Карабарчик. Детство Викеши. Две повести - Глебов Николай Александрович. Страница 19

— Готов хоть сейчас.

— Надо будет взять несколько человек и попутно доставить оружие, которое спрятано в пещере.

— Хорошо.

— А ты, скворец, отдыхай и жди Яньку. Он скоро должен приехать.

Кобяков вместе с Темиром выехали в расположение отрядов Печёрского, а Кирик, вымытый и накормленный Степанидой, рассказывал ей, как он помогает гнать с Алтая баев.

Утром его разбудил Янька.

— Кирик, вставай, хватит спать! — затормошил он друга и, заметив, что тот приоткрыл глаза, скомандовал: — Становись во фронт перед связным командующего партизанскими отрядами!

Кирик быстро вскочил с постели и вытянулся по-военному.

— Доложите, чем занимались эти дни, — наступал на него Янька.

— Охранял маралов, искал Яжная! — чётко отрапортовал Кирик.

Оба, не выдержав, расхохотались и бросились друг к другу. Поднялся такой шум, что Степанида вынуждена была прикрикнуть на расшалившихся ребят.

Выскочив из избы, они помчались к реке. Сбросив одежду. кинулись в Чарыш и, рассекая волны, поплыли против течения.

Возвращаясь с реки, Янька и Кирик неожиданно наткнулись на Кичинея. Он бежал им навстречу:

— Беда, большая беда!

По встревоженному лицу старика ребята поняли, что на маральнике случилось несчастье: Кичиней без причины не оставил бы его.

— В чём дело, дедушка?

— Сегодня ночью кто-то взломал изгородь, и олени убежали в тайгу. Как быть? Нет Темира, нет Кобякова! — старик застонал от горя.

Кирик и Янька переглянулись. Положение было, действительно, сложное. Потерять маралов — большой урон. Но как помочь? Прокопий и Темир вернутся только к вечеру, да если и вернутся, кто поедет на розыски? Мужчины — в партизанских отрядах.

Ребята стали утешать старика, и их бодрый, уверенный вид заставил его приободриться.

Вечером приехали Прокопий и Темир. Весть о потере маралов взволновала Прокопия.

— Это дело рук бандита Зотникова. Наши люди с ног сбились, разыскивая его по тайге.

— Я думаю, — сказал Темир, — направиться на Бешпельтир. Кичиней с отцом поедут в противоположную сторону.

— Ты считаешь, что олени ушли в Бешпельтир?

— Да.

— Почему?

— Олень всегда выбирает самые глухие места, а Бешпельтир безлюден.

— Пожалуй, ты прав, — согласился Кобяков. — Какая тебе требуется помощь?

— Небольшая, — махнул рукой Темир. — Возьму для связи Яньку и Кирика. Обнаружу следы оленей, пришлю одного из ребят, тогда высылай загонщиков.

И трое друзей в сопровождении Делбека выехали из села. Миновав Усть-Кан, они поднялись на Бешпельтирский перевал, окутанный густым туманом.

Водяная пыль забивалась за воротники, прозрачными капельками свисала с ресниц и бровей.

— Что нахохлились, точно мокрые куры? — спросил Темир.

— Да и ты не лучше нас выглядишь, — отозвался Янька. — Как петух под дождём.

— Нет, он на петуха не похож, — хитро подмигнув, сказал Кирик.

— А на кого? — сдерживая смех, спросил тот.

— На старый раскисший гриб.

— Вот это здорово! — промолвил добродушно Темир и, придержав лошадь, дёрнул ветвь пихты: с густой листвы дерева на ребят посыпался дождь.

— Темир, перестань! — ребята втянули головы в плечи.

— А кто меня называл мокрым петухом? Кто называл лесным грибом? Получайте! — встряхнув ещё раз дерево, Темир скомандовал: — Привал! На ночёвку!

Ребята мигом соскочили с сёдел, привязали лошадей и забрались под пихту. Там было сухо. Вскоре запылал костёр. Гонимый огнём сизый дым с трудом пробивался через густые ветви и, достигнув вершины дерева, лёгким облаком повисал над ним.

Отдохнув за ночь, друзья двинулись дальше. Они свернули на запад и углубились в глухой лес.

Наступил рассвет. Туман не рассеивался. Ехать было трудно. Лошади то и дело спотыкались о поваленные бурей деревья, старые пни и коряги.

Опускаясь в одно из междугорий, Темир заметил примятую траву. Он внимательно осмотрел следы: здесь побывали маралы.

Стадо шло по направлению террасовых гор, которые начинались за перевалом. Ведя лошадей, наши разведчики двинулись по следам оленей.

Густая пелена тумана, медленно отделяясь от земли, поднималась над верхушками деревьев и ползла по склонам гор. Подул ветерок. Выглянуло солнце, и вскоре его тёплые, ласкающие лучи хлынули в междугорье.

Было далеко за полдень. Поднявшись на вершину перевала, путники увидели гряду террасовых гор, которая, сбегая большими выступами-площадками, терялась в густой зелени золотистых акаций.

На каменистой почве следы маралов потерялись. Но, спустившись в междугорье, друзья вновь обнаружили их: вот клок шерсти, потерянный одним из животных, а вот отпечаток большого копыта.

— Здесь прошёл Каштак, вожак стада! — воскликнул Темир. — Маралы сейчас находятся возле устья пяти рек. Надо сообщить Прокопию, чтобы прислал загонщиков. Кто из вас поедет?

— Я! — откликнулся Янька. Ему хотелось как можно скорее обрадовать отца.

— Ну, хорошо, — согласился Темир. — Не забудь место. А для верности отмечай свой путь.

— Ладно. Не забуду.

Делбек кинулся было вслед за Янькой, но сердитый окрик мальчика заставил его остановиться.

В сумерках Темир и Кирик достигли Бешпельтира и, поднявшись на гору, увидели в широкой долине стадо оленей.

— Маралы! — закричал Кирик.

Стреножив лошадей, они устроились под каменным навесом так, чтобы видеть животных, но утомлённые тяжёлыми переходами уснули. Возле них, свернувшись, пристроился Делбек…

Кромкой обрыва, приближаясь к спящим, шёл крадучись незнакомец. Бросив внимательный взгляд на стреноженных лошадей, он осторожно взвёл курок и лёг, выжидая. Внизу по-прежнему было тихо.

Неизвестный в нетерпении повернулся и задел ногой небольшой камень. Сбивая на своём пути мелкую россыпь, камень с шумом упал на дно ущелья.

Из-под навеса выскочил Делбек, заливаясь неистовым лаем.

Человек бесшумно отполз от обрыва и скрылся в чаще. Захрапели испуганные кони. Темир, проснувшись, схватил винтовку, но его остановил Кирик.

— Подожди, — прошептал он, — наверху кто-то бродит… Человек или зверь, не знаю.

Делбек продолжал лаять. Но тайга по-прежнему безмолвствовала, и собака успокоилась. Остаток ночи прошёл спокойно. На рассвете с долины послышался крик марала. Темир вскочил на ноги.

— Вот что, Кирик. Я останусь здесь, а тебе придётся выехать навстречу загонщикам: боюсь, как бы они не заплутались в тайге, — помолчав, Темир проговорил в раздумье: — Только тревожит меня ночной гость, пожалуй, небезопасно отпускать тебя одного.

— Что ты, Темир! Что может случиться? Ружьё со мной, Делбека возьму.

— Ну хорошо, поезжай, — согласился Темир после некоторого колебания. — Только будь осторожен.

Свистнув собаку, Кирик вскочил на коня и скрылся из виду.

Кирик благополучно проехал террасовые горы и стал медленно подниматься на Бешпельтирский перевал. Делбек всю дорогу охотился за зайцами, и Кирик перестал обращать внимание на его длительные исчезновения.

Вспоминая всю свою короткую жизнь, мальчик не заметил, как из его уст полилась алтайская песня.

Внезапно рядом с ним, словно из-под земли, появился всадник, закутанный в башлык. Кирик схватился за ружьё, но было уже поздно. Сильным ударом человек выбил из рук мальчика ружьё. Остальное Кирик помнил плохо.

Очнулся он от резкой боли в ногах и руках: они были плотно притянуты верёвкой к седлу и туловищу коня. Рот был завязан грязной тряпкой. Мальчик открыл глаза и увидел рядом всадника. Широкая спина и могучие плечи показались Кирику знакомыми. Когда человек повернулся к нему, мальчик узнал Евстигнея Зотникова.

— Ну как, жив, алтайская душа? — спросил он зло. — Я тебе ещё и не то приготовил!

Остановив коней, Евстигней прислушался. Со стороны дороги нёсся лай Делбека. Вынув из чехла обрез, Евстигней стал ждать. Когда между деревьями замелькало гибкое тело собаки, Зотников выстрелил. Делбек взвыл от боли.