Остров кошмаров - Усачева Елена Александровна. Страница 19

Пеппино сидел на красном диване, забросив ногу на ногу, и сосредоточенно играл в допотопную игру, где волк ловил на сковородку падающие яйца.

Долгое время я стояла и смотрела на его беспристрастное лицо. Четырнадцатилетний мальчишка не мог так играть. Он должен был переживать, волноваться, радоваться. А здесь — ничего.

Мимо прошел Поэт, сказал, что будет ждать меня в ресторане.

Господи! Зачем испанцы приехали на эту землю? Они же здесь ничего не поняли. Эту землю нельзя завоевать. Даже уничтожив всех местных жителей, всех индейцев, они не уничтожили сам дух острова. Он остался здесь и потихонечку завоевывал обратно свою территорию. Кто мы такие — белые люди на прожженной солнцем земле?

— Все получилось, — было первое, что сказал мне Пеппино.

— Что получилось? — тихо спросила я.

Где-то глубоко-глубоко, свернувшись калачиком, сидела моя ярость. Но выбраться она не могла. Потому что сверху ее придавило равнодушие. Я приеду в Москву и расскажу всем, как здесь было хорошо. Сюда приедут мои друзья. Им тоже понравится.

— Чупакабра. Ты хотела.

Я молчала. Каждое его слово вызывало вопросы. Он это знал.

— Кровь чупакабры в тебе.

Пеппино сидел, а я стояла. Ему это нисколько не мешало говорить.

— Она укусила. Теперь ты сделаешь чупакабру дома.

— Как?

— Твоя кровь. Дай ее собаке. Или кошке. Они превратятся.

— Это навсегда?

Пеппино кивнул. Легко так.

И я все поняла. Никакую чупакабру ловить они не собирались. Там, в усадьбе, они просто гнали монстра на меня, чтобы он укусил. Дальше я перевожу через границу зараженную кровь и могу создавать хоть полк монстров. Если очень постараться, то к концу моей жизни чупакабр будет столько, что они завоюют мир.

Возмущения не было. Не было горечи. Ребята всего лишь выполняли то, о чем их попросили. А попросили их помочь поймать вампира и чупакабру. Метод ловли вампира был один — на живца. С чупакаброй были свои способы.

Я, конечно, шутила. Но мир этих ребят не понимал моих шуток. Тем более они не обязаны были читать мои мысли. Я сама виновата, что не поговорила с ними, не спросила что и как. Дурацкая взрослая самоуверенность. Вечно мы считаем, что умнее и сильнее. А тут оказалось, что не умнее. По крайней мере кубинских детей.

— Передавай привет Луизе, — пробормотала я. И бросила на диван шоколадку. Нашла на дне сумочки. Везла в подарок.

Навстречу неслась жизнерадостная Марсия!

— Лена! Как вы? Сергей Маркович сказал, что вы поцарапались в музее.

— Ерунда, — дернула я плечом — рубашка с длинным рукавом спасала меня от лишних взглядов.

— Вы идете обедать?

— Нет.

Почему-то не хотелось улыбаться, не хотелось радоваться. Как будто кто лампочку в голове выключил. В остальном все было как всегда.

Дорогу домой, все одиннадцать часов в самолете я проспала как убитая. Великий Поэт пытался меня тормошить, вывести на разговор, но я угукала в ответ и засыпала вновь. В полудреме я размышляла, что по-хорошему мне должно быть страшно — жить с вирусом чупакабры. Но почему-то внутри сидело равнодушие. Все равно было — лежит или нет вампир в моем чемодане.

На границе досмотр прошел без проблем.

— Ну что вы как эти кубинские дети — спите или молчите! — возмутился Великий Поэт в середине полета.

Засыпая в очередной раз, я подумала, что со стороны и правда выгляжу, как Пеппино. А кстати, откуда дети узнали такой способ распространения чупакабры? Уж не кусала ли их самих эта зверюга?

В Москве шел снег. Трудолюбивые трактора сгребали его в огромные сугробы. А он все падал и падал. Бесконечный. Равнодушный.

— Давай сразу в издательство, — попросила я, садясь в машину к Коле. — Кстати, вот тебе кокос. Прямо с пальмы.

Я перекинула на заднее сиденье свою посылку. Коля довольно улыбался. Он всегда радуется подаркам — такой уж он счастливый человек. На щеках от улыбки загораются ямочки.

— Лена? — удивилась моему появлению редактор Даша. — Вы сейчас похожи на Урия из «Приключения Электроника». Он тоже с чемоданом пытался пройти на хоккейный матч. Что у вас там? А почему вы в босоножках? Холодно ведь.

Холодно не было. Я даже не заметила, что разница температур у нас с Кубой сорок градусов — там плюс двадцать, у нас тоже двадцать, но минус.

Я посмотрела на свой красивенький бирюзовый чемоданчик. Не до переодеваний пока.

— У меня там вампир из Гаваны. Вы, помнится, просили.

И без того огромные Дашины глаза стали на пол-лица. Приподнялась со своего места редактор Инна, выглянула из-за компьютера начальница Татьяна.

— Настоящий? — Даша не верила.

Я кивнула. Что говорить? Это надо видеть.

— Открывайте скорее! — торопила Инна.

И я открыла.

Чемодан был пуст. Он стал пуст к тому моменту, когда крышка с хлопком откинулась на пол. Но я успела заметить красные, ничего не выражающие глаза. На мгновение вампир задержался, чтобы посмотреть на меня. И тут же исчез.

Я обещала привезти. Я не обещала охранять и содержать в тепле и довольстве после доставки.

— Не видно, — задумчиво протянула Инна, садясь обратно.

— Хорошая шутка, — отозвалась Татьяна. — Мы почти поверили!

Даша молчала. Смотрела в чемодан. Она была ближе всех, могла заметить.

— И что дальше? — спросила она.

— Теперь он будет жить здесь.

— Вам нас не жалко? — игриво спросила Инна.

Я не ответила. Мой ответ им бы не понравился. С недавних пор я перестала замечать в себе такое качество, как жалость и любопытство.

Я пожелала всем хорошего рабочего дня и ушла. Коля ждал меня внизу, чтобы отвезти домой.

— Ты не знаешь, где мне взять собаку? — спросила я, усаживаясь рядом.

— На Птичьем рынке, — ответил мне очень практичный Коля.

— Съездим туда в выходные?

Коля усмехнулся, выводя машину на трассу.

Мой ребенок просил чупакабру. Судьбы мира меня не особо волновали.

Эпилог

Солидный Начальник позвонил на следующий день.

— Хорошо долетели?

— Отлично! — отозвалась я. — Вампира отвезла в издательство. Чупакабра растет.

Минуту на том конце провода молчали.

— Это все? — сухо спросил собеседник.

— Нет. Хочу написать книгу о Кубе.

— Это самое страшное, что вы могли придумать!

— Обо всем, что произошло.

— Надеюсь, без имен. — Голос Солидного Начальника звенел. — Если у меня на работе узнают…

Щенок скулил и терся о мою ногу. Был он самой обыкновенной дворнягой, обещая вырасти в малорослое создание. Ел хорошо, играл хорошо, выгуливал своего мелкого хозяина тоже хорошо. Чупакабра в нем пока не проявлялась, хотя он с удовольствием вылакал миску молока с несколькими каплями моей крови.

— Почему должны на работе узнать? — Мне были скучны его волнения. — Я выведу вас под псевдонимом.

— Придумайте имя попроще, — попросил Солидный Начальник. — Вы же понимаете мое положение…

— Понимаю, — вздохнула я. — Солидным Начальником будете?

— Ну, какой же я солидный? — солидно хохотнул Солидный Начальник. — Вы уж меня попроще…

Но проще было уже некуда.

Великий Поэт долго сопел, глядя на фотографии, которые я ему принесла на встречу.

— Хорош, хорош, — вывел он, откладывая себя на фоне «Форда Префект» тысяча девятьсот пятьдесят второго года. — А я статейку в журнал написал. Разбил этих наглых коммуняк.

— Я тоже пишу книгу, — призналась я.

— Ой, только не впутывайте меня в ваши детские игры, — поморщился Великий Поэт.

— Неужели вы не хотите, чтобы об этом все узнали? — торопилась я. — Это же… это же…

— Только без имен! — отрезал Великий Поэт. — Не хватало войти в историю по детской книжке.

— Хорошо, — вновь пришлось согласиться мне. — Буду в книжке вас звать… звать… Великий Поэт!

Великий Поэт пожевал губами, дернул себя за бороду.

— Пафосно как-то… Ну да сойдет.

«А Даше я ничего говорить не буду, — решила я. Придумывать другое имя редактору не хотелось. — Пусть будет просто Даша. Да она и не узнает».