Пространство памяти - Махи Маргарет. Страница 24

Он помолчал, внимательно глядя на Джонни, выжидая, не отзовется ли тот пренебрежительно о Колвилле, ведь он теперь живет в Сиклифе. Джонни пожал плечами. Нев откинулся на спинку стула и положил ноги в новых сапогах на столик. Сапоги занимали на столике место, которое Нев был вправе считать своим, но почему-то Джонни не мог их не замечать. Разве что отвернуться, а так приходилось на них смотреть.

— А другой мой дядька теперь член местного совета, — продолжал Нев. — Здесь, в Колвилле, наша семья чуть не всем заправляет. Я работаю у своего двоюродного брата на доставке... У него магазин скобяных изделий. Помнишь? Доставляю покупки... транспорт от фирмы.

Сапоги у него были ковбойские, ручной работы, кожа с тиснением, а на носках — металлические набойки.

— Я никогда не хотел уезжать, — прибавил он.

— Здорово, — одобрил Джонни. — Похоже, дела у тебя идут хорошо.

Все это время Нев непрестанно осматривался, глаза его бегали по всей зале, от пола до потолка, от стойки до двери, замечая всех, кто входил и выходил, задерживаясь на миг то на бармене за стойкой, то на сидевших за столиком дружках, однако всегда с невольным любопытством возвращаясь к Джонни. Он, конечно, не пропустил ни изменившегося цвета его волос, ни синяков, ни плеера, ни одной полосочки на блейзере.

— Я за тобой давно слежу, — небрежно продолжал Нев. — Я знал, что ты вернулся.

— Да, только если хочешь за мной шпионить, починил бы выхлопную трубу на своем фургоне, — ответил Джонни.

По лицу Нева скользнула тень досады. Он опустил руку и поднял с пола бутылку, стоявшую возле его стула.

— Это ты, что ли, бродил по автостоянке прошлой ночью? — спросил он. — Я тебя, конечно, не узнал, но твой пиджак трудно не заметить, правда? А потом ты стоял у почты со старушкой Вест, а днем танцевал у реки. "Все тот же Цыпа, — подумал я. — Нарывается на неприятности".

— Неприятностей навалом, — сказал Джонни. — Хватит на всех.

Даже если Нев и понял, что это предупреждение, виду не подал.

Тонкая полоска пены поднялась над его стаканом, но пиво не перелилось через край. Нев залихватски, как заправский бармен, крутанул бутылку и, долив стакан, поставил ее на пол.

— Я чуть не остановил тогда фургон, чтобы перемолвиться с тобой словечком, — продолжал Нев. — Привычка, должно быть! Но потом подумал: "Живи и давай жить другим".

Джонни рассмеялся.

— О чем смех? — спросил Нев, быстро глянув на Джонни.

— Это что-то новенькое, — сказал Джонни. — Небось весь твой организм прямо-таки содрогнулся от такой мысли.

Нев протянул Джонни стакан, словно предлагая выпить за его здоровье, но во взгляде, устремленном поверх, так же как и прежде, читалась угроза. Если бы Дженин не оттолкнула Нева, он, может, не преследовал бы Джонни, даже брал бы его сторону в ссорах на школьном дворе, кто знает? С обесцвеченными добела волосами Джонни очень походил на Дженин. Тогда, когда Нев пригвоздил его к стволу, у него в голове вдруг мелькнуло, что он, возможно, пытается представить на его месте Дженин, беспомощную, в полной своей власти.

— Где ты тут обитаешь? — спросил Нев небрежно.

Джонни решил не сообщать ему ничего, кроме того, что Нев уже знал.

— Я здесь не живу, просто навещал кое-кого, — сказал Джонни.

— Не думал, что тебе захочется сюда вернуться, — заметил Нев. — Тебе-то!

— Странно, но по каким-то вещам иногда скучаешь, — произнес Джонни туманно.

— Чего там, твое семейство всегда считало себя выше всех нас, — продолжал Нев, верно вспомнив, как безжалостно отзывалась о Колвилле Дженин.

Джонни всегда удивляло, что в Дженин Неву нравилось все то, что он ненавидел в Джонни, — сверкающие белые волосы, чечетка, слава... Конечно, Дженин по-своему умела быть такой же безжалостной, как Нев.

— Что ж ты теперь поделываешь? — не отступался Нев, несколько удивленный немногословием Джонни.

— Да ничего... Сижу на пособии, — сказал Джонни.

Нев чуть не просиял.

— Ну, а я, как кончил школу, работаю, — похвастался он. — Ни дня не сидел безработным, ни дня.

— Тебе повезло, — бросил Джонни.

Мелькнула тревожная мысль. А что, если он все еще находится во власти дома Софи? Ему-то казалось, что он сбежал, а на самом деле ему просто чуть-чуть ослабили постромки.

Заметив, что Джонни его не слушает, Нев выпрямился, поднял с пола бутылку и показал ею на пустой стакан Джонни.

— Освежить? — предложил он и, не дожидаясь ответа, плеснул в его стакан пива.

Помолчали. Наконец Джонни — впервые за все это время — посмотрел Неву в глаза и поднял стакан. Нев ответил взглядом почти прямым, будто он человек честный, но, прежде чем отвести глаза, немного смешался и спросил:

— Так кто же тебя теперь колотит, Цыпа? Ведь кто-то же колотит?

— Мать, — ответил Джонни, размышляя, отвечать ему на наглый намек Нева или пропустить мимо ушей.

Все это было для него не ново. В прошлом, когда он еще бил чечетку, ребята дразнились: "Ты кто такой, Дарт?" Всего пару дней назад он бросился в драку, когда ему задали тот же вопрос. Теперь же с удивлением заметил, что его небрежные слова, не имевшие цели задеть или оскорбить, самой своей небрежностью уязвили Нева. Нев умел избивать, — может, потому было бестактностью шутить на эту тему.

— Ты всегда умничал, Цыпа, в этом твоя беда, — сказал Нев. Его шишковатый лоб, казалось, еще ниже навис над бровями, глазки сузились в щелочки и глядели еще свирепее. — А мне это противно.

Когда-то Джонни, видевший это лицо на расстоянии всего дюйма, в то время как холодное лезвие ножа касалось его горла, думал, что каждая черточка, каждая родинка, каждый волосок навсегда запечатлятся в его памяти, но вот поди ж ты, про эту особенность Нева забыл. Но нет, он не допустит, чтобы его запугали! Он засмеялся в ответ и отпил из стакана. Нев тоже выпил, потом нахмурился и со стуком поставил стакан на стол.

— Значит, хочешь купить дешевый транзистор, — сказал Нев.

До этой минуты Джонни не связывал появление Нева за своим столом с разговором с барменом. Ему казалось, Нев принадлежит к совсем иной жизни. Он невольно оглянулся и заметил, что бармен наблюдает за ними.

Бывало, Джонни чувствовал, что становится опасным для окружающих: зубы сжимались, глаза округлялись, как у хищной птицы, уголки рта опускались. В такие минуты он легко, с наслаждением впадал в ярость; отбросив все колебания и сомнения, он позволял гневу полностью овладеть собой. "Выглядишь ты в такие минуты ужасно — словно демон какой-то", — сказала ему как-то одна девушка. Но Джонни не хотелось, чтобы Нев увидел его сейчас таким, а потому он опустил глаза, небрежно застегнул, а потом снова расстегнул верхнюю пуговицу на блейзере.

— Барри мне сказал, что ты его спрашивал... — говорил меж тем Нев. — Барри — это бармен, мы с ним старые друзья. Я иногда оказываю ему разные услуги, могу и тебе кое в чем помочь, только прошу тебя, Цыпка, не умничай.

Джонни понял, что Нев не заметил, как ярость ослепила его на миг, и, подняв глаза, поглядел на него в упор. Видно, что-то в его глазах все же было, потому что Нев смолк, а потом медленно повторил:

— Барри сказал, что ты его спрашивал.

— Я просто поинтересовался, — произнес Джонни скучающим тоном. — У моей тетки была такая же модель.

— Значит, тебе он не нужен? — спросил Нев. — Может, я точно такой же достать не смогу, но...

— А этот ты где взял?

Джонни намеревался задать этот вопрос небрежно, но в нем явно прозвучало презрение. Бегающий взгляд Нева замер — и на миг коснулся Джонни, словно холодная сталь.

— Дал один человек, которому я оказал услугу, — сказал он и оглянулся на столик, за которым сидели двое парней.

Один из них встретился глазами с Невом и тут же отвел взгляд, но второй, долговязый, глядел не мигая. Нев не отступался.

— Барри говорит, ты интересовался, где он этот транзистор достал. Так... А тебе что до этого за дело? Давай! Рассказывай! Может, я тебе еще пригожусь.