Пророчество - Хольбайн Вольфганг. Страница 73

Несмотря на то что продвигались они теперь очень быстро, шаги преследователя все приближались. Атон отчаянно пытался вспомнить, в каком месте лабиринта находился вход в гробницу Эхнатона, но это ему никак не удавалось. Дыхание сфинкса уже было слышно совершенно отчетливо. Самого чудовища видно еще не было, но все теперь ощущали его близость, присутствие существа из чуждого, непостижимого мира, монстра, единственной целью бытия которого было охранять гробницу, уничтожая любого, осмелившегося вторгнуться в его владения. Атон до сих пор полагал, что Птах тогда, много лет назад, убил его. Но монстр был бес-смертен и неуязвим, как и силы, его создавшие. Его можно было задержать, быть может, на какое-то время загнать обратно, в иные измерения мрака и ужаса, из которых он возник, но уничтожить его было нельзя. Отец Атона нервно озирался по сторонам. Выражение восторга, отразившееся на его лице, когда они спустились в подземелье, давно сменилось отчаянием, и хотя он не подозревал, что именно гналось теперь за ними, он все равно испытывал страх не в меньшей степени, чем все остальные.

- Что это? - дрожащим голосом произнес он.- Птах, что... все это означает?

- Быстрее! - вместо ответа произнес Птах.- Осталось совсем немного! Нам нужно добраться до ближайшего поворота.- И он побежал, а другие последовали его примеру, но повторилось лишь то, с чем Атон не раз уже столкнулся: чем быстрее они двигались, тем быстрее становились и их противники, но в отличие от своих потенциальных жертв они не знали ни утомления, ни усталости, и соответственно не сбавляли темпа. А усталость Атон начинал ощущать уже сейчас. Дышал он с трудом, да и отец явно уже задыхался. Однако они продолжали бежать, не снижая скорости. Наконец они достигли поворота, и действительно - всего лишь в двенадцати шагах от него располагалась дверь. Атон тотчас узнал ее, хотя картина в достаточной степени отличалась от виденной им во сне; мягкий свет, распространявшийся тогда, теперь уже не горел, за дверью разливался тот же серый полумрак, заполнявший и коридор. Они добежали до входа, но за один шаг до двери Птах остановился и повернулся к Атону.

- Открой ее! - потребовал он.- Скорее!

- Открыть? - растерялся Атон. Дверь ведь вовсе не была заперта. Точнее говоря, двери не было вообще - лишь открытый проход. И все же Птах никак не мог пройти через него. Он попытался шагнуть в проем, но, сделав полшага, отшатнулся. Что-то невидимое препятствовало ему попасть в помещение, располагавшееся за дверью. Яссир и Саша попытались последовать его примеру - результат был таким же.

- Скорее! - торопил Птах. Атон, все еще не понимая, чего же, собственно, ожидает от него египтянин, шагнул мимо него в открытый проход. При этом он ничего не почувствовал. Никакого сопротивления, никакой невидимой силы, препятствующей ему. Растерянно оглянувшись, он махнул рукою, приглашая всех остальных последовать за ним, но странное явление повторилось: ни Птах, ни его отец, ни Саша с Яссиром не могли войти в дверь.

И тут от ужаса кровь застыла в его жилах: в конце коридора возник сфинкс. Он был такой же огромный и внушал панический страх, как и в его сне, но на этот раз мальчик не спал. Чудовище было реальным и приближалось к ним со скоростью скаковой лошади. Заметив Птаха и его спутников, монстр издал сотрясший стены пещеры звериный рык.

Атон среагировал чисто инстинктивно, даже не задумываясь о том, что он творит. Пока Птах и остальные, повернувшись назад, буквально оцепенели от ужаса, он протяну руку, схватил Сашу за плечо и с силой рванул девушку в проход.

Затея удалась. Невидимая преграда была преодолена. Атон в этот рывок вложил всю свою силу, рассчитывая на мощное сопротивление таинственного препятствия, и Саша, в результате этого потеряв равновесие, неловко врезалась в него и едва не сбила с ног своего спасителя.

Вдвоем они отлетели от двери, но Атону все же удалось устоять. Он тут же подскочил опять к проходу и теперь потянулся к Яссиру, стоявшему ближе всех к двери. Сфинкс неуклонно приближался. Птах воздел обе руки к потолку, пытаясь своей магией остановить чудовище, как он делал это и в прошлый раз, но теперь его усилия не оказали желаемого действия. Шаги монстра, правда, стали медленнее, Атон видел, как он борется с внезапно возникшей перед ним преградой, но преодолевает ее, хотя и с трудом. Еще несколько секунд - и он настигнет Птаха и отца!

Яссир уже был за дверью. Тем временем отец Атона, несколько придя в себя от шока, сообразил, что способен защищаться: он выхватил свой пистолет и прицелился в сфинкса. Атон прекрасно знал, что таким оружием причинить сфинксу хоть какой-то ущерб было просто нереально, но объяснять это отцу времени не оставалось. Отец находился довольно далеко от прохода, и дотянуться до него Атон бы никак не смог. Одним прыжком он выскочил обратно в пещеру, схватил отца за плечи и потащил за собой. В этот момент прогремел выстрел.

В тесном коридоре штольни он прозвучал, будто стрельба велась из пушки. Пуля попала в цель, но даже не ранила чудовище, рикошетом отскочив от каменного тела и врезавшись вслед за этим в потолок пещеры.

Второй раз выстрелить отец Атона уже не успел. Вдвоем они буквально ввалились в проход, и Атон сразу же бросился обратно на этот раз за Птахом.

Однако этот маневр ему не совсем удался. Его протянутая рука коснулась египтянина, и, хотя Птах полностью был сконцентрирован на своем противнике, он, видимо, успел сообразить, что происходит за его спиной, так что тотчас же отпрыгнул назад таким образом, что сам в большей степени подтолкнул Атона к проходу, нежели наоборот. Но как бы ловко они ни действовали, сфинкс оказался все же проворнее. Буквально за долю секунды до того, как очутиться в безопасности, Птах содрогнулся от удара мощной лапы чудовища. Вскрикнув, он отлетел к противоположной стене и со стоном опустился на колени. Из последних сил Атон схватил его и поволок к двери, и пока сфинкс разворачивался для следующей атаки, мальчик успел полностью протащить раненого в спасительное отверстие. Теперь они были в безопасности.

Вдвоем с отцом они оттащили Птаха подальше от двери и осторожно положили его на спину. Атон содрогнулся, увидев, насколько тяжело был ранен египтянин. Удар лапы сфинкса пришелся прямо по лицу и левому его плечу, и к тому же он потерял очень много крови. Удивительно было, как он вообще остался жив.

- О Боже! - вырвалось у отца.- Это просто ужас какой-то! Мы... должны... помочь ему хоть чем-нибудь.

- Оставьте его в покое,- произнес Яссир. Он подошел к ним и склонился над Птахом; лицо его не выражало ни испуга, ни сочувствия.

Отец Атона взвился от негодования.

- То есть как это? - возмутился он.- Нам необходимо...

- Мы ничем не можем ему помочь,- спокойно перебил его Яссир.- У нас есть дела поважнее.- Он взглянул на Атона.- Ты знаешь, что нужно делать дальше?

Атон не был уверен, правильно ли он понял Яссира. По сути дела вообще ничего не знал - даже того, где именно они в данный момент находились. Перед ними простирался небольшой пыльный коридор, заканчивавшийся дверью. Но одновременно с этим он ощущал, что все поймет, стоит ему лишь заглянуть за эту дверь. Под пристальным взглядом отца он встал, развернулся и шагнул к двери.

- Но мы... не можем же мы попросту бросить его здесь! - запротестовал отец, показывая на Птаха.- Он ведь может умереть!

- Не придавайте этому такого значения,- равнодушно промолвила Саша.- Он довольно часто это проделывает.

Атон заметил, как мимолетная улыбка пробежала по лицу Яссира, когда тот обратил внимание на растерянность его отца. Египтянин, правда, тут же сделал серьезное лицо, не произнося ни слова, подошел поближе, ожидая, когда Атон, миновав следующую дверь, шагнет в располагавшееся за нею помещение.

Атон был поражен. Нет, он не забыл, как выглядела эта гробница. Однажды ему уже удалось побывать здесь, и об этом посещении он прекрасно помнил.

Перед ним простиралась огромная пещера, имевшая форму пирамиды, в центре которой находилось озеро, где и располагалась сама гробница фараона. Видение, пережитое им в аэропорту, было вовсе не иллюзией, а скорее возвращением к тому судьбоносному дню десять лет назад, когда он впервые попал в гробницу Эхнатона. Вид ее был грандиозным и пугающим одновременно, потому как соответствовал его воспоминаниям, но соответствовал не до конца. Кое-что изменилось здесь с тех пор. Три тысячелетия, прошедшие с момента возведения этого памятника, внесли свои коррективы в его внешний вид. Вместо блистающей золотом роскоши Атон наблюдал вокруг упадок и разруху, вместо драгоценных металлов и самоцветов - лишь пыль и обломки. Статуи, алебастровые сосуды и многие другие предметы культа, когда-то в определенном порядке расставленные кругом, теперь, в основном разбитые, валялись на полу. Тут же громоздились обломки свалившихся с потолка камней. Искусственное озеро высохло, и вместо чистейшей воды на его месте виднелся бассейн, дно которого было сплошь завалено мусором и грязью. Тяжелый запах распространялся вокруг, и даже на значительном удалении Атон мог видеть, что и островок в центре озера был теперь не более чем клочком земли, сплошь покрытым обломками камня.