В поисках кракена - Муа Александр. Страница 19

— Вы там о себе позаботьтесь. Обещаете?

— Не переживайте, я буду связываться с вами каждый день и сообщать о всех новостях.

— И не выходите в море. Никогда не знаешь, когда будет следующее кораблекрушение!

Самым большим недостатком Офелии, помимо желания всеми командовать и всем заправлять, было умение видеть повсюду лишь несчастья. Она все время представляла ужасные катастрофы и трагические события там, где их не могло быть в принципе. И несмотря на то, что Боб был младше ее всего на пятнадцать лет, она не могла воспринимать его иначе, чем как большого, но очень бестолкового ребенка, стремящегося броситься навстречу приключениям и рисковать жизнью. Боб же в целом находил кухарку хорошей, доброй женщиной, но вот ее чрезмерная властность и заботливость его порой просто убивали. Дипломат по натуре, готовый всегда уладить конфликты и сгладить острые углы, Боб сдерживал себя и молча позволял ей играть роль его мамочки. Он знал, что Офелия здесь пробудет всего лишь несколько недель, и считал, что вполне может перетерпеть ее выходки — пусть почувствует собственную значимость, с него-то не убудет.

Наряженный в свою толстую куртку, Боб уже стоял на пороге, готовый к выходу, когда Адель, Борис, Беа и Том неожиданно появились перед ним в пижамах.

— И ВЫ ВСТАЕТЕ ТОЛЬКО СЕЙЧАС?! ВЫ ВИДЕЛИ, КОТОРЫЙ ЧАС?!

Ребята всего лишь пять минут назад встали со своих постелей, а Офелия уже принялась их воспитывать. День начинался прекрасно!

Неожиданно, как будто в поддержку кухарки, живущий в песочных часах птенчик выскочил из своего гнезда. Он ужасно вырос с Рождества, и теперь на нем красовались розовато-лиловый комбинезончик, тирольская шляпа и роликовые коньки с изображением норвежского флага. Он добрался до края ветки, вытащил из кармана пластиковую трубочку и дунул что было сил. Десять огромных мыльных пузырей вылетело и с треском лопнуло в воздухе. Песочные часы перевернулись. Было ровно десять утра.

— Ты куда, Боб? Ты уезжаешь? Ты нас бросаешь? — спросила Беа, заинтригованная видом двух набитых доверху дорожных сумок.

— Не волнуйтесь, ребята, я уезжаю всего на несколько дней и скоро вернусь, — ответил Боб спокойным и уверенным голосом.

— И куда ты едешь? — спросил Том, хотя вид у него был такой, будто он уже знал ответ.

— В Бретань, — ответил Боб, надевая шапку.

— В БРЕТАНЬ?! УЖЕ?! — Борис слишком поздно понял, что сказал лишнее.

Троица одарила его упрекающими взглядами.

— Что значит «уже»?

— Борис хочет сказать «так рано», — ответила Беа, пытаясь выгородить брата.

— НУ КОНЕЧНО, ДЛЯ ЛЕНТЯЕВ ДЕСЯТЬ УТРА — ЭТО РАНО! — Офелия неистовствовала.

— Боб, мы едем с тобой во Францию! — безоговорочным тоном произнесла Адель.

Боб расхохотался, а Офелия закатила глаза. Но Борис, Беа и Том были солидарны с сестрой и не собирались сдаваться.

— ЭТО ЧТО ЕЩЕ ЗА БЛАЖЬ! ВАМ БЫЛО МАЛО НАКАЗАНИЯ, КОТОРОЕ ВЫ ПОЛУЧИЛИ В ПОСЛЕДНИЙ РАЗ, НАСКОЛЬКО Я ПОНИМАЮ! НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИТЕ ЭТИ ДЕТСКИЕ КАПРИЗЫ И ИДИТЕ ПЕРЕОДЕВАТЬСЯ!

— НЕТ! Мы едем с Бобом!

— ДА ЭТО ЖЕ САМЫЙ НАСТОЯЩИЙ БУНТ!

— Ну же, ребята, будьте разумными. Это невозможно, и вы прекрасно об этом знаете. Туда, куда я еду, я не могу вас взять с собой, — ответил Боб, пытаясь их утешить.

— Мы едем с тобой, Боб. Без вариантов! — категорично добавил Том.

— Ребята… ребята… послушайте…

— А ТЕПЕРЬ ШУТКА ТОЧНО ЗАТЯНУЛАСЬ! Я, КАЖЕТСЯ, СКАЗАЛА ВАМ НЕМЕДЛЕННО ПОДНЯТЬСЯ В СВОИ КОМНАТЫ, ЧТОБЫ…

— ПЕРЕОДЕТЬСЯ! МЫ В КУРСЕ! — громко оборвала ее Адель, совершив этот геройский поступок, даже не глядя на Офелию.

Это было уже слишком. Адель, которая вот уже несколько дней только и ждала момента, чтобы достойно ответить кухарке, воспользовалась этой возможностью. Утренняя беспочвенная агрессия была очень кстати. Девушка, которая сама велела кузенам не связываться с Офелией и спокойно терпеть ее выходки до конца каникул, сама же совершила невозможное — ответила Офелии. Кухарка, не ожидавшая подобной наглости от Адель, была сбита с толку и даже начала заикаться. Она потеряла способность говорить связно, что еще больше ее разозлило. Но дети знали, что это ненадолго, что буря уже в пути и с минуты на минуту разразится неслыханный скандал.

— А… А… АДЕЛЬ! ТЫ?! КА… КА… КАК ТЫ СМЕЕШЬ… МНЕ… Я… Я… ТЕБЕ… ЗАП… ЗАПРЕЩАЮ…

— НУ ДА, НУ ДА! — ответила Адель, которой уже нечего было терять, и она вовсю пользовалась затишьем перед бурей.

Это было безумием, и она это знала. Но это было такой мелочью по сравнению с тем удовольствием, которое она испытывала в настоящий момент. Борис, Беа и Том смотрели на нее в ужасе, предчувствуя реакцию кухарки.

— БЕССТЫЖАЯ!!! НЕМЕДЛЕННО МАРШ В СВОЮ КОМНАТУ И ЧТОБЫ НОСА ОТТУДА НЕ ПОКАЗЫВАЛА!!!

Борис, Беа и Том закрыли уши. Ноно быстро убежал и спрятался за механическими фигурками. Офелия орала. С красным лицом, раздувшимся как у жабы в брачный период, кухарка надувалась на глазах. Никогда еще она не была в таком состоянии. Ее гнев был ужасен. Офелия стала буквально пунцовой, и ребята уже было подумали, к своей радости, что она сейчас взорвется.

— НИКОГДА МНЕ НЕ ОТВЕЧАЛИ ПОДОБНЫМ ОБРАЗОМ! ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ! НИКОГДА! ЭТО СКАНДАЛ! ПОДНИМАЙСЯ В СВОЮ КОМНАТУ, ТЕБЕ ГОВОРЯТ!

Адель не сдвинулась с места. Своим вызывающим молчанием она провоцировала кухарку, и та начала впадать в неистовство. В течение всего этого времени Боб, безразличный к конфликту, укладывал свои сумки в машину.

— Да что здесь происходит?! Что означает весь этот сыр-бор?! Вас слышно в другом конце замка! У вас с головой не в порядке?

Это был доктор Абельманс, который услышал крики и поспешил на шум. С серьезным лицом и нахмуренными бровями, он наблюдал эту душераздирающую и в то же время смешную сцену.

— МЕСЬЕ! ЭТИ ЧЕТЫРЕ НАГЛЕЦА ВЗДУМАЛИ ЕХАТЬ С БОБОМ! И С ВАШЕГО ПОЗВОЛЕНИЯ, Я СЧИТАЮ НУЖНЫМ НАКАЗАТЬ…

— Ладно, Офелия, ладно. Успокойтесь теперь. Не стоит так нервничать.

Доктор Абельманс прервал ее на полуслове. Обескураженная, кухарка глубоко вздохнула, развернулась на каблуках и исчезла на кухне, откуда раздавалось ее ворчание:

— А! Еще не хватало, чтобы он встал на их сторону! И куда мир катится! Вот если бы я…

— Что это еще за история? Ну-ка, ну-ка, дети мои… Боб не в отпуск уезжает. Я его посылаю навестить очень больного друга, так как сам не могу поехать…

— Тогда что нам мешает поехать с ним и посмотреть те края, пока он будет торчать у изголовья твоего друга? — хитро спросил Том.

Абельманс казался недовольным.

— Франция далеко, Боб едет туда ненадолго, и путешествие это будет утомительным. К тому же вы там Бобу будете только мешать.

— Полет из Нью-Йорка сюда занял намного больше времени. И это нас не сильно утомило, — заметила Беа.

— Ну же, дедушка, пожалуйста! — умолял Борис.

— НЕТ!

— Ну же, — подключилась Адель. — Мы будем тихими как мышки. Боб нас даже не заметит…

— Господи, да что с вами такое сегодня! Ладно, дети мои, слушайте, скажу прямо. Я решил отправить Боба в Бретань по личным причинам, которые вас не касаются. Боб поедет один, а вы останетесь здесь. Конец дискуссии. И мне кажется, что Офелия вас кое о чем попросила.

Дети не сдвинулись с места. Дедушка подошел к Бобу, который в это время возвращался к дому от машины, повернувшись тем самым спиной к внукам. Ребята стояли прямо как штыки и не собирались уходить.

— Мы тоже хотим увидеть обломки «Покорителя бурь», — заявила Адель.

Боб и Абельманс недоуменно переглянулись.

— Что-что? Что ты сказала?! — воскликнул дедушка, не веря своим ушам и не осмеливаясь обернуться.

Адель повторила громко и четко. Абельманс наконец-то повернулся к детям, на лицах которых играла победная улыбка.

— Откуда вам известно это название? Где вы о нем узнали? Откуда вы знаете, что Боб едет туда?

Он задавал вопросы, не стремясь услышать ответы. Он знал, что после побега в Тромсё дети были в курсе многих вещей. В глубине души он был изумлен их мужеством. Он был горд, видя перед собой достойных наследников, готовых на все ради того, чтобы найти истину. «Яблочко от яблони», — подумал он. Их настойчивость, непослушание, неподчинение и жажда приключений делали им честь. Разумеется, Абельманс не мог сказать им этого, но сам был очень доволен. Он не мог изменить их поведения, поэтому решил помочь — тайно, чтобы они не поняли этого.