Тайна похищенного пса - Бонзон Поль-Жак. Страница 5

Я часто прихожу сюда не только из-за того, что здесь красиво; тут люди выгуливают своих собак — это напоминает мне о моей собачке… А как зовут твоего пса?

Кафи.

Какое странное имя!

Это в честь старого араба, который мне его подарил.

А куда ты дел собаку, когда уезжал? Отдал кому-нибудь?

Нет, не отдал… просто попросил подержать… она всегда будет моей.

Корже нахмурил брови, взялся за подбородок и надолго затих, потом вдруг как-то резко спросил меня:

Ты бы хотел снова быть вместе со своим Кафи?

Я ведь тебе уже сказал — наша консьержка не желает видеть в доме собак! И вообще, у нас слишком мало места…

Корже снова почесал подбородок. Я видел, что он что-то лихорадочно обдумывает, но не мог догадаться, что же именно.

А если бы мы нашли возможность, — сказал он, — ну, какое-нибудь подходящее место для пса? Я тоже люблю собак. Ты бы его привез, мы бы заботились о нем вместе, и тогда он ста/1 бы немножко и моим…

Но где ж его держать? Это большущий пес, ему нужно много места и еды.

Насчет места не беспокойся, я знаю один потрясающий заброшенный подвал… пойдем посмотрим, это совсем рядом.

Корже спрыгнул с ограды. Мы спустились вниз по улочке и подошли к старому зданию.

— Это здесь. В доме давно никто не живет, в нем находится склад, но подвал не используют — боятся сырости, хотя там совершенно сухо, вот увидишь.

Дверей у подвала не было, и мы беспрепятственно вошли.

Конечно, ночью ты ничего толком не разглядишь, но места здесь достаточно… Можешь принюхаться — никакого запаха плесени.

А чем кормить?

Мы все этим займемся… Я хочу сказать, вся компания.

Какая компания?

Ну да, ты же не знаешь… В нашем районе есть десяток хороших ребят, мы всегда друг друга выручаем. Нас называют «компания Гро-Каю». Ты, наверное, не слыхал про Гро-Каю?

Я уже видел на бульваре Круа-Русс эту лионскую достопримечательность. Гро-Каю — огромный булыжник, попавший сюда, вероятно, тысячелетия назад с альпийских ледников.

— Да, — продолжал Корже, — нас так назвали, потому что мы всегда встречаемся по четвергам у этого камня, чтобы поиграть в мяч или покататься на роликовых коньках… Между прочим, мячи коньки мы купили сами, в складчину, это ведь дорогие вещи. С нами твой пес ни в чем не будет нуждаться.

Ты правда так думаешь?

Я в этом уверен… Слушай, если хочешь — я завтра со всеми поговорю.

Идея была великолепной, но кое-что меня смущало. Во-первых, я побаивался этой компании, оттолкнувшей меня в первый день, а во-вторых — Кафи всегда был только моим и мне совершенно не хотелось ни с кем его делить. Кажется, Корже все понял и не настаивал.

— Эта мысль пришла мне в голову сегодня утром, — сказал он. — Ведь было бы так здорово иметь Собаку, правда, Тиду?

Корже впервые назвал меня по имени. Я вздрогнул и внимательно посмотрел на него. Его глаза сияли, ведь он, как и я, любил животных. Мы могли бы стать друзьями. Мне трудно было ему отказать… и себе тоже. Я был бы так счастлив вновь обрести моего славного Кафи!

Вдруг я заметил, что уже слишком поздно, что мама меня наверняка ждет и волнуется, не случилось ли чего опять… Я крепко пожал Корже руку.

— Да, было бы просто здорово, если бы он оказался здесь!

И я бегом помчался домой.

«КОМПАНИЯ ГРО-КАЮ»

Этим вечером я не мог усидеть на месте. Папа несколько раз спрашивал, что со мной происходит. Чтобы скрыть свое беспокойство, я сказал, что это из-за руки. В этом была доля правды — рана заживала и создавала мне некоторые неудобства, вполне, впрочем, терпимые. На самом же деле я думал только о Кафи. Новый приятель оживил во мне надежду. Я никак не мог решиться: конечно, очень не хотелось ни с кем делить собаку, но другого-то выхода не было! И я решил согласиться.

Я уже засыпал, когда мама пришла пожелать мне спокойной ночи. Как же мне хотелось ей обо всем рассказать! В глубине души я был уверен, что она тоже обрадуется возможности вернуть Кафи, но меня сдержал вчерашний папин запрет. Раз Кафи никогда не придет в этот дом — зачем лишние разговоры? В общем, я с большим трудом заставил себя промолчать.

На следующий день я шел в школу в хорошем настроении, но кое-что меня тревожило: как-то мы встретимся с Корже? Вчера я так неожиданно убежал… А вдруг он за ночь передумал? Поговорил ли он уже с ребятами из «Гро-Каю» обо мне и моей собаке?

Подойдя к школе, я не обнаружил Корже ни у крыльца, ни во дворе; я всегда узнавал соседа по парте по толстому красно-зеленому свитеру, выделявшему его из общей массы. Корже прибежал в последний момент, когда все уже построились, и опять не обратил на меня никакого внимания.

Наконец мы оказались за партой. Корже сидел с неприступным видом. Вдруг он наклонился и тихо спросил:

Ну так что. ты решил?

Да!

Мы договорились?

Договорились!

Он с облегчением вздохнул и добавил:

— Поговорим об этом позже.

Урок начался. Мы сидели как ни в чем не бывало. На перемене команда «Гро-Каю» окружила меня плотным кольцом.

Их было человек десять, почти все моего возраста. Судя по одежде и особенно обуви, это были мальчики из бедных семей.

— Я хочу вам представить Тиду, он новенький, — сказал Корже. — Я его знаю, вчера вечером мы долго беседовали на Крыше Ткачей… Знаете, кто поранил ему руку?

Все посмотрели на мою повязку, а потом на Корже, ожидая его объяснений.

— Его укусила собака — большая немецкая овчарка… Она была похожа на его пса, которого пришлось оставить в деревне, когда они переезжали в Лион. Тиду хотел погладить собаку, а она его укусила.

— Вот как! — раздалось два или три голоса. — Ну и что?

— Так вот, — продолжил Корже, — мы с Тиду подумали, что можно было бы взять собаку сюда.

Ее зовут Кафи, и она совсем не злая. Я даже подыскал место, где она могла бы жить, — в старом доме у Пиратского Склона. Но вы понимаете, что такую псину не так легко прокормить. Надо, чтобы мы все о ней позаботились. Как вы думаете?

Ребята заулыбались. Собака!.. Ее можно водить гулять, заботиться о ней, она станет другом! Идея и вправду была великолепной.

— Кто «за»? — спросил Корже.

Все до одного подняли руку. У меня снова сжалось сердце: я представил себе Кафи в окружении такого количества новых хозяев… Но в глубине души я знал, что всегда буду у него самым любимым; ну а главное — ему, конечно, будет хорошо.

Вот так, благодаря Кафи, я был принят в эту компанию. Теперь она показалась мне гораздо симпатичнее — ведь все ребята любили животных.

Но как доставить Кафи в Лион? Сейчас никто не хотел думать о трудностях. Большинство ребят были готовы продать мяч и роликовые коньки, чтобы оплатить мою поездку в Реянетт. Но для меня это было совершенно невозможно. Пришлось бы уйти из дома рано утром, а вернуться поздно вечером — это если еще удалось бы обернуться за один день. Отправлять кого-то другого из «Гро-Каю» было рискованно — Кафи, скорее всего, с ним не пошел бы.

— Да, — вздохнул Корже, когда мы снова* оказались на Крыше Ткачей, — а дело казалось таким простым… Но я все-таки уверен — мы что-нибудь придумаем.

Выход из положения пришел мне в голову тем же вечером, уже в постели. Грузовики с ранними овощами, идущие с юга в Лион, часто заходили в Реянетт. Водители этих тяжеловозов останавливались у кафе Кастелля, который сам до аварии работал на такой машине. Я напишу своему приятелю Фредерику и попрошу его поговорить с кем-нибудь из этих водителей (ему это будет нетрудно, так как кафе находится недалеко от булочной) — может, кто-то и согласится захватить Кафи. Он мне сообщит, куда именно в Лионе приезжает грузовик, чтобы я мог встретить собаку. Да, это совсем просто и не потребует денег, или почти не потребует — только чаевые для водителя.

На следующий день я написал Фредерику письмо — второе со времени моего переезда в Лион, оно уже не было таким грустным, как предыдущее. Я рассказал о школе, о «Гро-Каю», подробно объяснил, что ему надо сделать. «Как только ты что-нибудь придумаешь — сразу мне напиши. Если бы ты знал, как я соскучился по Кафи!»