Близнецы и Сгоревший Замок - Иванов Сергей Анатольевич. Страница 35
Жаль!
Олег выбежал на лестницу… Эх, варежки оставил! Нет, варежки были на месте. Он ничего не оставил там, кроме плохого воспоминания о себе. И мысль об этом его жгла!
Глава XXXVII
Голубчик, генерал отморозков
Выбежал на улицу… Куда теперь? В сквер этот — «имени памятника».
На автобусной остановке стояла старушка — в правой руке клюка, в левой — небольшой узелок, какие в жизни у людей почти не встречаются, только в мультфильмах. Но вот ему встретился!
— А скажите, пожалуйста, как попасть на Льва Толстого?
— А вот на автобус садись… Шестая остановка. Называется имени Петра Болотникова. И через дворы попадешь в сквер.
— В сквер?! — почти испуганно переспросил Олег.
— Да, — спокойно ответила старушка. — Это и будет улица Толстого.
Подползла затрепанная, вздыхающая черепаха-автобус. Олег вошел, оглянулся — странная старушка продолжала стоять на остановке. Хотя никакие другие автобусы тут не ходили. Только этот вот, тройка.
Тогда чего же она там стояла? Словно бы специально, чтоб Олегу дорогу рассказать.
И, приехав на нужную остановку, он сразу увидел коричневевшую в белом снегу тропку, которая уходила за дома. И сразу догадался: ему надо по ней! Побежал. «Опаздываем!» — так говорило ему сердце.
Увидел дырку в заборе, нырнул в нее и попал в сквер. Убитый, раненый и сражающийся революционеры были повернуты к нему спинами. И тут же Олег увидел шубу на снегу. Это была Олькина шуба!
Побежал к ней. А сам в прогал между бронзовой рукой и бронзовым огромным туловищем раненого человека увидел, как сестра его, родная двойняшка, идет на какого-то парня… Олег узнал его! И понял: почему Оля в этом цирковом наряде, — она сейчас выдает себя на него, за Олега.
Тут же неприятности с Майкой отлетели куда-то, захотелось подшутить. И он скинул куртку, стал надевать Ольгину шубу и шапку.
Но пока Олег это делал, началась драка. И драгоценная Олька уже оказалась в сугробе. Тогда с бизоньим ревом Олег выскочил из своей нечаянной засады…
По счастью рассуждать им было некогда. Потому что нокаутированный Стариканди зашевелился, полез в карман, стал надевать на перчатку тускло поблескивающий кастет.
— Олежка!
Но он и сам все видел, без Олькиного крика. Прыгнул на лежащего Старикова, придавил к земле. Лида подскочила, стала сыпать на физиономию юного бандита снег с сугроба… Это кажется ерундой, в общем-то: ну подумаешь, снег на физиономию. Но вы попробуйте когда-нибудь. Это вызывает у человека (и у вас в том числе вызовет) приступ дикого страха. Почти как если б вас в воду с головой окунали и не давали высунуться.
Стариков, такой любитель поиздеваться над другими, теперь заорал голосом, который просто лопался от трусости.
— Пленку давай! — сурово и без всякой жалости говорила Лида.
— Нету у меня!
— А деньги взял!
— Отпустите!
— Где пленка?!
И еще насыпала на него снегу. Тут Олег почувствовал, что этот Стариканди рвется из последних сил, что он готов себе руки-ноги переломать и вывихнуть, лишь бы спастись от удушающего снега… Хотя на самом деле никого этот снег не душил… И отпустил несчастного труса. Сказал мрачно:
— С места двинешься, опять зароем… Говори, где пленка!
Стариков долго и заполошно стирал с лица своего снег, отфыркивался И, показалось Ольге, вместе со снегом стирал слезы. По крайней мере, первые фразы он говорил именно со слезой в голосе.
— Нету у меня пленки… Все, привет! — И вдруг, посмотрев на Лиду, крикнул: — Она у Голубчика, понятно тебе?!
И по тому, как побледнела Лида, Ольга поняла: это очень плохое известие!
Разъяснения близнецы получили позже, из осторожных рассказов Лиды, а нам нет смысла тянуть и лучше понять суть вопроса в прямых и коротких словах.
Сама Лида не видела этого… Голубчика ни разу. Но отлично знала, кто он такой!
Сущность и внешний вид были прямой противоположностью его кличке. Некоторые человеколюбцы говорят, что нет плохих людей. Однако они есть. Встречаются. И, боюсь, вы их тоже встретите на своем пути, к сожалению.
Голубчик был одним из таких. Тут не стоит протяжные песни петь, почему он стал таким и кто его толкнул на худую дорожку. Факт, что по той дорожке Голубчик шел, нисколько не раскаиваясь, а даже, напротив, — очень довольный и «дорожным покрытием», и «видами», которые открывались в пути слева и справа.
Он был вор, и он был циничный тип. А если вам непонятно, что это такое «циничный», то посмотрите в словаре. По-простому же говоря, он был дрянь человек. Притом двадцати шести лет от роду.
Голубчик следил за своими «крысятами», как он выражался. И когда узнал, что Стариканди крутит с дочкой самого Берестова, то подумал, что здесь может выгореть серьезное дело. Во-первых, он приблизил к себе этого не очень умного и ловкого отморозка, быстро сделал так, что Стариканди стал нуждаться в его дружбе.
Он мог бы надавить и в принципе добиться того же результата, но Голубчик чуял тут слишком жирный кусок, а поэтому хотел, чтоб все было полностью «металлически». Чтобы этот щенок ни при каких обстоятельствах не сорвался у него с крючка!
Стариканди не хотел посвящать Лиду в те дела, с которых он «имел копейку». Пакеты, которые он принимал у людей на вокзале, а потом передавал кому следует, Лиду не должны были касаться. Но Голубчик приказал, чтоб они ее касались! Притом, что Лидка и сама рвалась в бой.
Дальше вдруг Голубчик сказал ему… приказал фотографировать Лиду, — в общем, делать, как говорится, на нее компромат. Этого Димка совсем не хотел… Странно сказать, но он не хотел Лиду предавать, она ему нравилась по-настоящему. Тут Голубчику и пригодилось, что он прежде на Стариканди не давил. Теперь же так даванул, что из юного рэкетира только масло потекло пополам с соплями!
Сидя в углу, Стариканди утирался после суровой обработки, а Голубчик по-отечески учил его уму-разуму. Говорил, что никогда такая кукла не будет по-настоящему его, что она позабавится Димкой и бросит… если, конечно, вовремя не посадить ее на крючок.
Стариканди не верил ему, не мог поверить, потому что помнил о тех пяти поцелуях, которые… впрочем, это никого, никогошеньки не касается!
В общем, Димка противился Голубчиковым планам, сколько вытерпел… А потом, конечно, сломался. Да такого и пацана не было, который смог бы устоять против Голубчиковых «доводов».
Даже и не сказать, как ему было противно этим заниматься — фотографировать моменты, когда Лида общалась с «людьми из поезда».
А потом оказалось, что Голубчик-то был прав! Это когда Димка увидел, что Лиде надоело с ним, что она уходит… И ее, конечно, было бы не достать, если б не эти карточки, которые Стариканди сделал по приказу Голубчика.
Но оказалось, Димка неправильно понял своего «пахана». Он собирался просто припугнуть Лиду этими фотографиями, чтобы она вернулась. Но Голубчик в два счета его убедил: надо девочку привязать, чтобы она никогда и никуда больше не дернулась!
И вот Лида узнала, что должна заплатить за негативы тысячу. Начались ее мучения и все, о чем вы уже знаете. И когда в доме ее отца… «случился пожар», бандюк легко догадался, кто это сделал. Потому что знал от Стариканди: денег Лиде взять неоткуда, а Лида их вдруг нашла… после пожара!
— Так где же все-таки пленка? — спросила Ольга.
— Где-где?.. В Караганде! — ответил Стариканди со злостью. Вынул из кармана конверт, протянул его Лиде.
Было что-то в этом движении такое, что заставило Ольгу…
— Стоп-стоп-стоп! — крикнула она Лиде, которая собиралась взять конверт. — Одну минуточку.
Она выхватила из кармана своего клоунского пальто коробочку для фокусов… А у циркачей всегда что-нибудь такое, разэдакое лежит в кармане: если номер вдруг не получается и надо отвлечь зрителя, цирковой артист начинает занимать публику… вот такой, например, коробочкой. Кладем в нее шарик, закрываем, потом открываем — шарика нет… А там просто двойное дно.