Крах Мишки Мухоркина - Воищев Юрий Тихонович. Страница 27

Мишка сделал вид, что задумался, и наморщил лоб,

— Смотри,— сказал он.— Но только — никому.

— Склеп! — опять заверил Витька.

— А не проболтаешься?

— Ни-ни-ни,— замахал руками Витька.

Мишка поломался ещё немного и, понизив голос, спросил:

— Видал, тут два инженера улицу измеряли?

— Видал,— ответил Витька.

— Так вот, они сказали, что по нашей улице автобус будет ходить. Вот я и решил расчищать. А то жди-дожидайся!

— Автобус... Вот это да! — только и мог сказать Витька.— А можно... я с тобой расчищать буду?— Он даже дыхание затаил: вдруг Мишка не согласится?

Мишка оценивающе посмотрел на него.

— Так и быть,— важно сказал он.— Беру тебя в свою команду... А сейчас — всё. Пойду отдохну... А ты гляди не проговорись!

— Понял,— подтвердил Витька.

Но не успел Мишка отойти на несколько шагов, как Витька заорал ему вдогонку:

— Мишка! А когда мы начнём?

Мишка мрачно подошёл к Витьке,

— Ну, чего раскричался,— сказал он.— Об этом шёпотом говорить надо. Через час.

Ясно?

— Так точно,— ответил Витька и щёлкнул пятками.

Не успел Мишка скрыться из виду, как Витька помчался к Саньке.

* * *

...Когда Мишка, отчаянно гремя тачкой, появился на улице, он чуть не упал в обморок. Весь 5-й «Б» во главе с Санькой ожесточённо сражался с лопухами, расчищая дорогу для заветного автобуса.

Действительность превзошла все Мишкины ожидания. Честно говоря, он не думал, что мальчишки так легко и быстро клюнут на его удочку. Ну, Витька — это куда ни шло. Витька — он всему верит. Скажут ему — на Луне живут лунатики, он и в это поверит. Но Санька! Да и остальные тоже!

И Мишке стало страшно и захотелось удрать домой, потому что уж он-то знал, что автобус по их улице никогда не пойдёт. Во всяком случае, дядьки об этом не говорили.

Он сделал шаг назад. Но было поздно. Его заметили.

— Привет, Мишк,— как ни в чём не бывало, сказал Санька. Он был рад, что всё так удачно вышло.

И остальные зашумели:

— Привет! Привет!

— Привет,— неуверенно сказал Мишка и зачастил:— Вот вы не верите, а я Анжуйскому ничего не сказал!

— Верим, верим,— загалдели все.

Его окружили и стали расспрашивать, когда пойдёт автобус и какой он будет. И Мишка, выкручиваясь, стал сочинять, что автобус пойдёт очень скоро и что он будет голубой-голубой, можно сказать — синий.

— Молодец, Мишка,— похвалил его Вовка Сидоров.

«Странные люди,— подумал Мишка,— когда правду говоришь, никто тебя и слушать не хочет, а стоит придумать чего-нибудь такое, верят. Вот даже племянник Герцога сюда пожаловал!»

И Мишка, приободрившись, скомандовал:

— Ну, хватит трепаться! Работать надо!

И все его поддержали:

— Правильно!

— Верно, Мишка!

Сражение с лопухами началось с новой силой. Шуршали по земле лопаты, скрипело колесо Мишкиной тачки, и улица приобретала совершенно новый, невероятно красивый и опрятный вид.

А мальчишки разошлись так, что могли бы за короткое время привести в порядок не только свою улицу, но и парочку соседних. И у всех появилась надежда, что уже сегодня к вечеру всё будет закончено, а завтра уже можно ждать автобуса. Но вдруг, как гром среди ясного неба, раздался жалобный Витькин голос:

— Полундра! Колючая проволока!

Перед мальчишками грозным укрепленным рубежом торчала загородка Герцога Анжуйского.

Все застыли с лопатами в руках.

Мишка посмотрел на колючую проволоку и понял, что спасён. Герцог без боя не уступит своих владений. Да и вряд ли кто решится начать с ним войну.

И всё это означает, что автобус здесь не пойдёт по причинам, совсем не зависящим от Мишки. Никто теперь не сможет упрекнуть его в том, что он опять всё выдумал. И Мишка глубоко и облегчённо вздохнул.

Глава четырнадцатая

ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С ПАРЛАМЕНТЁРАМИ

Препятствие невозможно было обойти, Герцог Анжуйский перегородил пол-улицы. И если бы мальчишки расчистили оставшуюся половину, то это ничего бы не дало. В такую щель не то что автобус — простая телега навряд ли проедет.

Мальчишки заскучали.

Даже у Саньки руки опустились.

— А что, это его земля? — зашумели мальчишки.— Это ж улица! А улица — она общая!

— Вы это Герцогу попробуйте сказать,— отмахнулся Санька.— Не затем он загораживал, чтоб разгораживать.

Генка никогда не осуждал вслух своего дядю, но и не хвалил. Одним словом, держал нейтралитет.

Но теперь, видя, как расстроены ребята, Генка вмешался:

— А может, всё-таки поговорить с ним? Кто знает, может, чего и выйдет. Он тоже ведь человек и понимать должен. Вы же не только для себя это затеяли, а для всех! И для него тоже!

— Предлагаю послать к нему парламентеров,— тут же предложил Витька.

— А кто к нему пойдёт? — усмехнулся Вовка Сидоров.— Ты?

— Ну, я,— буркнул Витька,— ну, ты... ну, Мишка... ну, Санька... А Генка будет при нас как переводчик. Мы его первым запустим.

Все поспешно закричали: «Давай, идите!» Каждый боялся, что и его назовут.

И хочешь не хочешь, а парламентёрам пришлось отправиться к Герцогу. Позади всех плёлся Вовка Сидоров. Он то и дело оглядывался назад, на стоящих вдали ребят, словно ожидал от них хоть какой-нибудь поддержки. Но ребята стояли молча. И лица у них были очень серьёзные.

Возле колючей проволоки парламентёры остановились и стали совещаться.

— Всем нам сразу идти не стоит,— сказал Вовка.— Пусть лучше Генка сначала разведает обстановку... А потом и мы туда двинем.

— Правильно,— торопливо подхватил Витька.— И Саньку с ним послать!

— Я не согласен,— сказал Санька.— Нам нужно войти всем вместе!

Один только Мишка молчал. Он был железно уверен, что Герцог сразу их разгонит — и вместе, и по одному.

Споры приняли угрожающий характер. Теперь Санька, Витька и Вовка орали во всё горло, чтобы перекричать друг друга и доказать свою правоту.

Вдруг чей-то бас прервал, как сирена, споры парламентёров. Это был сам Герцог Анжуйский. Он стоял на крыльце и надрывался:

— Геннадий! Геннадий!

Парламентёры дружно попятились.

— Генка,— гаркнул Анжуйский,— я тебя зову или не тебя! А ну иди домой, нечего тебе с хулиганами околачиваться!

— Понимаете... — заикнулся было Генка.

— Я все понимаю,— возмущённо крикнул Герцог Анжуйский.— Домой!

— Да нет же. Ребята с вами поговорить хотят,— в отчаянии сказал Генка.

— Ах, поговорить,— иронически протянул Герцог.— А о чём мне с ними разговаривать!

— Мы просим вас разгородить улицу! — решительно заявил Санька.

— Что такое? — сказал тот.— У вас свои дома есть? Есть. Вот идите и играйте возле них.

— Мы жаловаться будем!—неуверенно сказал Вовка.

— Я вот твоей мамаше так нажалуюсь,— пообещал Герцог,— дорогу сюда забудешь. А ну, идите отсюда!

И парламентёры, подчиняясь грубой силе, удалились.

На поле битвы остался один-разъединственный Генка.

Герцог Анжуйский подскочил к нему, схватил за рукав и потянул в дом.

— Старших слушаться надо. А ты... Посидишь часок в чулане — подумаешь. Может, умнее станешь.

Глава пятнадцатая

«ЖЕЛЕЗНАЯ МАСКА»

Заперев Генку в чулане, Герцог сделал вид, что уходит. Он громко затопал сапогами, а сам приник ухом к двери и прислушался.

Но всё было тихо. Пленник не подавал никаких признаков жизни.

Герцог подождал немного, послушал и не выдержал.

— Ну, чего ты молчишь? — крикнул он.— Чего ты затаился?

Генка ему не ответил.

«А вдруг что не так? — испуганно подумал Герцог.— Вдруг в его дурацкую голову какие нехорошие мысли полезут? Мать-то, он говорил, никогда его не наказывала».