Близнецы и Сгоревший Замок - Иванов Сергей Анатольевич. Страница 37

Голубчик подумал, поскрипел. А потом, видно, решил, что не один ли хрен — завтра, послезавтра… Ему важно было эту берестовскую дочку покрепче захомутать. Поэтому он на нее решил сразу не давить. «Ладно, — говорит, — приводи послезавтра…»

И тут Стариканди со всей возможной натуральностью принялся растерянно хлопать глазами.

— Она хочет без меня… — Димка горестно нахмурился. — Она говорит, что со мной вообще никуда не пойдет, раз я… заложил ее, как последняя промокашка!

— Надо же! — Голубчик невольно усмехнулся. — Глупая баба, а в людях разбирается… Заметано, пусть сама притопает.

В конце концов лишние рты в этом деле ему тоже не нужны…

Само собой, что в школу в тот день никто из них не ходил — готовились. И не только, как говорится, физически, но и — как тоже говорится — морально.

Дело в том, что у них вдруг Стариканди дал пробуксовку. Ему предстояла, может, не сложная, но ответственная часть работы: он должен был позвонить Голубчику, что, дескать, Лида пошла. Чтобы Голубчиковы пацаны «проследили за курицей», как это у них называлось.

Однако Стариканди тут как раз и забуксовал. Он ни в какую не хотел светиться перед грозным «бугром».

— Вам-то с братцем чего, — говорил Димка угрюмо. — Вы вообще отсюда уроете в другой город, и кранты. Лидка тоже — под защитой своих амбалов, а я… Знаете, что такое Голубчик? Он тебе голову открутит, даже не задумается. А уж ухо портновскими ножницами чикнуть для него вообще не проблема!

— Ты трус? — спросила Ольга. Ее правда интересовал этот вопрос — по некоторым причинам.

— Брось, девочка, эти тексты. Просто ты Голубчика не знаешь, поэтому такая смелая. Но ты еще его узнаешь!

Они были сейчас вдвоем — кое-что разведывали в районе Голубчикова дома. Поэтому могли разговаривать спокойно — в смысле Димка, потому что свидетелей-то нет, руби что хочешь. Он и рубил! Может, и с преувеличениями — какой Голубчик крутой в подлости и жестокости… А может, и без преувеличений!

И подумала Ольга, как до ужаса страшно будет ей делать то, что она собиралась. И еще подумала она, как это вообще-то не по-мальчишески со стороны Старикова ей все это говорить: ведь она собиралась идти туда — девочка в логово тигра. А Димка ее страхом душит… И не безуспешно. Ведь это низко!

И тогда довольно-таки с горечью подумала она, что хоть он и симпатичный — внешне! — этот Дима Стариков, но никогда у них ничего не будет. Потому что с такими все-таки она дел иметь не желает.

Сказала сурово:

— Если будешь мне помогать, тебе, вернее всего, это дело сойдет. А если не будешь… ту пленку про тебя я Голубчику точно отправлю. И еще с письмом сопроводительным, чтоб он уж точно все понял и ничего не перепутал насчет своего дружбана Стариканди!

— Я буду! — поспешно сказал Стариков. — Я же не отказываюсь! Но как мне проверить… вдруг ты пленку мне отдашь, а экземпляр карточек все равно себе оставишь?

Ольга уже с полным презрением посмотрела на него:

— Во-первых, не все такие подлые, как ты. А во-вторых… — чуть не сказала правду про то, что это никакой не фотоаппарат. Но вовремя остановилась. — А во-вторых, я пока даже пленку оттуда не доставала. Отдам тебе прямо вместе с фотоаппаратом.

Тут же надежда загорелась у него в душе:

— Так, может, у тебя вообще ничего не получилось?

— Может, и не получилось, — подтвердила Ольга холодно. — А может, и получилось!

После этого Стариканди почему-то вдруг перестал «возникать», молча или с самыми краткими словами выполнял все Ольгины приказы. Может, и до него дошло, на какой Ольга риск идет. Но, вернее всего, он об этом не думал: не такой этот Димочка был человек, чтобы за других переживать!

Так подумала Оля скрепя сердце. Но делать-то нечего. Если уж человек такой, так он такой и есть! После краткого совещания с Лидой и Олегом она все-таки попробовала заставить Старикова сделать этот звонок.

— Да не могу я!

— Сможешь!

Нетвердой рукой Стариканди стал набирать номер. Ольга сердито остановила его:

— Ты хочешь, чтобы он обо всем догадался?

— Ничего я не хочу!

— Ну, так и делай по-человечески, а не трусь, как последняя овца!

Затравленными глазами Стариков глянул на Ольгу, на Лиду. Конечно, плохо быть трусом, да еще при девчонках. Но он слишком хорошо знал, что ему грозит…

Вдруг прямо втолкнул трубку Лиде в руки:

— Не буду я звонить! Что хочешь… делайте!

Молчание проползло черной кошкой.

— Говори телефон. — Ольга взяла трубку из Лидиных рук.

— Два, пятьдесят пять, девяносто два… Только я вам ничего не говорил!

— Не бойся, смельчак, я тебя спасу! — Ольга набрала номер. — Здравствуйте. Это Лидия Берестова.

Так все началось — быстро и без малейшей остановки.

Глава XXXIX

Жизнь и… Смерть!

— Телефон ваш мне был давно известен… Нет, он мне его не давал. Я с такой трусливой улиткой больше дел иметь не собираюсь!

Невольно Олег и Лида стали смотреть на нее, как говорится, широко открытыми глазами: «Ну, дает Олька!»

Особенно же изумился Стариков. Ведь на самом деле он вовсе не был трусом. Но когда имеешь дело с таким крокодилом, как Голубчик, тут уж не до проявления отваги, тут лишь бы башку не откусили!

А эта девчонка шла на него, как танк!

Только она не была танком. И Голубчик раздавит ее одним движением пальца. Им всем надо было бы бежать от него куда подальше, рвать когти без оглядки.

А Голубчику, между прочим, понравилось, как разговаривает эта миллиардерша сопливая, — гадом быть, понравилось! Конечно, когда папаша король… Но король-то он не среди братвы, а среди торгашей и лохов. И «чуча» богатенькая это скоро поймет. Приятно будет поставить ее на колени, чтобы потом она любое его приказание — по команде бегом… Голубчик усмехнулся: «Так и будет, так оно и будет! Уж это как пить дать».

— Я слыхала, вы хотели меня видеть? Мне тоже вас надо повидать! Я к вам сейчас приеду!

Ишь, какая. Ну валяй… Голубчик усмехнулся. А девчонка словно услышала его мысли:

— Только я адрес не знаю… А спрашивать у вашего козла не хотела.

— А ты на чем поедешь?

— На машине — на чем! — ответила она с презрением в голосе.

Привыкла на иномарочках кататься… Отвыкнешь! Когда твой папулька на завод инженером устроится… Но эта радость еще впереди.

— Ты ко мне на автобусе приезжай, чтобы с тобой никого не было. А если я твоих охранников замечу…

— Адрес говорите! — сказала она нетерпеливо. — Это я все сама понимаю!

Тут вот в чем дело. Когда добиваешься чего-то для себя лично, часто не получается, потому что ты слишком волнуешься или боишься. Чтобы этого не было, нужно представить, будто ты играешь роль такого-то и такого-то человека.

Этот совет бабушки Томы она сейчас использовала на все сто процентов.

Она играла роль эдакой наглой девицы, которая людей презирает из-за своего богатства. Такие ведь довольно часто встречаются, разве нет? Они, кстати, с Олежкой и про саму Лиду так думали… То есть все выглядело вполне правдоподобно.

— Я приеду через три часа!

— Что это еще за «через три»? Почему через три?

— А потому что я раньше не успею, у меня дела!

Голубчику очень хотелось обложить эту гадинку самыми отборными словами. Воздержался! Решил, что при встрече она ему за все, буквально за все заплатит!

— Сейчас два, — сказал он голосом, тусклым от спрятанной внутри злости. — В пять подгребай…

Ольга действительно могла не успеть, потому что им с Олегом еще кое-что предстояло сделать — в соответствии с ее планом.

Трое свидетелей этого разговора продолжали буквально с изумлением смотреть на нее. Да плюс еще план, который она придумала, она лично, от начала до конца! У нее, оказывается, во какая голова и во какой характер, а они ничего не замечали!

Больше о подготовке к этому опасному спектаклю я говорить ничего не стану, а продолжу прямо о нем.