Дэвид и Феникс - Ормондройд Эдвард. Страница 16

- Совершенно верно, мой мальчик, - пробормотал Феникс с полным ртом. - Съешь бутерброд... военные трофеи... арахисовое масло... очень питательно. Дело в том, что я только что подумал о другом плане, который не может провалиться. У нас еще остались деньги?

- Да. Четыре золотые монетки. А что?

- Великолепно. Сейчас, мой мальчик, я должен тебя покинуть. Когда Ученый придет в себя, помоги ему спуститься, туда, где он живет. Выясни, где его комната. Я встречусь с тобой у живой изгороди в полночь. Убедись, что у тебя будут с собой те золотые монетки.

- Хорошо. Что мы...

- Уверен, что не хочешь бутерброд?

- Нет, спасибо. Что мы...

- Очень хорошо. Тогда - счастливо, мой мальчик. До полуночи…

Дэвид вылил то, что осталось во фляжке, на голову ученого и стал обмахивать его блокнотом. Вскоре человек пошевелился и застонал. Затем он сел и пробормотал: - Что меня ударило?

- Вы можете встать? - сказал Дэвид.

Слишком ошеломленный, чтобы задавать какие-либо дополнительные вопросы, Ученый встал, кряхтя, надел свои сломанные очки, собрал свое разбросанное снаряжение и облокотился на Дэвида. Они оба медленно отправились вниз по тропе, часто присаживаясь передохнуть. Ученый пробормотал название своей гостиницы и указал направление.

Горожане смотрели на них, когда они проходили мимо, но ни один не остановил их и не задал ни одного вопроса, и они добрались до гостиницы без дальнейших проишествий. Они вошли в вестибюль, и Ученый опустился в кресло.

- Давайте я провожу вас до вашей комнаты, - сказал Дэвид.

Через несколько минут Ученый снова встал, и они поднялись на лифте на четвертый этаж. Дэвид внимательно следили за направлением, в котором они двигались, и когда они вошли в комнату ученого, он быстро взглянул в окно. Там снаружи была пожарная лестница. Итак, он раздобыл информацию: четвертый этаж, западная сторона, пожарная лестница за окном.

Ученый опустился на кровать со стоном.

Затем он повернулся к Дэвиду и сказал сурово: - Во всем этом есть что-то очень странное, и я намерен разобраться во всем до конца. Ты еще услышишь обо мне, молодой человек!

- Хорошо, - сказал Дэвид, закрыв за собой дверь. - И вы услышите о нас, - добавил он вполголоса, - насколько я знаю Феникса!

* * * * *

Летать ночью было холоднее, чем днем, но также более захватывающе. Они неслись со свистом сквозь необъятную черноту. Звезды сверкали над головой, а пятна лунного света, словно из жидкого серебра, мелькали между облаков под ними. Они направлялись в Ирландию, но почему, Дэвид не знал. Феникс снова играл в свою игру подожди-и-увидишь.

Через час или около того, они промчались над краем облачной массы, и Дэвид смог разглядеть внизу скалистый берег, темный и холодный в полумраке. Феникс начал снижаться, и вскоре они приземлились на небольшом лугу. Одна сторона луга снижалась к болоту, заросшему камышом, а с другой стороны стоял мрачный лес. Все было темным и неясным, но Дэвид подумал, что можно понять, почему Феникс назвал это место Изумрудным островом. Трава под ногами была самой густой, что он когда-либо встречал. Он прикоснулся к валуну и обнаружил, что он покрыт пушистым мхом. Вместе с лесом и болотом забитым камышом, при дневном свете это место переливалось бы всеми оттенками зеленого.

Вдруг они увидели маленького человека вышедшего к ним из леса. Он был не более метра высотой, одетый во все зеленое и носил длинную белую бороду. Подойдя к ним, он вежливо снял свою шляпу и сказал: - Доброго Вам вечера.

- И тебе прекрасного вечера, мой добрый Лепрекон, - сказал Феникс. - Не мог бы ты любезно сообщить нам...

- Желаешь ли сигару? - прервал Лепрекон.

С удивленным возгласом "Премного благодарен", Феникс взял сигару, откусил конец, и сунул ее в клюв. Лепрекон зажег ее, и Феникс затянулся.

- Пластинку жвачки, парень? - спросил Лепрекон, протягивая Дэвиду пачку.

- Что ж, да, спасибо, - сказал Дэвид. Он взял пластинку жвачки из пачки, и сразу же пожалел об этом. Пластинка была сделана из дерева и имела небольшую проволочную пружину, как у мышеловки, которая защелкнулась на его пальце и заставила его завизжать от боли. В то же мгновение сигара Феникса взорвалась, откинув испуганную птицу назад в кусты.

- Ха-ха-ха! - закричал Лепрекон, катаясь по земле и хватаясь за бока. - Ха-ха-ха!

В один миг Феникс набросился на Лепрекона и прижал его к земле.

- Подними его, - сказал Дэвид яростно. - Я врежу ему по лицу.

- Думаю, мой мальчик, - холодно сказал Феникс, - что мне следует поднять это существо за облака и сбросить его. Или мы должны взять его с собой и передать Ученому?

- Ну же, не обижайтесь, Ваша Честь, - сказал Лепрекон. - Я думал вы посмотрите на это, как на своего рода шутку.

- Исключительно смешная шутка, - сказал Феникс сурово. - Я переполнен радостью и весельем. Но возможно... возможно... я позволю тебе легко отделаться, если ты скажешь нам, где живет Баньши.

- Та... та Баньши из Несуществующего Леса?

- Та самая. Говори!

Проблеск уважения и страха появился в глазах Лепрекона. - Она - это сам ужас, точно вам говорю. Чего вы хотите от...

- Не твое дело! - взревел Феникс. - Где она?

Лепрекон начал дрожать. - Идите по той тропинке через лес, пока не достигнете пещеры, Ваша Честь. Вы же не ее друзья, не так ли? Вы ведь не расскажете ей про меня? Я очень сожалею о тех розыгрышах, Ваша Честь.

Испуг Лепрекона теперь был настолько подлинным, что Феникс смягчился и отпустил его. Маленькое существо умчалось зигзагами, как кролик, в болото.

- Пусть это будет уроком для тебя, мой мальчик, - сказал Феникс. - Берегись Лепреконов, дары приносящих. Но интересно, почему мысль о Баньши напугала его так сильно?

Они пошли по тропинке, пока не подошли к зеву пещеры под грудой скал. Феникс нырнул внутрь, и Дэвид нервно пошел следом. Пещера представляла собой длинный проход, который привел, после нескольких поворотов, в большую полость.

С потолка этого скалистого убежища свисала электрическая лампочка, которая слабо светила сквозь клубы дыма. Вдоль всех стен стояли деревянные ящики, составленные так, чтобы образовывать полки и шкафы. Они были заполнены удивительным множеством объектов: бутылки, флаконы, колбы, реторты, пробирки, графины, клетки, ящички, фляги, котелки, черепа, книги, змеиные кожи, волшебные палочки, восковые фигурки, булавки и иголки, пряди волос, хрустальные шары, игральные карты, игральные кубики, ветки орешника-ведьмы, хвосты животных, специи, баночки чернил нескольких цветов, глиняные трубки, маленькие латунные весы, компасы, мерные кружки, копилка, которая начинала и переставала ворчливо верещать, мотки ниток и лент, стопка журналов под названием "Еженедельник ведьмака", сломанная гавайская гитара, кучки порошков, цветные камни, свечные огарки, несколько кактусов в горшках и огромный кассовый аппарат. В середине камеры немного страшная на вид старуха в черном платье склонилась над котлом, помешивая его содержимое деревянной ложкой. Котел стоял на углях открытого огня, и дым вместе с паром распространялись мутным, зловонным туманом.

Старуха глянула на них поверх своих очков и закудахтала: - Входите, входите, голубчики мои. Я подойду к вам, как только закончу это варево.

Феникс, который с удивлением пристально осматривал камеру, сказал: - Моя любезная Баньши, с каких это пор ты принялась за колдовство? Это весьма неожиданно.

- Эт' же Феникс! - воскликнула карга, взглянув на них снова. - Ну, знаешь, сейчас подобное модно! Ох, ты вполне можешь спросить, и я отвечу тебе. Эт' недостойная жизнь - быть Баньши... долгие часы и не более чем шесть пенсов в итоге за всю ночь работы, и я поняла, что мне надоело! Поэтому я решила поменять ремесло. "Боюсь, ты никогда не достигнешь в этом успеха", говорят они мне, "в твоем-то возрасте", говорят они, "и раз уж ты заняла свое место в мире", говорят они, "его не изменить". "Да я в самом расцвете сил", говорю я, "и я не передумаю из-за всего вашего кудахтанья", говорю я, "и если некоторые рты не закроются", говорю я, "я применю заклинания, которые сделают так, что некоторые люди сами пожелают умереть". От этого у них затряслись коленки, можешь быть уверен. Что ж, эт' было лучшее решение в моей жизни. Деньги текут рекой, как сочувствие вдове, и я уйду на покой в течение года, чтобы спокойно проживать свои дни, как настоящая королева.