Егор. Биографический роман. Книжка для смышленых людей от десяти до шестнадцати лет - Чудакова Мариэтта Омаровна. Страница 68

Вывод, который сам Корнай выделил курсивом: «Погоня за валом, накопительская тенденция и дефицит ресурсов сливаются в один взаимоусиливающийся, самовоспроизводящийся процесс».

И – дальнейшее рассуждение, все более и более проясняющее полную бесперспективность так называемого планового хозяйства. Это при том, что сам автор находится внутри этого планового хозяйства, пишет и печатает свою книгу в «социалистической» стране – и поэтому ищет такие формулировки, чтобы его книгу не «зарезала» цензура. Он старается писать так, чтоб читатель сам сделал вывод о нежизнеспособности «социалистического» способа хозяйствования:

«Можно рассуждать и по-другому. Если бы не нависала постоянная угроза дефицита, предприятие не испытывало бы беспокойства в связи со снабжением материалами. Оно было бы уверено в том, что поставщик всегда имеет запасы необходимых полуфабрикатов или может быстро приспособить свое производство к возникшим потребностям, а поэтому не стремилось бы к накоплению запасов. Это сдерживало бы возникновение дефицита.

.. Следует сделать еще одну важную оговорку. В хозяйственной жизни различаются “залежалые” и “текущие” запасы». Первые – это те, что давно «валяются на предприятии почти без всякого шанса быть использованными, так называемые “неликвиды”… Снабженец завода по производству болтов приобрел в конце 1976 г. 100 тонн стали марки 7 в надежде, что она скоро понадобится. Прошло два года, но потребность в стали так и не возникла, а затем стало ясно, что она вообще не понадобится. Таким образом, 100 т. стали превратились в непроизводительный резерв.

…Дефицит порой ведет к закупочной лихорадке. “Куплю – авось пригодится”. Просто рассуждать таким образом, ведь потребитель не очень ограничен в финансовом отношении. (Как уже было сказано – деньги же не свои! – М. Ч.). Позже часть легкомысленно приобретенных материалов, полуфабрикатов, деталей превращается в залежалый запас, в непроизводительный, немобилизуемый резерв. А это может еще более усилить дефицит там, где ощущается потребность именно в этих материалах».

Корнай писал не только о производстве, но и о ситуации рядового потребителя – покупателя продуктов.

Он спорил с «рассуждениями пытающихся упростить проблемы, связанные с потребительским рынком дефицитной экономики. Их обычные доводы таковы: да, правда, что существуют проблемы в снабжении мясом, зато у каждой семьи есть телевизор. Не хватает жилья, но в магазинах – широкий ассортимент готовых швейных изделий. Однако устранение дефицита в одной группе продуктов не компенсирует потерь, обусловливаемых дефицитом в другой».

Для описания поведения домашней хозяйки в условиях дефицита Корнай вводит понятия – вынужденная замена и вынужденная трата – и проводит между ними различие.

Если хозяйка хотела купить докторскую колбасу, но, не найдя ее, купила ветчину – это вынужденная замена.

«Если же она покидает магазин с пустыми руками и по дороге домой приобретает на предназначенные для покупки колбасы деньги игрушку для ребенка, то это вынужденная трата. Вынужденная замена моментально заполняет вакуум, тогда как вынужденная трата оставляет вакуум после себя».

Я бы сказала – есть нечто увлекательное в его выделении трех мотивов вынужденной траты в ситуации дефицита. К тому же это перечисление дает возможность сопоставить ту, «социалистическую» ситуацию, незнакомую моим читателям – с сегодняшней, прекрасно им знакомой. И прийти к самостоятельным выводам.

Итак, Корнай объясняет, почему жители «социалистических» стран тратят свои деньги не на те покупки, которые они хотели бы сделать:

«1. Нетерпение потребителя. Многие думают: “Даже если мы и не купили того, что хотели, все равно что-нибудь купим”, “Ну что ж, потратим деньги на то, что принесет удовольствие”.

2. Маневрирование потребителя. В дефицитной экономике умудренный потребитель совершает покупку не тогда, когда нужен товар, а когда его можно достать (опять, как видим, «достать» вместо «купить». – М. Ч.), делая это нередко задолго до возникновения необходимости. Как правило, он даже делает гарантийный запас, на случай если позже этот товар нельзя будет приобрести…

Таким образом, если домохозяйка не купила в продовольственном магазине то, что хотела, и даже не смогла найти близкую замену, она оглядывает прилавки, ища, что же можно купить? И если есть что-нибудь “интересное”, она это “интересное” покупает, даже если оно весьма далеко от ее первоначальных намерений.

3. Ожидание инфляции. Чем сильнее потребитель опасается падения покупательной способности денег, тем больше он спешит израсходовать их…»

Вот что интересно – эти неизлечимые особенности социалистического хозяйства стали очевидны вовсе не в 70-е годы, а на полвека раньше!

Корнай ссылается на русских ученых Л. Н. Крицмана и В. В. Новожилова, открывших явление дефицита уже в середине 20-х и опубликовавших свои выводы в советской печати. Характерно лаконичное название статьи Новожилова в «Вестнике финансов» (1926, № 2) – «Недостаток товаров».

Корнай рассказывает о дискуссиях 20-х годов, «в которых “всеобщее перепроизводство” капиталистической экономики противопоставлялось “всеобщему дефициту” социалистической экономики». Его называли тогда «кризисом недопроизводства».

…Про то, как капиталисты не знают, куда девать изготовленную продукцию, и даже нагло сбрасывают ее в море, когда в Африке людям есть нечего, в сталинское время особенно любили рассказывать и школьникам, а также писать об этом в газетах. О нашем постоянном дефиците с конца 20-х годов и до конца советского времени газеты не писали. И в школе про это в те годы тоже не рассказывали.

Вот почему для участников семинара на Змеиной горке стал паролем вопрос:

– Ты Корнай читал?

28. Канун перестройки

«Мы подготовили программу умеренных, постепенных реформ советской экономики, основанную на гипотезе, что у власти есть желание провести их до наступления катастрофы, – вспоминал Гайдар. – Модель, взятая (с учетом советской специфики) за основу, была комбинацией венгерских и китайских реформ… Потом ее представили руководству…» – то есть директору института Д. Гвишиани. Он, поддерживавший своих молодых сотрудников, показал их программу либо премьеру, либо генеральному секретарю компартии, то есть год как занявшему этот главный в Советском Союзе пост (президента у нас тогда не было) М. С. Горбачеву.

Каков, как вы думаете, был ответ?

«“Вы что, хотите рыночный социализм построить? Забудьте! Это за пределами политических реальностей”.

Это была весна 1986 года, начало правления М. Горбачева» (Е. Гайдар, 1996).

То есть – власть все продолжала думать о политике. Вернее, о том, что у нас считалось политикой, – о верности идеям марксизма-ленинизма…

А давно пора уже было задуматься о другом – об экономической катастрофе, к которой неуклонно приближалась страна.

Часть четвертая «Встань и не гнись! Пришла пора!» Годы зрелости