Граница в роще Сосновой - Дьяконов Юрий Александрович. Страница 19

— Бере-ги-ись! — все же крикнул Тишка.

— Чего орешь? Ты же убитый, — возмутился стоявший над ним Боб.

— А это… может, предсмертный крик, — нашелся Тишка.

Три бойца рядом с ним были «убиты» так же моментально, не успели и крикнуть. Остальные «красные» окружили, подойдя вплотную. И остатки роты сдались втрое превосходящему противнику.

Покончив с ротой Тишки, Боб бегом повел свои две роты по дубовой роще к центру. Покрякал дикой уткой. И, когда загремело «ура» атакующей роты, ударил в тыл ошеломленному врагу.

Ванька Жмуркин, услышав, что за пригорком без его сигнала закричали «ура», и потеряв из виду знамя «красных», решил, что обиженный Тишка сам с двумя ротами атаковал высоту и захватил знамя. Боясь опоздать и опасаясь насмешек Тишки, Жмуркин заорал:

— Чего разлеглись! Наши уже знамя захватили! Бегом!

Рота, не соблюдая уже никаких мер предосторожности, напрямик что есть духу побежала наверх.

Когда они, задыхаясь и обливаясь потом, добежали до кустов у вершины холма, на них бросились три роты Знаменного полка. У «синих» даже не было сил сопротивляться. А Жмуркин отбивался, как мог. Тогда с него сорвали синюю звездочку.

— Вот хорошо, что вы сами прибежали сдаваться! — насмешливо приветствовал их Боб.

— Ну что?! — приблизившись вплотную, сказал Жмуркину Тишка Перекатиполе. — Дело в шляпе?!

Бойцы Знаменного полка рассмеялись, а Боб, улыбаясь, сказал:

— Вот именно, что дело в шляпе! Твою ковбойскую шляпу, Жмуркин, дозорные еще у рыбацких домиков засекли. Так и следили до ручья…

И Ванька Жмуркин, который никогда не лез за словом в карман, не нашел, что сказать этому зеленоглазому насмешнику. Он метнул на Тишку злобный взгляд, глотнул слюну и отвернулся.

НА РУБЕЖ АТАКИ

Посовещавшись с Сергеем и Аркой, Лаура сказала бойцам:

— Ребята, сегодня будет очень трудно. Лучше честно. Кто боится, что не выдержит, — пусть останется. Потом он всем плохо сделает. Я не обижусь. Выходите…

Никто из строя не вышел.

— У меня в роте таких нет! — гордо заявил Саша Торбочкин, снова принявший командование ротой после возвращения из партизанского налета.

— И у меня!.. И у меня! — откликнулись ротные.

— Тогда — в путь! Самые сильные помогают девочкам. Замыкает рота Саши Торбочкина.

— Есть! — весело откликнулся Саша.

Сергей с Аркой шли впереди. Время от времени останавливали полк в укрытии, а сами прощупывали местность.

Двигались по местам, где никто не ходил. Нужно трижды пересечь петли оврага Пологого.

— Кто ему придумал такое дурацкое название, — ворчал Арка. — Тут сам черт ноги сломает!

Гуськом, торопясь, шли по узкому, как туннель, ответвлению оврага. На десять-двенадцать метров вверх отвесно уходят стены. Под ногами — ручеек, липкая глина да гремучие камни. Нужно рассчитывать каждый шаг, чтобы не услышал противник. Овраг все больше сужается. Стены сходятся почти вплотную, а ветви кустов и деревьев переплелись и непроницаемой завесой закрыли солнце. Наверху жара, а тут, в этой дыре, сыро, прохладно. Вода сочится со стен. Крыша из колючих ветвей опускается все ниже. Кое-где приходится пригибаться, а потом и ползти на четвереньках…

Наконец, овраг делает еще поворот, и впереди опять свет солнца, жара, голубое безоблачное небо над головой.

Прижимаясь к стене, нависающей карнизом, дошли до тупика. Сергей оглядывает стену. На высоте метров четырех от дна из глинистой почвы выпирает подковой толстый корень дерева. Сергей кидает веревку с тяжелым узлом на конце. Узел точно попадает в подкову. Арка ловко, как обезьяна, лезет по веревке. Вот уже сидит на толстом корне. Прижимаясь к стене, становится на верхний конец подковы и дотягивается до ветвей.

Сергей бросает камень с привязанным к нему шпагатом. Арка ловит, тянет за шпагат и вытаскивает веревку с крупными узлами, закрепляет за что-то. Первым лезет Сергей, потом Лаура. Последним поднимается Саша Торбочкин.

И снова, выслав дозоры во все стороны, ведет по тылам врага свой полк Лаура. Все исцарапаны. Устали. Мокрая одежда липнет к телу…

— Ква… ква… ква… — слышится громкий крик лягушки. Бойцы замирают, вжимают тело в кусты — впереди опасность.

До поляны Треугольной уже рукой подать. Только перебраться через последнюю петлю оврага с отвесными стенами.

Сергей осторожно раздвинул ветви и отпрянул назад. За кустом рядышком лежат двое с синими повязками. И вдруг за спиной громко, как выстрел, треснула ветка. Кто-то из ребят подвел. «Синие» вскочили. Но Сергей с Аркой навалились, прижали их к земле.

— Молчок! А то душу вон, кишки на телефон! — пригрозил Арка. Лишившись повязок, «синие» притихли. Арка шептал Сергею:

— Убьем их!

— Зачем? — возьмем с них слово, — и, обращаясь к пленным, Сергей громко сказал: — Десять минут после нашего ухода лежать тихо! За это мы вам оставим повязки. Согласны?

Пленные обрадовались, утвердительно закивали головами. Арка подобрал палку поувесистей и стал против сидящих пленных. А Сергей исчез в кустах.

На краю оврага когда-то стояла высоченная сосна. Речка подмыла берег, и он обрушился. Сосна упала и перекинула свою вершину на противоположную сторону. Шло время. Сосна умерла. Облетели с нее ветки и кора. Но корни еще крепко держатся за берег.

Одно дело пройти по шестиметровому буму, когда до земли всего метр-полтора. Совсем другое — пройти два десятка метров по стволу, повисшему над глубоким оврагом. Недаром этот переход ребята назвали «Чертов мост».

— Я первый.

— Нет, Сережа. Я командир полка. Мне пример показать нужно.

— Не спорь. Разведчики всегда впереди командира. Я — разведчик.

— Ох, амиго! Ты всегда переспоришь. Иди.

Сергей привязал конец веревки за дерево и быстро пошел по стволу, сбрасывая с руки кольцо за кольцом. Закрепил леер на той стороне и нетерпеливо помахал рукой. Лаура прошла над оврагом, нарочно не касаясь веревки. Держась за леер, перебрались остальные. Когда они скрылись в зарослях, Сережка сложил руки у рта и прокричал: «Ку-ку!»

Тотчас выглянул Арка. Отцепил веревку и пробежал бревно.

— А повязки? Ты же обещал! — закричали «пленные».

Сергей дошел до середины, зацепил повязки «синих» за сучок и вернулся.

Один из «пленных» отважился и пошел по стволу. Теряя равновесие, он махал руками, приседал. Пугала глубина.

Не дойдя до сучка с повязками, потерял мужество и лег животом на ствол… Так верхом на бревне, спиной вперед, самым позорным, но безопасным способом продвигался мальчишка к спасительному берегу. Острые обломки сучьев рвали его штаны, хватали за рубаху, но он так и не отважился подняться на ноги.

Из кустов на противоположной стороне высунулся Арка. Скорчил презрительную гримасу и противным голосом прокричал:

— Рожденный ползать — летать не может! — колыхнулись ветки, и Арка исчез.