Дорога, которая не кончается… - Лобарев Лев. Страница 22

Но тут сзади подкатит третий, воздух разорвет автоматная очередь — и твой конь, захрипев, завалится набок. Осторожно мотоциклист подойдет ближе и одной рукой, направив ствол тебе в живот, будет пытаться забрать у тебя шпагу. И не сможет, хотя ты будешь едва придерживать рукоять, держа острие у земли. И он не успеет увернуться, когда шпага снизу вверх чиркнет воздух. Выронив оружие? он согнется, держась за разрубленное запястье.

В этот миг невнятный звук заставит тебя обернуться. На дорогу выйдет старая женщина в изношенном платье, глядя сквозь вас неразборчиво спросит что-то о своем сыне, сыночке… и, не дожидаясь ответа, пойдет дальше.

А ты, не обращая уже внимания на оставшихся, почти бегом двинешься прочь.

А потом, когда на втором часу силы, наконец, кончатся совсем, на тебя выйдет конь.

И, опустив крылья, знакомо посмотрит темным глазом.

Ты оседлаешь его, с трудом удерживая поводья скованными руками. Вы полетите над Дорогой. Но вскоре внизу мелькнет вновь огненная проплешина, и возле — мотоциклы и несколько тел. Видимо, где-то, не заметив этого, вы повернули обратно… Ты развернешь коня…

Но скоро ты обнаружишь, в чем дело: в часе лета Дорога окажется перекрыта «зеркалом». Хрупкая граница, прозрачная и почти незаметная чуть колеблющаяся пленка, сквозь которую невозможно пробиться.

Далеко впереди на Дороге появится крохотная темная фигурка. Без сил прислонившись лбом к невидимой преграде, ты будешь смотреть, как, постепенно увеличиваясь, она превратится в крепкого старика в белой, подхваченной веревкой, рубахе, неторопливо шагающего тебе навстречу. Он подойдет к «зеркалу» справа от тебя, на миг скроется и тут же появится опять, по-прежнему бодро шагая — уже в обратном направлении.

Ты закроешь глаза. К горлу подкатит тошнота.

А потом напротив тебя у «зеркала» окажется высокий незнакомый парень. Ты не успеешь заметить, как он подошел, поймешь только, что он видит тебя в отличие от давешнего старика, он смотрит прямо тебе в лицо. В светлых волосах — обруч, белая туника, и на плечах — бурый плащ.

…И тут сзади сплошным потоком хлынут крысы.

Ты торопливо выкрикнешь: «Хэмпэш!» — в Хамсаре этой командой останавливали ездовых крыс. Вокруг тебя образуется чистый островок, но крысы не остановятся. Передние доберутся до «зеркала» и, развернувшись, набросятся на задних, и прямо у тебя под ногами вскипит страшная, звериная драка. Визг, хлопанье голых хвостов по пыли…

Ты увидишь, что «зеркало» помутнело.

Ты положишь на него ладони, в исступлении пытаясь разорвать, уничтожить прочную невидимую преграду… И пленка послушно лопнет… Но не под руками, а в шаге от тебя, и светловолосый легко шагнет в разрыв.

За его спиной через дорогу метнутся несколько оседланных лошадей. Где-то очень далеко истошно закричит женщина.

И тут, смерив тебя спокойно-ненавидящим взглядом, он поднимет клинок, вызывая тебя на поединок.

Ты будешь точно знать, что никогда раньше не встречался с этим парнем. Но что-то пересеклось в ваших путях, раз он настроен так решительно… Если не к тебе лично, то к кому-то из твоих друзей у него явно был счет. Ты поймешь, что избегнуть драки не получится…

Но тут он заметит, что твои руки скованы. Ненависть в его глазах сменится удивлением и замешательством. Он попытается освободить тебя, вскрыв замок кинжалом. Обручи мгновенно раскалятся, ты вскрикнешь от боли, и он торопливо уберет оружие.

Потом, внимательно ощупав цепочку, он достанет откуда-то короткий стилет. Опустившись на колено, легко подведет лезвие под браслет и быстрым движением рассечет тебе кожу. Когда кровь попадет на металл, он почти без усилия переломит браслет и, таким же образом освободив вторую руку, отшвырнет наручники прочь. Выуженной из кармана тряпицей замотает тебе запястья.

А потом отступит на шаг и повторит вызов, и ты опять споткнешься о ненависть, вспыхнувшую в его глазах.

Крысы с визгом метнутся к правой обочине, в панике кусая друг друга, а сверху с низким гулом начнут пикировать самолеты. Откроют стрельбу — по крысам, по дороге, по каким-то домикам в стороне. Там, где раньше стояло «зеркало», они будут разворачиваться, видимо, израсходовав боезапас, и с торжественным гулом исчезать в небе. Когда они скроются, повиснет жуткая тишина, только будет слышен треск горящего дома и затихающий крысиный визг. И вот тут тебе придет в голову, что «зеркало» — это, возможно, не что иное, как ограда, защитный купол, замкнувший собой воюющие миры — чтобы зараза не расползалась по Дороге…

…А в следующий миг светловолосый нанесет удар. Он будет отлично фехтовать, а у тебя вдруг разом исчезнут силы и резко заболят руки. И очень скоро ты, запнувшись, упадешь, зажимая рукой страшную рану на животе.

Мгновение его клинок будет покачиваться у твоих глаз, и ты удивишься, что время течет так медленно, когда боль…

Потом тебе вдруг покажется, что ты лежишь у костра, а Урри лапой осторожно трогает твои волосы. Потом небо вдруг станет белого цвета, а потом исчезнет вовсе. И ты еще успеешь прошептать: «Элен…» прежде, чем окончательно провалиться во тьму.

Ты будешь лежать на холодной земле, в стороне от костра, а Элен будет заниматься твоей раной. Говорить она будет мало и тихо — видимо, стараясь, чтобы ее не узнали; она даже не снимет капюшона. Светловолосый, с недоверием поглядывая на нее, будет сидеть у костра, мрачно штопая твою разодранную одежду нитками, извлеченными из собственного плаща. Элен густо смажет рану какой-то вонючей лечебной дрянью а потом просто стянет края руками, оставив только широкий белый шрам.

Когда тебе станет чуть легче, парень уйдет, оставив для тебя вино и хлеб. А на следующее утро ты, наконец, придешь в себя. И увидишь улыбку Элен.

— Привет.

— Элен… Здравствуй.

— Поешь? Только немного. Хорошо?

— Конечно, — покладисто скажешь ты… И тут же почувствуешь зверский голод.

Элен будет с интересом наблюдать, как ты героически пытаешься удержаться и не наброситься на еду.

— Когда тебе выпускают кишки, — с издевательским сочувствием скажет она, — тебе их выпускают, как правило, вместе с содержимым.

— Да уж… Аксиома, — усмехнешься ты.

Некоторое время Элен будет молча наблюдать за тобой. Потом заметит вопросительно:

— У тебя еще и руки сожжены…

— Да… — затягивать паузу не будет ни малейшего желания. — Я тут, похоже, натворил…

Она на мгновение закроет глаза и боль в твоих руках разом погаснет, оставив только легкое жжение.

— Теперь лучше?

Ты помолчишь.

— Элен… Ты не знаешь, как закрыть мир?

— Так это был ты — там, где исчезла граница?..

— Я. Неважно. Теперь… Где сейчас Дэнни?

— В одном мирке, в городе, похожем на тот, о котором ты рассказывал мне. Могу показать дорогу… Он грузчик в порту. Его не любят — он эльда, а там таких нет. И еще… Его ищут.

— Знаю. Меня уже нашли.

Элен посмотрит на твои все еще перевязанные запястья. Ты перехватишь взгляд.

— Наручники. Элен, мне нужен Дэнни. Приведи его на Дорогу, пожалуйста. Можешь?

Когда она заговорит, голос ее будет чужим и холодным.

— Наверно. Не знаю, Шер… Можно я скажу гадость? Вы с Дэнни не нужны сейчас на Дороге. Здесь сейчас нужен Странник. Нужно возвращать границу. Нужно закрывать миры.

— Оставь это мне, — тяжело скажешь ты. Покажется, что воздух вдруг исчез и мир вокруг стремительно мутнеет… Нет, это потом! Все потом. Сейчас — другое. — Хорошо, — проговоришь ты, поднимаясь. — Давай завтра вечером… В нашем лесу, где зеленое солнце. Ладно? А сейчас — мне надо идти.

По взгляду Элен будет ясно, что она поняла несказанное тобой.

Ты шагнешь в темноту, и скоро костер позади исчезнет.

…Ты найдешь Шерифа. Сам.

Сдашь ему шпагу.

Под честное слово он согласится отпустить тебя на сутки.

Ты встретишься с Дэнной и Элен, расскажешь им то немногое, что успел увидеть и понять. Дэнна в ответ объяснит тебе, где искать Альда-Странника.