Пип! - ван Леувен Йоке. Страница 16

Если парень надумал, он может пойти вместе с ним. Они тогда вместе обратятся в службу спасения. Спасатель спросит, не примут ли они на работу спасателя-стажера. По его рекомендации наверняка примут, потому что он лучший спасатель в городе и окрестностях.

Парень сразу пошел за своей зубной щеткой. И все четверо отправились на автобусную остановку, до которой было полчаса ходу. Автобус долго не приезжал. Чтобы ждать было не скучно, Варре рассказывал о жизни синиц и коноплянок. А Спасатель начал заранее описывать парню те неожиданности, к которым надо быть готовым, спасая людей. Таких неожиданностей очень много. Парень не мог их все запомнить за один раз.

Потом Тине и Варре начали прощаться с друзьями, ведь когда подойдет автобус, времени уже не останется. Спасатель не знал, сколько раз надо поцеловать в щеку Тине — один, два или три. Третий поцелуй повис в воздухе. Может быть, в воздухе висит много-много невидимых поцелуев. Висят они себе и висят. Тине, Варре и Спасатель с парнем пообещали ездить друг к другу в гости и посылать друг другу открытки с надписями: «Как у вас дела?» и «У меня все в порядке».

Когда автобус наконец пришел, они сказали:

— Вообще-то мы уже попрощались!

И все же попрощались еще раз: иначе было бы как-то странно.

Спасатель с парнем сели на заднее сиденье. Оттуда они еще долго смотрели на Варре с Тине, пока автобус не исчез за поворотом.

Варре с Тине остались вдвоем, где-то между городом и югом.

— Ах, Варре, — сказала Тине.

— Ах, Тине, — сказал Варре.

— Почему все другие видели Птишку хотя бы раз, а мы нет? Я столько для нее сделала.

— Может быть, она где-то поблизости, — сказал Варре. — Она все время была недалеко от нас. Так что выходит, она не улетела прямо на юг. Давай еще хотя бы денек ее поищем. Чтобы потом знать наверняка, что раз так сложилось, значит, так тому и быть.

Они пошли по песчаной дорожке, не задумываясь о том, ведет ли она их на север, восток, юг или запад. Они мягко ступали по сыпучему сухому песку, и покрытые песком ботинки словно разом состарились.

Тине размышляла о том, как называется звук, когда в ботинках идешь по песку. Если идешь по гравию, ботинки книрпают. А по песку они, пожалуй, шушелят. На белом свете столько явлений, для которых еще не придумано слов. Вообще-то, выдумать новое слово нетрудно, но если окружающие его не знают, толку от него мало. Правда, бывают и такие слова, которые известны только двоим людям, и этого уже достаточно. Например, Варре всегда понимал, что Тине имеет в виду, когда она говорила «полеми меня» или «как ты сильно фарпаешь». Варре это понимал.

Вдруг раздался ружейный выстрел.

Варре с Тине увидели вдали охотников. Они поднимались по полю на холм, приближаясь к самой вершине.

— Не стреляйте! — закричала Тине в испуге.

Но охотники не услышали ее. Да они бы все равно не послушались. Что тогда толку идти по полю — могли бы тогда с тем же успехом просто сидеть дома.

Тине с Варре побежали навстречу охотникам. И даже не подумали о том, что издали могут показаться похожими на косуль или зайцев или еще что-нибудь вкусненькое на ножках.

— Немедленно прекратите! — кричала Тине. — Прекратите, вы слышите? Вы что, не знаете, как это опасно?

Варре с Тине остановились, тяжело дыша. Какое-то время не было слышно ничего, кроме завывания ветра. А потом раздался еще один выстрел, уже где-то вдали.

Охотники исчезли за холмом.

— Мы их прогнали, — сказал Варре с гордостью.

Они снова спустились с холма по пашне. От прилипшей глины ботинки стали тяжелыми. Из-за этого у Варре с Тине изменилась походка.

Когда они пошли по асфальту, ботинки издавали совсем новый звук. Если попытаться изобразить этот звук словом, то получится что-то вроде «слюрф», произносимого на вдохе. Может быть, такое слово уже существует? Неважно. На свете есть уйма слов, имеющих два и три значения. Но, когда их слышишь, обычно понимаешь все правильно.

Варре и Тине попытались очистить свои ботинки от грязи, не испачкав при этом рук. Терли их пучками мха. А потом подняли лежавшую под деревом веточку, чтобы отскрести с ее помощью грязь.

И тут они заметили, что на земле что-то или кто-то лежит. Из-за куста было плохо видно.

Сначала это существо показалось им похожим на хищную птицу. Но о такой птице в книге Варре не было написано. У существа были ноги с пальчиками, И два крылышка, в том месте, где у людей к туловищу прикрепляются руки.

— Птишка! — воскликнула Тине.

— Пип! — пискнула Птишка.

35

Дробинки прошли сквозь нижнюю часть Птишкиного левого крыла. Вошли с внешней стороны и вышли с внутренней (там, где перышки самые нежные).

На земле лежали разлетевшиеся перышки.

Варре поднял Птишку и снова сложил свои руки так, что получилось гнездышко. Тине подобрала перышки с земли. Может быть, их удастся приклеить обратно универсальным клеем.

— Поехали домой, — сказал Варре. — Немедленно.

Они сели в первый же автобус, который проезжал мимо. А на вокзале, куда их привез автобус, пересели на поезд.

Птишка не шевелилась. Казалось, она была без сознания. По дороге домой вокруг них двигалось все-все, кроме Птишки.

К вечеру они добрались до дома.

Птишка очнулась через два дня. И потребовалось еще больше времени, чтобы она снова смогла махать крылышками.

Тине так и не приклеила ей перышки. Она составила из них новое маленькое крылышко. Положила его на стол. Чтобы любоваться.

Птишкино левое крылышко поправлялось медленно, но верно. Сначала она могла им только осторожненько хлопать. Потом стала делать небольшие перелеты. А вскоре уже порхала над сервантом, время от времени присаживаясь на него.

— Думаю, скоро она снова улетит, — сказал Варре. — На юг. Думаю, ей хочется на юг. Мы не сможем ее удержать.

— Но ведь в доме у нас тепло? — сказала Тине.

— Тепло-то тепло, — сказал Варре, — но у определенных видов птиц так бывает. Их тянет на юг.

Тине его поняла. Птишку не удержишь, разве что в мыслях.

— Тогда надо вовремя попрощаться, — сказала Типе. — Я не хочу, чтобы она просто так улетела и я не могла бы свыкнуться с этой мыслью. Впрочем, я уже почти свыклась.

В тот же день Варре поехал в город. Купил там золотое колечко как раз по размеру большого пальца Птишкиной правой ножки. Изнутри на нем было выгравировано «счистлививи пити».

Тине весь день готовила вкусный прощальный обед. Бульон с макаронами в форме букв. Тогда она сможет съесть «пока» и «до свидания».

И еще она приготовила блинчатый пирог. И паучков, тушенных с зернышками. И жучка, запеченного по Тининому особому рецепту.

И стол она накрыла необыкновенно красиво. Птишкин аппарат для питания украсила зелеными веточками из сада.

И еще открыла бутылку вина. Эту бутылку они хранили с давних пор для какого-нибудь особого случая. Они уже несколько раз спрашивали друг друга, когда какой-нибудь случай казался им особым: «Э го и есть особый случай?»

Но всякий раз приходили к выводу, что случай все-таки недостаточно особый.

А вот теперь достаточно.

Вместе они выпили бутылку вина, отчего развеселились и стали смеяться. Они прыгали следом за Птишкой по всей комнате, и им казалось, что они тоже чуть-чуть взлетают. Маленькое порхающее чуть-чуть. Такое маленькое, что его не увидишь.

На следующее утро Птишка улетела. Через открытое окно в бескрайнее небо. На юг.

Тине с Варре искали ее под столом, на серванте, под кроватью.

— Она улетела, — сказал в конце концов Варре.

— На юг, да? — сказала Тине.

Им тоже хотелось на юг. Но их место было на севере. Впрочем, на севере тоже бывает вполне тепло. Иногда, когда не холодно.