Лужайки, где пляшут скворечники (сборник) - Крапивин Владислав Петрович. Страница 57

Артем потянул тугую дверь, звякнул колокольчик, навстречу дохнуло запахом йода и валерьянки…

Внутри аптека была как аптека. Прилавок, стеклянные шкафы с колбами, пузырьками и клизмами. На прилавке рядом с кассовым аппаратом спала серая кошка. «Наверно, это не очень-то стерильно», — мелькнуло у Артема.

А кроме кошки, никого не было.

— Эй… — негромко сказал Артем.

Вышла из-за шкафа пожилая круглолицая тетенька. В белом халате, в белой шапочке — значит, продавщица-прови-зор. Хотя лицом больше похожа на сторожиху.

— Ну, чего там «эй»? — заспанно отозвалась она. — Иду… Чего там у вас?

Кей качнулся вперед:

— Нам нужен витанол-альфа!

Тетушка будто проснулась. Глянула не сердито, но и не ласково.

— Ишь как! Это кто вам про него сказал?

— Ну… кто… Сказали в общем… — сбился Кей. Он явно боялся выдать Зонтика.

— Сказали… А рецепта-то небось нету?

— Нет рецепта! И времени нет! — с отчаянием объяснил Артем. — Там каждая минута дорога! Девочка…

— В том и вопрос, что каждая минута… — Лицо у тетки подобрело. — У меня есть еще один пакетик. Последний, да срок годности кончается завтра, так что не мешкайте… — Она вдруг резво нырнула под прилавок и сразу выпрямилась опять. — Вот…

Артем взял на ладонь серую невесомую облатку размером с почтовую марку. «Господи, неужели спасение?»

— Спасибо вам!

— Ладно, ладно… Поскольку ребенок, то по одной пилюльке через каждый час, а на первый случай — сразу две. Да там написано мелкими буквами…

— Спасибо вам! — звонко сказал и Кей. — Ой… надо ведь, наверно, заплатить?

— Это за витанол-то, за альфу? «Заплатить»… Идите-ка вы скорее… Ан, нет, постойте! — Она грузно выбралась из-за прилавка. Неожиданно ловко присела, ухватила Кея за щиколотку, вздернула его ногу. На ноге пониже колена алели незасохшие капли — будто злой зверек цапнул когтями. — Глянь-ка, ободрался, носит вас нечистая сила. Схватишь инфекцию.

У стеклянного шкафа тетушка позвякала пузырьками, вернулась, приложила к ранкам коричневую примочку (Кей пискнул), крест-накрест приклеила ее ленточками пластыря (Артем сразу вспомнил Гришку под колоколом).

— Вот теперь торопитесь… — вздохнула аптекарша.

Они оказались на крыльце. Ночь по-прежнему пахла теплыми камнями и резедой. Кей затолкал в нагрудный карман свернутый листок с планом и шарик (тот слабо засветился сквозь желтый участок ткани). Обратный путь был известен.

— Тём, пошли!..

И в этот миг раскатился в ночи тугой медный удар. Так, что розоватые окна вздрогнули, будто игрушки на новогодней елке, которую встряхнули.

— Вот балда! — со стоном сказал Кей. — Он все же ударил! Не рассчитал…

Мир вокруг неуловимо изменился… Хотя что там «неуловимо»! Заметно. Небо из черного сделалось темно-синим, звезды в нем — трепещущими, как бабочки. Множество окон поменяло места, перестроился контур зданий. Все предметы теперь словно кто-то прорисовал более светлой краской. Стало видно, что памятник посреди площади — уже не Горбатый Фонарщик, а мальчишка с лесенкой на плече и с воздушным змеем в опущенной руке. Наверно, мальчик снял его с дерева или крыши. Но это все Артем отметил мельком.

— Идем, — нетерпеливо сказал он.

— Куда? — слабо огрызнулся Кей. — Видишь ведь, все не так.

— Это из-за колокола?

— Ну… То есть из-за Гришки. Балда такая…

— Но шарик покажет дорогу!

Кей вытащил шарик — тот не светил. Наверно, он был рассчитан только на дорогу до аптеки. Или дело в том, что перестроилась структура Пространств…

«Может быть, не так уж перестроилась?»

— Мы же помним направление, Кей!

Они перешли площадь.

Арка оказалась на прежнем месте. Но колокола под ней не было. И улица, которая тянулась от арки через мост с кентаврами, называлась теперь не «Старых Пивоваров», а «Ступенчатая». Да это была даже не улица, а цепь кривых переулков, что прыгали по лестницам, каменистым дорогам и темным проходам среди заборов и могучих крепостных стен.

«Мы не найдем дорогу, — безнадежно подумал Артем. — Тем более до рассвета…»

Очередной переулок вывел их в травянистую ложбину. Вдоль нее тянулись изгороди и горели редкие фонари. Где-то раздавалось лязганье и пыхтение. Стало ясно — вблизи проходит железная дорога.

Над рельсами горели редкие синие огоньки. Пахло углем, просмоленными шпалами и машинной смазкой. Чернели в синем небе башни водокачек. Через пути вел железный горбатый мостик. Кей взбежал на него, Артем за ним — зазвенели шаткие ступени.

Под мостиком с гулом и шипением прокатился старинного вида паровозик. Шумный пар ударил вверх, сквозь щели в дощатом настиле. Его мохнатые теплые лапы забрались Артему в брючины. Кей вдруг засмеялся, запританцовывал, потирая ноги. Артем не сдержал досады:

— Нам надо скорее домой! Аты развлекаешься…

— Я не развлекаюсь, а думаю… — Кей взялся за поручни и встал прямо, как на капитанском мостике. Лицом к луне. Луна эта лишь сейчас выступила в ночной синеве. Не обычная луна, а будто матовый стеклянный шар, наполовину наполненный подсвеченным лимонным соком — только половина эта была вертикальная. Вокруг луны торчали серебристые гвоздики звезд.

Из-под луны, вдоль ложбины с рельсами потянул уверенный теплый ветерок. В нем были явные запахи травы «рысье ухо».

— Чуешь? — обрадовался Кей. — Пахнет Пустырями! Они недалеко.

— Но г д е? — раздраженно сказал Артем. — Как мы туда попадем?

— А нам не обязательно! Главное, чтобы туда попало лекарство!

— Как? По почте, что ли?

— He-а… То есть да! Подожди, надо к свету…

Кей сбежал с мостика. Встал у кирпичной будки, на которой горела под жестяным козырьком сиротливая лампочка. Из нагрудного кармана Кей выхватил свернутый листок. Расправил его, прижав к стене, сложил по-новому. Получилось что-то вроде бумажного голубя. Точнее — треугольная «стрела» с отогнутыми уголками-лапками.

Потом Кей вытащил катушку.

— Как хорошо, что девочка догадалась про нитки, да, Тём?

Он оторвал метровый кусок и привязал его концы к бумажным лапкам — как уздечку. А к уздечке прикрепил нить катушки.

До Артема дошло: Кей мастерит простенький воздушный змей. Кажется, такая конструкция называется «монах».

— Хвост еще надо… — Кей суетливо повертел головой. — А, вот так… — И он рванул от штанины «индейскую» бахрому.

— Ты думаешь, этот змей выведет нас? — сумрачно не поверил Артем.

Но Кей думал не про то. Он ловко привязал змею хвост, отлепил от ноги полоски пластыря и к широкой части «монаха» приклеил ими пакетик с витанолом.

Артем понял наконец!

— Ты спятил! Мы его потеряем, а другого нет! — Он потянулся к змею.

— Не вздумай… — Тихо ощетинился Кей. — Ты разрушишь структуру… — И сказал уже мягче: — Не бойся. Он прилетит прямо в руки к Зонтику. Ты просто еще не знаешь всего такого, а я знаю.

И Кей опять взбежал на мостик — легко, так что не звякнула ни одна ступенька. Артем увидел его силуэт. Кей толкнул «монаха» в поток теплого ветра. Змей дернул мохнатым хвостом и стал косо уходить вверх.

Еще было несколько секунд, чтобы подскочить, помешать сумасшедшему мальчишке. Но… вязкая слабость охватила Артема. Как во сне, когда не можешь спастись от страшного. Ну и, кроме того… может быть, Кей в самом деле знал? Змей ушел высоко и вдруг загорелся желтым отблеском — словно поймал частицу лунного лимонного света. Сделался звездочкой и пропал. Кей резко дернул локтями: видимо, оборвал нитку. Подержался за поручни и сбежал вниз.

Он виновато постоял рядом с обмякшим Артемом. Потом сказал тихо и упрямо:

— Он правда долетит. Не бойся…

— А я и не боюсь! — вдруг понял Артем. Настроение изменилось. Он как бы впитал в себя спокойную убежденность Кея. В самом деле: здесь свои законы, своя структура пространств и событий. Надо ей довериться, и все кончится счастливо.