«Мечта» уходит в океан - Почивалов Леонид Викторович. Страница 35

— Пока еще мы не решили, — сказал Абу.

Берг кивнул:

— Понятно.

Опять помолчали. Абу спросил:

— А почему вас интересует этот архипелаг?

Берг ответил не сразу. Долго смотрел в одну точку, словно прислушивался к вою ветра в вентиляторе.

— Есть на этом архипелаге остров Новая Ирландия, — сказал негромко. — И на этом острове прекрасный порт Кавиенг. Там с большой добротой встречают гостей. Если по пути зайдете в Кавиенг, то почувствуете замечательное гостеприимство…

— Вы бывали в этом городе? — спросил немного удивленный Абу.

Берг улыбнулся уголком рта.

— Нет! Но там сейчас живет близкий мне человек, которого я не видел уже три года.

Больше Берг на эту тему не сказал ни слова. Взял снова гитару:

Я подумал, что у Берга, наверное, в самом деле судьба несчастливая. Наверное, переживает какую-то беду. Может быть, разлуку с тем близким человеком, который живет на острове Новая Ирландия в архипелаге Бисмарка. И вдруг вспомнил, что сегодня, когда заходил в комнату Берга, чтобы принести ему сигареты, которых он хватился, увидел на стене над его кроватью фотографию молодой и красивой женщины. Может быть, Берг говорил о ней?

В девять утра начались торжества, связанные с открытием памятника. Памятник открывали на маленьком каменистом островке, расположенном в километре от Мирного, в океане. На нем когда-то были похоронены советские полярники, погибшие при освоении Антарктиды. И вот недалеко от маленького кладбища на скале соорудили монумент.

В десять утра все миряне и их гости собрались возле монумента, который пока был закрыт плотным материалом. Среди почетных гостей оказался и наш Абу, и его друг Саенко, и еще несколько полярников, которые когда-то первыми из советских людей высадились на этот негостеприимный берег. Джон тоже оказался среди почетных гостей, как и другие иностранцы.

Вокруг монумента развевались флаги разных стран. Начальник экспедиции профессор Виноградов, обращаясь к собравшимся, говорил об Антарктиде, о том, какой это страшный и неприступный континент, как много бед он таит для человека, и все-таки человек ради поиска неведомого бросил свирепой Антарктиде вызов и смело вступил в единоборство с ней. Сколько замечательных и мужественных исследователей побывало здесь! Беллинсгаузен и Лазарев, отважный капитан Скотт, неукротимый Амундсен, стойкий Моусон… С огромным трудом доставалась победа над Антарктидой. С трудом и потерями. Здесь, в Антарктиде, навсегда остались капитан Скотт со своими товарищами, остались многие исследователи, пришедшие на этот континент из разных стран. Они отдали жизнь за науку, за то, чтобы человек лучше знал свою родную планету Земля, чтобы планета эта была счастливой…

— И вот этот монумент олицетворяет мужество человека перед природой, — говорил Виноградов. — Мужество человека Земли, Гражданина Земли. Перед отважным Гражданином Земли, всегда готовым на жертвы ради истины, мы сейчас склоняем головы.

С монумента сползло покрывало, и мы увидели высеченное из гранита изображение человека, который сильным движением рук пытается раздвинуть перед собой белый занавес неизвестности и через образовавшийся просвет заглянуть пытливыми глазами в неведомый мир.

Склонив головы перед памятью павших, мы застыли в долгом молчании.

Событий в Мирном в этот день было немало, все не опишешь. Мне кажется, стоит вспомнить об одном эпизоде, вроде бы незначительном, но определившим для нас завтрашний день. Мы сидели над картой и намечали по ней маршрут нашего возвращения на родину. Вдруг подошел Берг. Постоял молча над нами, заглядывая в карту, потом спросил:

— Ну и как же вы планируете свое возвращение?

Абу поднял на него глаза.

— Отсюда пойдем прямиком в Бомбей. Дело есть. — Он в размышлении потрогал подбородок. — А вы думаете, что нам стоит зайти в Кавиенг?

Берг кивнул.

— Уверен, что не пожалеете.

Абу взглянул мне в глаза.

— Зайдем? Ведь нам все равно нужно по пути пополнять запасы продовольствия, воды и горючего. Ну как?

— Зайдем! — согласился я. Мне сразу стало ясно, что и Абу видел фотографию женщины над кроватью Берга.

— Я тоже «за»! — сказала Лена, не догадываясь о тайном смысле нашего разговора.

Мы с Абу не удивились, когда просиявший Берг сказал:

— Если не возражаете, то я кое-что с вами пошлю в Кавиенг… Одной женщине. Она работает там. На метеостанции.

Он быстро вошел в свою комнату и тут же вынес зажатый в руке кусок пористого камня. Протянул Абу.

— Можете вы взять?

— Разумеется! — удивился Абу. — И больше ничего?

— Больше ничего. Только этот кусок камня. Вы передадите его Маргарет Томпсон и скажете, что камень этот ей пересылает Рассел, что взят камень с горы, которую я открыл, нанес на карту и дал горе имя Маргарет.

— Хорошо! — кивнул Абу. — Вы можете быть уверены, мы найдем Маргарет и вручим ей ваш подарок.

Берг протянул руку:

— Спасибо!

Так неожиданно определился наш дальнейший маршрут. Пора было покидать Мирный. Мы получили запас продовольствия, воды и горючего, простились с мирянами. Простились и с Джоном Адеде, который домой будет возвращаться уже самолетом. Грустно было с ним расставаться. Перед расставанием он сказал: «Благодаря вам теперь на родине я стану человеком невероятно ценным. Столько накопил в себе холода, что в Нигерии буду людям нести живительную прохладу. — Он грустно улыбнулся. — Только сердце у меня по-прежнему осталось горячим. В этом вы можете не сомневаться. Особенно если приедете снова в Нигерию».

Когда «Мечта» отошла от края припайного льда, направляясь к чистой воде, со стороны континента направился в нашу сторону оранжевый вертолет. Он низко прошел над яхтой, и мы увидели за стеклами его кабины Саенко, Рассела Берга и Джона Адеде. Друзья провожали нас в далекий путь.

Глава тринадцатая

В плену у тридакны

Путешествие с юга на север было долгим и, конечно, нелегким. Снова проходили свирепые широты — от шестидесятых до сороковых. И снова они нас трепали. Но мы с Леной уже поднабрались опыта и нашего Абу не подвели. Чем дальше шли на север, тем становилось теплее. Ветры нам благоприятствовали, и иногда скорость яхты была отличной. Шли под полными парусами. Скучать было некогда. Мы любовались прекрасными и торжественными океанскими закатами. Нас сопровождали несколько дней подряд самые гигантские на свете птицы — альбатросы. Они парили в потоках воздуха за кормой яхты, как эскадрилья истребителей. Когда вошли в теплые широты, альбатросов сменили чайки, потом все чаще и чаще нас развлекали летучие рыбы, которые стаями выскакивали из воды и сотни метров неслись над волнами, растопырив крылья-плавники.

Мы миновали берега Новой Зеландии, Австралии, совсем близко прошли мимо острова Новая Гвинея, затем стали приближаться к порту Кавиенг, что находится на Новой Ирландии.

Начинается Новая Ирландия вышедшими далеко в море маленькими коралловыми островками, густо покрытыми пальмовыми рощами. Перед нами предстали такие живописные тропики, что Лена слов не находила от восторга и торопливо делала в альбоме зарисовки островков, мимо которых мы проходили. Над океаном висела влажная жара. Не верилось, что еще сравнительно недавно мы кутались в антарктические штормовки.

И вот наконец впереди высокие, синие, чуть размытые в утренней влажной дымке горы. Это и есть Новая Ирландия. Еще недавно остров, как и острова Новая Гвинея и Новая Британия, находился под управлением Австралии, теперь входит в состав независимого государства Папуа — Новая Гвинея.

«Мечта» входит в узкий залив, и с правого борта открывается вид на Кавиенг. Города почти не видно. Да это и не город — поселок. На невысоком плоском берегу бесконечно тянутся пальмовые рощи, под их листьями прячутся деревянные, окрашенные в светлые тона одноэтажные коттеджи. У небольшого причала стоит единственное в порту судно — небольшой сухогруз под японским флагом.