Робинзоны из Бомбея - Агарвал Сатьяпракаш. Страница 56

Через две недели врачи разрешили матери ходить по дому. А еще через несколько дней она смогла уже присматривать за хозяйством.

И тогда Джоти засела за учебники, полная решимости наверстать упущенное и сдать экзамены за восьмой класс, как и прежде, на «отлично».

В мае классная руководительница зачитала экзаменационные оценки. Увы, Джоти уже не была отличницей. А ей так хотелось, чтобы и в этом году учительница сказала, что она лучшая в классе! Первое место по успеваемости заняла Кумуд Тамбе, которая давно соревновалась с Джоти, второе — Налини Шастри, а она, Джоти, лишь третье.

Джоти было очень обидно, но она сдержалась и, подойдя к Кумуд и Налини, поздравила их.

Когда Джоти подошла к дому, на нее налетел Малай.

— Ты слышала? — кричал он, размахивая табелем, — Я занял пятое место в классе!

Рядом прыгал Винай, громко верещал, точно кузнечик. Джоти ласково обняла братьев, прошла с ними в дом и сразу же направилась в свою комнату: не хотела огорчать мать.

Отец, вернувшись с работы, первым делом окликнул Джоти, но вместо нее к нему подбежали Малай и Винай. Малай скороговоркой выпалил свои оценки, а Винай начал быстро-быстро что-то рассказывать.

— А где сестренка? — перебил его отец. — Неужели все еще в школе?

Из своей комнаты вышла мама.

— Джоти у себя, — сказала она. — Наверное, переживает из-за отметок. Я подумала: пусть немного побудет одна, успокоится, тогда и зайду к ней.

— Дочка! Доченька! — громко позвал отец и вместе с матерью вошел в комнату дочери.

Джоти сидела грустная, с низко опущенной головой.

Отец надел ей что-то на запястье и взял со стола табель. Джоти взглянула на руку и увидела блестящие, изящные часики.

— Ох, папа! — сказала она и заплакала.

— Что ты, дочка! — произнес отец дрогнувшим голосом. — Стоит ли расстраиваться? Оценки у тебя совсем неплохие, а если немного похуже, чем раньше, то ты в этом не виновата. На твою долю выпало тяжелое испытание. И ты с честью его выдержала. Вот я и решил выполнить наконец свое обещание и купил тебе часы. Ты заслужила этот подарок.

И Джоти вдруг успокоилась, на душе у нее стало радостно и легко, как будто она и на этот раз оказалась лучшей ученицей в классе.

Пудумейпиттан

Блаженный сон

Раму восемь лет. Но для своего возраста он слишком слаб. Он маленького роста, худой как щепка и вечно хворает. Дома его излишне опекают: «Не ходи туда, не ходи сюда!» Чтоб он когда-нибудь ослушался? Да ни за что!

Когда матери нездоровится — а это случается довольно часто, — Раму приходится бегать в лавочку, делать кое-что по хозяйству: не отцу же заниматься стряпней — он уходит на службу. А откуда взять время, чтобы выучить урок, приготовить домашнее задание?! Просит отца зайти в школу, объяснить учителям, что и как, а тот отказывается, говорит: «Некогда». Ясное дело, ему-то не влетает от учителя!

Вот и сегодня такая же история. Страх подсказывает Раму, что лучше бы не ходить в школу. Но разве он смеет не пойти?..

Пока учитель углубился в книгу, мальчик осторожно прокрадывается на свое место. Но этот коршун успел заметить его.

— Эй, Рамасами, сколько раз я тебе говорил: не входи, если опоздал! Почему ты сел? Сейчас же становись на скамейку… [41] Домашнее задание принес?

Молчание.

— Ах ты паршивый щенок! Думаешь, это тебе сойдет? Иди сюда!

Раму нерешительно мнется на месте.

— Я же сказал: иди сюда… Ты еще упрямишься? — Учитель тащит его к столу. — Руку!

— Завтра я принесу задание, cap [42].

— Завтра я тебя и пощажу. А сейчас давай руку! Ну!

— Ой! Больно, cap! Не бейте меня, cap!

— Для того и бьют, чтобы было больно.

Трах! Трах! Трах! Побоище заканчивается.

— Становись на скамью.

А сколько уроков еще впереди! Сколько учителей! И все они, один за другим, пробуют свою силу на Рамасами.

Урок географии. Учитель входит в класс, надевает очки, снимает тюрбан. Боже, какая у него линейка!

— Кришна! Назови северную границу Индии.

— Гималаи, cap.

— Эй ты, Пичча, встань! Южная граница?

— Бенгальский залив, cap.

— Что-о?..

— Нет, нет, cap… Арабское море, cap… Индийский океан, cap.

— Эй, Рамасами, урок учил? Главный город Индии?

Раму тихо выдавливает из себя:

— Дели.

— Как?

— Нет, cap, нет, cap!

— Что глазами хлопаешь? Выучить надо было. Подойди сюда. Покажи столицу.

По карте Индии блуждает тоненький палец. Глаза скошены на палку.

— Ну!

Трах! Линейка опустилась на дрожащие руки.

— Ма-ама!.. Мамочка!

— Я тебе покажу маму. Пошел вон, осел! Стой за дверью и учи урок.

Теперь Раму уже большой. Он сидит на стуле. В руках у него увесистая дубина. На голове тюрбан. Очки… Какое чудесное превращение!

С учебником и грифельной доской, словно маленький мальчик, приближается к нему робкими шажками учитель географии.

«Ах ты шелудивый пес! Опять опоздал! Подойди сюда. Вот тебе, негодяй! Каково? Ты меня линейкой, а я тебя дубиной».

Учитель географии заливается слезами.

«Иди за дверь, учи урок. Пока не ответишь, будешь торчать в школе».

Раму разражается торжествующим хохотом…

Другая картина… Большой класс. На стуле сидит седой наставник с добрым улыбающимся лицом. На коленях у него примостился Раму.

Ласково гладя мальчика по голове, учитель спрашивает: «Почему ты сегодня опоздал? Разве можно так поздно приходить? Это скверная привычка. Ну, поешь ладду, мой хороший! А теперь скажи, какой главный город Индии?» — «Дели». — «Молодец, только не робей, ты славный мальчик. А этого учителя географии, смотри, мы швырнули в яму. Не бойся: я с тобой…»

Трах!

— Я тебе велел учить урок, а ты спать, щенок?

Трах!

— Я не спал, cap. Дели — главный город, cap. Ой-ой-ой! Ай-ай-ай! Бо-о-льно!..

Нарайон Гонгопадхай

Футбольный матч

Гол забил я. Даже и сейчас еще слышны ликующие вопли:

— Да здравствует Паларам! Гип-гип-ура!

Эх, а ведь в эти минуты меня бы могли тащить с торжеством на плечах, а потом еще угостить на славу в какой-нибудь лавчонке или в закусочной! Но вместо того меня терзают комары, назойливые и неотвязные. Хотел было убить одного, да так стукнул себя по носу, что искры из глаз посыпались. А ведь заплакать-то нельзя. Вот и сижу в болоте, а вокруг комары трубят в свои трубы.

— Да здравствует Паларам! — снова послышалось вдали.

Какой-то наглец комар вонзил свой острый хоботок в мою правую щеку. Бац! Я с такой силой шлепнул себя по щеке, что голова закружилась. Пожалуй, сам учитель арифметики Гопи-бабу не сумел бы закатить такую оплеуху. Я чуть не взвыл от боли, но вовремя удержался. Еще добрый час придется мне торчать в этих комариных кустах. Нечего и думать, что удастся выбраться отсюда до наступления темноты.

— Да здравствует Паларам! — донеслось до меня в последний раз.

Паларам — это я. Вообще-то я парень здоровый, но временами бывают у меня приступы какой-то странной болезни, и тогда я пью сок из листьев дерева васаки.

Я активный член нашего футбольного клуба «Гром». Правда, сам я не футболист, но зато знаменитый болельщик. Если наша команда забивает гол, я потом целую неделю разговариваю хриплым шепотом.

А уж если мы вдруг выигрываем — чего почти никогда не бывает,— то у меня от радости начинается приступ непонятной болезни.

Все шло хорошо, пока я был только болельщиком. Несчастья начались с той минуты, когда я вышел на футбольное поле.

Нам предстояла встреча с футбольным клубом «Бродяга». Еще за три дня до игры я начал разучивать классическую мелодию, подыгрывая себе на сломанной фисгармонии младшей сестры. Я, конечно, вовсе не собирался стать певцом, а просто хотел научиться вопить без перерыва в течение всего матча. Однако, увы, мои музыкальные занятия продолжались недолго, ибо в комнату, яростно потрясая каким-то толстенным учебником, ворвался старший брат.