Дальние края - Линь Ван. Страница 11

Не в силах уже остановиться, Хоа бросилась вперед, схватила птицу и сразу поняла, что горлинка эта не простая, а какая-то особенная…

— Стой, ворюга!.. Стой!.. Держи ее!..

Хоа вздрогнула и выпустила добычу. Но оказалось, что к ножке горлинки привязана длинная бечевка; птица запуталась в ней и, хлопая крыльями, упала на землю. Хоа в изумлении озиралась по сторонам.

Из-за дерева выскочил мальчишка и помчался со всех ног к Хоа, громко крича:

— Ворюга!.. Держи!.. Держи ее!..

Но Хоа и не думала удирать. Мальчишка этот стал бы прекрасной парой для долговязого Нгока, они здорово бы дополняли друг друга. Крикун был невысокий, коренастый, очень мускулистый и совсем чернокожий. Он подбежал к Хоа, грозно сверкая белками глаз.

Но она, решив с самого начала ни в чем не уступать мальчишке, не отвела своего взгляда.

Тяжело дыша, Крикун заявил с торжествующим видом:

— Что, попалась? Теперь не отвертишься! Ворюга, опять хотела украсть мою птицу-приваду! [34]

Следом за ним бежал мальчишка поменьше, похожий на полевого мышонка.

— Эй, непобедимый Ли Тхыонг Киет! [35] — орал он на бегу. — Держи ее!.. Дай ей пару горячих!

«Та-ак, — подумала Хоа, — еще один древний герой, да их здесь тьма-тьмущая…»

— Эй ты, а ну оставь мою птицу!

У «древнего героя» был поистине устрашающий вид. Сжав кулаки, он со свирепым видом надвигался на Хоа.

У него была, пожалуй, достаточно веская причина для гнева. Месяц назад наш «древний герой» стал жертвой чьего-то вероломного поступка — у него украли птицу-приваду. Сейчас он решил, что наконец-то поймал настоящего вора, и благородному его негодованию не было границ.

Но Хоа не так-то просто было запугать. С независимым видом, заложив руки за спину и дерзко вскинув голову, она спокойно встретила разъяренный взгляд неприятеля.

Он, по-видимому, не ожидал: такого отпора от какой-то девчонки и на мгновение даже остановился. Но, вспомнив обиду, снова пошел в наступление. Правда, решимости у него поубавилось.

Зато мальчишка поменьше, почуяв, что драки не будет, пришел в негодование.

— Да что ты смотришь, Ли Тхыонг Киет, дай ей пару горячих! — возмущенный, повторил он свой призыв.

Хоа улыбнулась.

— Что-о-о? Ты еще смеешься? — У Крикуна от гнева дрожали губы. — .Да откуда ты выискалась такая? Мало тебе одной птицы было, еще и вторую захотела!

— Не выискалась, а приехала на каникулы. У меня здесь папа живет, — как можно равнодушнее пожала плечами Хоа. — Вы не имеете права со мной так разговаривать, я сегодня, впервые вашу птицу вижу. Извините, не знала, что это ваша собственность.

— А кто у меня в прошлый раз птицу украл?

— Откуда я знаю?

— Ну-ка скажи, кто твой отец?

— Дядя Ван, агроном…

Лицо «древнего героя» чуть-чуть прояснилось.

— Выходит, ты дочка дяди Вана? Его я знаю, он часто заходит к нам, в первую бригаду.

— A вы тоже из госхоза? — Теперь и у Хоа голос несколько смягчился.

— Откуда же еще!

Благородный гнев Ли Тхыонг Киета уступил место некоторому смущению: «Как теперь держать себя с этой девчонкой? Подумать только, на „вы“ обращается, какая вежливая! Ну, да с нее и „ты“ хватит. Пускай не очень-то воображает! И вообще не мешает все-таки выяснить, зачем ей понадобилось гоняться за птицей».

— Ну-ка отвечай, чего тебе здесь надо, зачем тебе моя голубка? — Голос его на всякий случай звучал по-прежнему грозно.

— Я же вам объяснила. Папа хотел показать мне плантации кофе, а я отстала и заблудилась. Знаете, у вас очень красивая птица. — Она кивнула на горлинку, которая уже перелетела на кофейное дерево, и как ни в чем не бывало добавила: — И совсем ручная!

Маленького подстрекателя совсем не радовал такой поворот событий. Где это видано: поймать вора с поличным и отпустить безнаказанно! Этой задаваке девчонке надо дать хороший урок. «Пара горячих» ей явно пошла бы на пользу. А Ли Тхыонг Киет испытывал все большую неловкость: оказывается, эта девчонка, на которую он набросился с кулаками, вовсе не собиралась красть его птицу. Да и к предыдущей пропаже она никакого отношения не имела. Хорошо бы замять неприятную историю! Но как? Лупить эту городскую чистюлю, во всяком случае, не стоит. А может просто смыться, да и все?

— Скажите, пожалуйста, — обратилась к нему между тем «чистюля». — Скажите, пожалуйста, и не сочтите мой вопрос за нескромность: Ли Тхыонг Киет — это вас так зовут?

— Да нет, меня зовут по-другому. Просто ребята прозвали… — смутившись буркнул «древний герой».

«А пожалуй, он и вправду чем-то похож на Ли Тхыонг Киета», — подумала Хоа.

— Как интересно! Очень хорошее имя, — сказала она вслух.

— Да какой я Ли Тхыонг Киет! Меня Кук [36] зовут.

— Кук? — удивилась Хоа.

— Ну да…

— Не-е-ет… — задумчиво покачала головой Хоа. — Кук — это имя для девочки. Вам оно не к лицу. А вот Ли Тхыонг Киет, кажется, подходит. Скажите, пожалуйста, вы пионер?

— Да.

— Ну так надо попросить отряд, чтоб вам официально сменили имя. Знаете, из древних героев мне как раз больше всего нравится Ли Тхыонг Киет. Не только своими подвигами, а чисто человеческими чертами — благородством, великодушием, справедливостью.

— Да я не знаю… — Кук покраснел до ушей.

Было в этом мальчишке что-то очень располагающее — то ли естественность и простота, с которыми он держался, то ли неожиданная его застенчивость. Так или иначе, Хоа он очень понравился.

— Скажите, вы ловите птиц? Наверно, устраиваете птичьи бои? [37] — решила она продолжить беседу.

— Да нет… Я только еще учусь птичьей ловле. И то в каникулы. У меня раньше очень хорошая птица-привада была, так ее украли. Эта горлинка не моя — дяди Та. Вот кто настоящий птичий профессор! А ловит их как! Он с пустыми руками из лесу никогда не возвращается — не птицу, так змею или удава, а то и лису принесет.

— Да? Здорово! А как он их ловит?

— Силки расставляет. Он-то меня и учит…

— Вот как? Это просто прекрасное дело.

Кук еще больше воодушевился и решил, что Хоа понимает толк в жизни.

— Неплохое дело, — с достоинством подтвердил он, — да и прибыльное. Птица-привада стоит тридцать донгов, не меньше.

— Целых тридцать донгов? — изумилась Хоа.

— А ты думала! Здесь ведь каких только птиц нет! И певчих много. Есть даже певчие дрозды. Как запоет, заслушаешься, что твой соловей. Но я лично соловьев больше люблю. С ними можно ведь и бои устраивать. Ух и дерутся они, страсть! У них вёсь лес на участки поделен. Известно, значит, где чьи владения. Стоит одному перепутать, забраться куда не надо — и пошла драка.

— Как вы много знаете о птицах! — В голосе Хоа звучало неподдельное восхищение.

— Ну, а ты… как тебя… ты любишь птиц? — снисходительно спросил Кук. Сказать по правде, похвалы «чистюли» были ему приятны.

— Меня зовут Хоа. Раньше… теперь я очень люблю… — покраснела Хоа. — Понимаете, — добавила она извиняющимся тоном, — ведь Хайфон такой большой город, там и птиц-то нет, одни воробьи…

— Ну ладно. — Кук почувствовал прилив великодушия. — Так и быть, поймаю для тебя птицу. Соловья там или дрозда, кто попадется.

— Ой, вот спасибо вам!

Мальчишка-подстрекатель презрительно фыркнул, дав выход накопившемуся негодованию.

— Ха! Сам-то за целую неделю ни одной птицы не поймал!

Хоа вспомнила о его присутствии и обернулась к нему: нехорошо быть невежливой.

— А тебя как зовут? Ты тоже любишь птиц?

— Не ваше это дело! — отрезал он. — Позор Ли Тхыонг Киету! Спасовал перед какой-то девчонкой!

Произнеся свою гневную тираду, он немного смягчился.

— Вы спросили, люблю ли я птиц, — с достоинством обратился он к Хоа и, задрав рубашку, показал шрам на груди. — Вот подтверждение моей любви к птицам. Это я с высоченного дерева упал и напоролся на сук, когда гонялся за ними.