Последние всплески - Тильман Любовь. Страница 15

Волну стеною подняла…

Пляж веселился, отдыхая,

И громкой музыкой играя,

Пока волна всё не смела.

Людские прочные строенья

Неслись, деревья и каменья…

Стоял невыносимый гул…

Вода. И не было спасенья.

Ни искупленья, ни прощенья.

Мир задыхался и тонул.

Мы смотрим новости спокойно,

Иль даже сопереживая,

Порой, нам бесконечно больно,

Когда трагедия такая.

А нам подумать бы о том,

Что сами виноваты в этом,

Что жадность обернулась злом,

Откликнувшись стихийным эхом.

Давай-ка мы оставим споры,

О том, кто прав и кто не прав.

Они, словно микробов споры,

Ждут часа, жизнь в себя вобрав,

Чтоб прорасти, всё разрушая,

Что отозвалось к ним добром,

В скорлупке скрыться, покидая,

Собой же разорённый дом.

К чему нам эти разрушенья,

Где, не решая ничего,

Обидных фраз словодвиженья,

Ни твоего, ни моего,

А наших прадедов историй?!

У каждого там свой шесток.

Оставь эмоции риторик,

Ты сам бы, чтобы сделать смог?!

Не надо голосом гремящим,

Прошедшего – нельзя вернуть.

Ты сделай что-то в настоящем!

Не можешь?! – В этом-то и суть.

Не вымолишь ни часа, ни мгновения.

Мельканье бабочки и чёрной птицы тень.

И скальпель памяти. И сказки вдохновения.

И будничная жизни дребедень…

И в острый угол, по гипотенузе

Сжимается рассеянный пучок.

Удар. И шар, как все другие, в лузе.

Всего один, чуть слышимый щелчок.

Может тень. Может свет.

Может да. Может нет.

Сон средь дня. Страх в ночи.

Хоть молчи. Хоть кричи.

Может быть это боль.

Может просто тоска.

Расставанье с судьбой.

Или, может, пока…

Путь один в сто дорог,

Что избрал тем живёшь.

Что осилить не смог,

Никогда не вернёшь.

Господи, прошу, Дай мира нам -

Слабым, неразумным, существам,

Тем, кого Ты Милостью Твоей,

Отделил от всех других зверей,

Научил без крыльев, плавников,

Плавать среди волн и облаков,

По себе миры свои кроить…

Научи нас думать и любить,

Научи прощать и быть добрей,

Дай нам быть людьми среди людей!

Мы ведь, как все звери, до сих пор,

Спор за выживание ведём,

Боремся за пищу, за жильё,

За свой род, могущество своё.

Убиваем, чтобы жить самим,

(Хоть себе подобных не едим)

Господи! Мы – звери, до сих пор!

Без Тебя наш нескончаем спор!

Вся цивилизации волна,

Ты ведь Знаешь – видимость одна.

Как и миллиарды лет назад,

Сильные над слабыми царят,

А мораль у них всегда двойная:

Сами издеваются и лгут,

Мстят, и убивают, и крадут,

Всем про долг и равенство втирая.

Кто накрался, те всегда в фаворе,

Честным и порядочным лишь горе,

Правят всем разбойники, пираты,

Их дома – как царские палаты,

И законов их вся справедливость -

Панская немилость, или милость.

Господи! По Милости Твоей,

Раз уж Отделил нас от зверей,

В Милосердье Чудо Сотвори:

В самом деле дай нам стать людьми!

Ведь не важно, кто и как здесь верит…

Только Чудо этот мир изменит.

Мы, не беря у времени рассрочку,

Порой, без промедленья, ставим точку.

Как поспешили – позже мы поймём,

Когда столкнёмся с новым жёстким днём,

Простив в нём много большее, чем прежде…

Взросление! – Песнь последняя надежде.

Реальность? Или видимость реальности?

Так много непонятного, и мы,

Отбросив разум, глупо лезем в крайности,

Теряя жизнь в объятьях смутной тьмы.

Бывает что-то привлечёт внимание,

Самим нам непонятно отчего.

А это – Знак, что Дан был в Сострадание…

Жаль, мы не можем распознать его.

Всё не случайно – встречи, совпадения,

Отдельно прозвучавшие слова…

Пытаются Спасти нас от падения,

Но с логикой не дружит голова.

Мы ищем в субъективном объективности.

И, помогая строить лживый храм,

Не пониманья жаждем мы, не милости,

А лёгкой жизни, что пророчат нам.

Бредём, расставив траурные вехи…

И, даже получив на всё ответ,

Трусливые, мы прикрываем веки,

Чтоб не Слепил нам Душу Чистый Свет.

Здесь, на Святой Земле, мы все – олимы…

Когда? Зачем? Откуда? Сколько лет?

Мы из глубин веков неразличимы -

Мерцанье вод – поймавших лунный свет.

У каждого и радости и горе,

И бури шквал, и персональный Кит…

Как дети ждём мы, что Разверзнет море,

И Силы Дав, уста нам Отворит.

Земли дом – коммунальная квартира.

Мы ссоримся: кому за что платить,

Подглядываем в дырочку сортира,

Там наше мыло взяли может быть.

А из глубин веков, сквозь тьму событий,

На нас глядят десятки тысяч глаз.

Не разорвать не сотворённых нитей,

И не решить, решённое за нас.

Мы тратим жизнь на мелочные споры,

Не чтим Завет… И Возглаголет: «Стоп!»,

И вздрогнет твердь! И распылятся горы!

И радуга не отвратит потоп…

Здесь на Святой Земле мы все – олимы…

Когда? Зачем? Откуда? Сколько лет?

Мы из глубин веков неразличимы -

Как свет свечи, вливающийся в Свет.

Ты с детства здесь? Но в чём твоя заслуга?

Не нами избираются Пути…

Давай с тобой послушаем другу друга,

Чтоб, может быть, доверьем прорасти.

На пятачке судеб сплелись дороги,

Жизнь совершила новый оборот,

У каждого из нас свои пороги,

Мы – разные, но мы – один народ.

Один народ! И Бог у нас Единый!

Хоть мы к Нему по-разному идём.

Нет разницы короткий Путь, иль длинный,

Мы вместе здесь, и этот мир – наш дом!

Не говори со мной моя бессонница,

Мучительно я так хочу уснуть.

Ты дай мне хоть немного успокоиться,

И, на мгновенье, время обмануть.

Пусти меня в мои отдохновения,

В мои нематериальные миры,

Миры на грани веры и сомнения,

На грани откровенья и игры.

Там за дверями синевы мерцающей,

Молочного дрожания лучей,

Я расплываюсь, то громадой тающей,

То точкой в средоточии грудей,

Там мысли вихрем в голове проносятся,

Обрывки фраз роняя на ходу,

И образов плывёт чересполосица,

Как облаков видения в пруду.

И фраза вдруг, словно извне звучащая,

Я тут же, резко, прикрываю дверь…

Какая из двух жизней настоящая?! -

Бессонница, оставь меня теперь.

Возможно просто с нами мозг играется,

Ведь это он все образы творит…

А может вправду дверь приоткрывается,