Принцесса и Курд - МакДональд Джордж. Страница 12

– Чужеземец, – сказал один из них, – это мой бульдог.

– Тогда забирай его, – ответил Курд.

– Ты убил его.

– Иначе бы он убил меня.

– Это не мое дело.

– Неужели?

– Представь себе.

– Тогда тем более и не мое.

– Так не делают, ты же знаешь, – вмешался другой мясник.

– Правда, – согласился Курд.

– Это мой волкодав, – сказал мясник.

– Охотно верю.

– Твое животное загрызло мою собаку, – пожаловался хозяин.

– Как бы не так, – фыркнул Курд. – Мы спокойно шли по улице, когда напали ваши псы. Вы сами виноваты, что не научили своих собак, как вести себя с незнакомцами.

– Они вели себя как следует, – возразил мясник. – С каких это пор разрешено приводить в наш город такое чудовище? Любой ребенок, увидев его, испугается до смерти.

– Мы – слуги короля. Разве запрещено служить королю, если ты уродлив? Разве она виновата, что так выглядит? Зато внутри у нее нежное сердце.

– Мы не верим тебе, – ответили мясники и, замахав ножами, стали приближаться.

– Не бойся, Лина, – воскликнул Курд. – Я убью одного, ты убьешь другого.

Лина ужасно зарычала и приготовилась к прыжку. Мясники развернулись и хотели было убежать, но...

Пока мясники ругали Курда, на площади собралась большая толпа зевак. Да и мальчишки как раз в это время возвращались из школы и, конечно, остановились поглазеть на чужих. Поэтому оказалось, что бежать мясникам некуда. Отступать на глазах толпы казалось им слишком позорным. Тут кто-то предложил обычный способ, которым разделывается толпа с теми, кого не может одолеть в честном бою. В путешественников полетели камни. Лина поймала один и, не моргнув глазом, разгрызла его. Толпа задрожала от ужаса. Все бросились врассыпную, началась паника. Площадь быстро опустела. Люди кричали на бегу, что дьявол и его зверь явились в Гвунтусторм. Курд и Лина остались на рыночной площади в одиночестве. Волна ужаса неслась через город. Запирались двери, закрывались ставни на окнах. По всему городу закрыли магазины, так велик был страх. Теперь зеваки выглядывали из открытых окон верхних этажей. Всем было интересно, что будут делать дальше страшные пришельцы.

Курд огляделся. Неподалеку он увидел постоялый двор. Положив кирку на землю и приказав Лине посторожить ее, мальчик направился к нему. Но люди в доме вместо того, чтобы открыть дверь, стали кидать камни из окон. Они не слушали того, что говорил им Курд. Они хорошо видели Лину с окровавленной мордой и умирали от страха. Лине они не понравились. Она с яростью бросилась к двери и хотела было, подпрыгнув, достать кого-нибудь из обидчиков, но Курд приказал ей сидеть.

– Лина, – с печалью сказал мальчик, – эти люди держат ворота в городе открытыми, а их дома и сердца крепко заперты.

Лина понимала, что весь этот переполох начался из-за нее, и стала, мурлыкая, словно кошка, кружить вокруг Курда и тереться о его ноги.

На той же площади, зажатый двумя огромными особняками, стоял маленький домик. Этот домик выглядел кукольным рядом с каменными гигантами. В этом доме жила старая женщина с внучкой. Она никогда не сплетничала, ни с кем не ссорилась и никогда ни над чем не смеялась. Соседи не любили ее за это и называли колдуньей. Некоторые даже боялись ее.

Пока Курд раздумывал, куда пойти, дверь домика открылась и оттуда вышла маленькая темноволосая и темноглазая девочка. Она протопала через всю площадь прямо к Курду и его зверю. Отверженные с удивлением смотрели на нее. Лина легла и закрыла пасть, чтобы выглядеть как можно дружелюбнее. Курд наклонился к девочке и подхватил ее на руки. Крошка внимательно посмотрела на маленького горняка и чмокнула его в щеку. Потом она сползла с рук и, не отпуская Курда, потянула мальчика к своему дому. Курд принял это молчаливое приглашение. То, что случилось дальше, окончательно утвердило горожан во мнении, что старая женщина и ее внучка – колдуньи.

Прежде чем страшный зверь успел подняться с земли, девочка храбро взобралась ему на спину. Курд придерживал малышку и, похлопывая Лину по боку, чтобы она шла медленнее, направился к домику. Толпа зевак изумленно глазела из окон на эту «очень-очень глупую девочку» и тревожно перешептывалась.

Дверь открыла старая женщина. Она сняла девочку со спины зверя и прижала к своей груди, удивляясь мужеству своей внучки. Она пригласила бездомных путешественников в дом. Многие жители города тут же обменялись многозначительными взглядами, шепча друг другу, что дьявол и колдунья – старые друзья. Женщина, приютившая Курда, была умной, она сразу поняла, что ее ждут большие неприятности.

И правда, вскоре у ее порога собралась маленькая группа наиболее отважных горожан. Пекарь и парикмахер тоже были среди них. Они оживленно рассказывали остальным о своей встрече с Курдом и его ужасным зверем.

– Он довольно странный, – сказал парикмахер. – Он заплатил мне за разбитое окно вдвое.

И объяснил всем, как Курд разбил его окно.

– Это все случилось из-за меня, – вступил в разговор булочник. – Я три раза за месяц упал на этом месте. Вы представляете, он раздробил камень на куски с первого же удара! Я тогда взял его кирку и попробовал разбить другой камень у ворот. Камень я не разбил, а кирка отскочила так, что мне отшибло обе руки и все зубы во рту закачались.

Надо вам сказать, что булочник любил немного посочинять.

Глава 14. Дерба и Барбара

Курд и Лина остались у старой женщины ночевать. Барбара (так звали малышку) сидела на коленях у Курда, и он рассказывал ей истории о рудниках и о своих приключениях. Но он не упоминал ни о короле, ни о принцессе. Он рассказывал ей о своих родителях, о том, как хорошо они жили. Дерба (а именно так звали старую женщину) тоже с интересом слушала рассказы Курда. Рудокоп показался ей честным и говорил умно. Наконец маленькая Барбара уснула, и бабушка отнесла ее в кровать.

Дом, приютивший путешественников, был маленький и бедный. Дерба уступила мальчику свою кровать» Курд увидел это и попросил ее постелить на полу, но она все равно постелила ему на своей кровати.

Ночью Лина разбудила мальчика. Курд прислушался, и ему показалось, что он слышит какой-то подозрительный шум. Он встал, прихватил свою кирку и обошел дом, вслушиваясь и вглядываясь в темноту. Он действительно слышал какой-то шум то здесь, то там. Подумав, он решил, раз уж горожане боялись его днем, то ночью они тоже не рискнут напасть. Вскоре шум прекратился, и Курд отправился спать.

Причина ночного шума обнаружилась утром. Дерба попыталась выйти из дома и не смогла. Дверь не открывалась. Старая женщина позвала Курда на помощь. Оказалось, что не только дверь, но и окна дома невозможно открыть. Дерба озабоченно посмотрела в лицо Курду. Но мальчик только посмеялся.

– Они очень ошибаются, – ответил он, – если воображают, что смогут удержать горняка и Лину в любом доме в Гвунтусторме, даже если заколотят все окна и двери.

Он занес было свою кирку, но Дерба попросила его не ломать дверь. Продуктов для завтрака у них хватит, сказала женщина, а до обеда они наверняка узнают, что хотят горожане.

Действительно, так и получилось. Где-то через час появился мэр города. Его сопровождали трубачи и двадцать жандармов с обнаженными саблями. При виде стражи толпа на площади осмелела, и люди стали требовать выдачи горняка и его зверя для суда над ними. Они кричали, что он побеспокоил их мирную жизнь, обидел их и смеялся над ними, а также убил двух беззащитных животных, принадлежавших двум достойным гражданам города. Тут затрубили трубы, и глава магистрата зачитал указ, по которому Курду надлежало выйти из дома и сдаться на милость властей.

Когда он закончил, Лина, просунув голову в дверную щель, громко клацнула зубами. Толпа в ужасе замерла.

– Я сдаюсь, – закричал Курд.

– Тогда свяжи своего зверя.

– Нет-нет, – ответил Курд через дверь. – Я согласен сдаться, но я не согласен выполнять работу палача. Если вы хотите связать моего друга, сделайте это сами.