Кошки и шпионы - Максимович Йован. Страница 8

Усач протянул нам свежую газету, но мы были так взволнованы, что даже не взглянули на страничку юмора.

— Мне снова нужна ваша помощь, ребята. Идет?

— Идет! — хором пропели мы.

— Надо раздобыть немного голубой краски. Понимаете? С той автомашины.

Мы согласно кивнули, хотя ровным счетом ничего не поняли.

Усач начал объяснять:

— На месте происшествия специалист исследует все следы, которые ему встретятся. Во время столкновения или наезда на теле человека или на дороге всегда отыщется крошка краски с машины, совершившей аварию. Вы знаете, что такое химический анализ? Если мы найдем машину, окрашенную краской того же состава, что осталась на месте происшествия, считайте, мы схватили виновного за руку.

Теперь все стало ясно.

Усач ушел. Мы немного посидели и отправились искать голубой грузовик. Но он как сквозь землю провалился. В доме, где жил Боксер, гаража не было. Ворот в заборе тоже не было, только калитка. Через нее загнать во двор можно разве что игрушечный автомобильчик, какие малыши возят за собой на веревочке. Значит, этот пройдоха оставил машину где-то в другом месте. Но где?

Мы чуть не плакали с досады, что заваливаем поручение, а поделать ничего не могли. Правда, мы были убеждены, что рано или поздно машина опять появится, но у нас не было времени ждать.

Мы так устали, что в ту ночь даже не сторожили возле дома Рале. Но это и кстати, а то мамы уже заметили, что мы исчезаем по ночам, и очень сердились.

Прошло три дня. Мы просто извелись, а грузовик так и не показывался. Мы уже знали, в какое время по «92» дежурит Усач. Пару раз, когда неотложно требовался его совет, говорили с ним. Обычно он разговаривал с нами шутливым тоном и однажды пообещал рассказать интересную историю про войну. Мы были не прочь послушать и про то, как он работал после победы, например, как гонялся за бандитами. Но Усач ответил, что это не так уж интересно, как мы думаем. Ладно, все наши разговоры я сейчас пересказывать не буду. Скажу главное: как мы ни намекали, он не давал нам больше никаких заданий. Наверное, потому, что его просьбу насчет грузовика мы не выполнили.

Мы облазили все закоулки и в конце концов на всякий случай решили поискать грузовик на пристани. И — вот сюрприз! — вместо грузовика нашли Рыгора.

Я же вам не раз говорил, что все здесь вертится вокруг кошки. Наш красавец лежал вытянувшись перед кафе. Мы схватили его и принесли на нашу улицу. Надо было как-то отпраздновать этот торжественный день, и мы повязали Рыгору вокруг шеи белый бант, который я одолжил у сестры. Кот немного откормился у Цаны, шерсть у него блестела, выглядел он еще краше прежнего. Как только мы опустили Рыгора на землю, он начал обнюхивать улицу. Определив, что это место ему знакомо, напрямик кинулся к дому Рале. Конечно, вряд ли все эти дни Рале только и делал, что подглядывал в щелочку — не нашли ли мы его кота. Но он возник в дверном проеме, как по заказу, именно в эту минуту. От изумления он чуть не выронил свою желтую сумку. В жизни я не видел такого растерянного лица! Разве что Том Сойер мог выглядеть так же, когда Гекльберри Финн появился перед ним на острове Джексона после того инсценированного убийства.

Тогда мы напустили на себя важность и, как гуси, вразвалочку, один за другим, направились вслед за Рыгором. Только мы не перескакивали через ограду, как котище, а прошли вдоль нее.

— День добрый, дядя Рале, — говорили мы, не скрывая ликования.

Он насупился и ничего не отвечал. Потом попытался заманить Рыгора в дом, а мы принялись звать кота на улицу.

— Кис-кис-кис!

И показали Рыгору кусок сала, который купили специально для того, чтобы легче было найти с этой животиной общий язык. Конечно, Рыгор выскочил к нам.

Рале рассвирепел и стал кидаться в нас комьями земли, но мы подхватили Рыгора и убежали. Кот, бесспорно, был героем дня, и мы, куда бы ни направлялись, тащили его с собой. Правда, он не стал бы бегать за нами, как кошка бабушки Марицы, поэтому пришлось носить его на руках. А я уже говорил вам, что Рыгор — котище здоровый. Поэтому мы стали думать, как облегчить себе жизнь. Завязали ему бечевку вокруг шеи и попробовали водить за собой на веревочке. Но коту такие прогулки почему-то не понравились и он, изловчившись, выдернул голову из петли и убежал. Ну и пусть! Мы не очень-то расстроились: по правде говоря, игры с ним нам уже немного надоели.

Но похвастаться Усачу, какие мы молодцы, рассказать, как мы вернули Рыгора в родные пенаты, очень хотелось. Дядя Милан в этот день как раз дежурил. Внимательно выслушав нас, он сказал:

— Худо дело.

— Почему? — удивились мы.

— Потому что теперь эти типы знают, что вы были на пристани и могли там от кого-нибудь услышать, что раньше этот кот жил у Цаны. Не думайте, что они глупее вас. Им тут же станет ясно, что вы догадаетесь об их общении с Цаной, раз они отдали ей кота. И затем они поймут, что вы по-прежнему толчетесь около дома Рале.

Когда телефонная трубка легла на рычаг, вид у нас был как в тот раз, когда мы перемазались известью. Сказать честно, испугались не на шутку. Не сговариваясь, мы отправились по домам и наверняка благополучно сидели бы уже каждый в своем, если бы на нашу улицу внезапно не въехал тот самый страшный голубой грузовик. Мы взвыли от ужаса и помчались. А грузовик за нами — так по крайней мере нам казалось.

В конце концов мы начали выдыхаться, притормозили немного и оглянулись. Оказывается, грузовик давным-давно преспокойно стоял у дома Рале. Значит, это мы с перепугу решили, что он за нами гнался. Мы осторожно (на всякий случай) добрались до моего дома. Здесь во дворе немного передохнули и только собрались расходиться, как вдруг Радойко хлопнул себя по лбу:

— Э, а задание Усача? Теперь-то можно раздобыть немного краски!

Глава восьмая, в которой

События развиваются с космической скоростью: нас уводят в плен и мы берем в плен

Наш великий испуг — это когда мы испугались, что шпионы знают, что мы знаем, — длился недолго.

— Теперь-то можно раздобыть немного краски!

Вы помните, что Радойко выдал такую фразу. Тогда мы вернулись, чтобы разведать обстановку.

Уже наступил вечер, но звезд еще не было — только Венера одиноко сияла на небосклоне. Мы крались вдоль заборов и оград, как во время игры в индейцев, вот только свои деревянные томагавки оставили дома. На улице еще было полно народу. Ведь мы живем на самой окраине города, а это как в деревне. Я-то знаю, был там однажды на каникулах. Под вечер выходят старики, выносят скамеечки, стулья, табуретки и усаживаются около домов. Сначала они перекликаются, смеются чему-то, и вся улица говорит одновременно. Но когда начинает темнеть, разговоры становятся тише, каждая группа беседует о чем-то своем, пока кто-нибудь не заведет рассказ, такой, который все слушают уже до самого ужина.

Когда мы подошли к дому Рале, на улице как раз была пора наибольшего оживления, но у его калитки на наше счастье никто не сидел. Мы обошли вокруг грузовика. Знаете лучший способ быстренько окосеть? Для этого надо одним глазом смотреть на грузовик, а другим — на дом Рале, не следит ли кто за нами? Попробовали мы было отколупать краску ногтем, да ничего не вышло: машина хоть и развалюха, но покрашена хорошо.

[Текст утрачен]

— Мы охотимся за самой замечательной кошкой в мире. Ты ее наверняка знаешь, у нее такие белые «чулки».

— Сто раз видел, — отвечает Желтый. А я по кончику его носа вижу, что он впервые слышит про Рыгора.