Приключения пчёлки Майи - Бонзельс Вальдемар. Страница 11

— Вы дорого заплатите мне за ваше коварство! — крикнула она пауку. А ну-ка идите сюда! Вы узнаете, что такое пчелиное жало!

Но чудовище оставалось неподвижным. От него веяло такой жутью, что даже у насекомого покрупнее Майи похолодела бы кровь.

В гневе бедная жертва снова рванулась и — крак! — оборвала длинную нить, поддерживающую паутину сбоку. Тонкая нить предназначалась для небольших мух и мушек, а не для таких, более грузных насекомых, как пчела. Но, разорвав нить, Майя запуталась еще больше.

Паук приблизился к ней почти вплотную, ухватился за паутинку, вокруг которой пчелка билась лапками, и сердито крикнул:

— Как вы смеете портить мою сеть? Что вам тут надо? Мало вам места в саду? Чего вы лезете в обитель мирного отшельника?

Таких слов пчелка никак не ожидала!

— Я нечаянно… я попала сюда случайно… — залепетала она задрожавшим от надежды и счастья голосом. — Я не заметила вашу сеть и запуталась в ней… Простите, пожалуйста…

Как ни отвратительно было чудовище, но Майе показалось, что у него не было по отношению к ней злых намерений.

Паук пододвинулся к ней ближе.

— Вы действительно очень сильное, хотя и маленькое создание, произнес он, выпуская то из одной, то из другой лапы какое-то вещество.

Нить заколебалась. Удивительно, как тонкая паутинка выдерживала тяжесть огромного паука.

— Выпустите меня! — взмолилась Майя. — Я буду вам век благодарна!

— Я затем и подошел к вам, — странно усмехаясь, произнес паук. Несмотря на улыбку, вид у него был злой и хитрый. — Своим барахтаньем вы испортили все мое сооружение, — продолжал он. — Посидите минуту спокойно, и я освобожу вас.

— О, спасибо, спасибо! — радостно воскликнула пчелка.

Паук был уже рядом с ней и быстро убедился, как крепко запуталась жертва в его паутине.

— А где ваше жало? — спросил паук.

Боже, какой у него был злобный и гнусный вид! Пчелка вздрогнула от отвращения при мысли, что он может к ней прикоснуться. Но она подавила эти чувства и ответила как можно спокойнее и вежливее:

— Не беспокойтесь о нем. Я втяну его внутрь, и тогда оно никому не причинит вреда.

— Тогда сделайте это, пожалуйста. А теперь сидите спокойно… Ах, какая досада! Как вы испортили мою сеть!..

Маленькая Майя послушно замерла. Вдруг она почувствовала, что начинает быстро-быстро вращаться… Ей сделалось дурно, и она на мгновение закрыла глаза…

Но что это? В ужасе она осмотрелась и увидела, что все ее тельце туго опутано свежей липкой нитью, которую паук только что выпустил.

— Я погибла! — прошептала Майя дрожащим голосом.

Больше она ничего не сказала. Она ясно видела, что смерть теперь неизбежна. Только теперь Майя поняла все коварство чудовища, ибо сидела в плену много прочнее, чем прежде. Она не видела спасения, она не могла даже шелохнуться.

Майя не испытывала больше ни ярости, ни гнева. Только бесконечная грусть переполнила сердце. Разве могла она знать, что на свете столько зла и коварства? Да, теперь — смерть… "Прощай, ясное солнышко, прощай, милая Кассандра! — подумала Майя. — Ах, зачем я покинула родной и безопасный улей? Прощайте!! Я умираю!"

Паук, сделав свое дело, отодвинулся назад. Он все еще боялся жала пчелки.

— Ну, как вы себя чувствуете, малютка? — насмешливо спросил он.

Пчела даже не удостоила предателя ответом. Немного спустя, не в силах совладать с охватившей ее тоской, она взмолилась:

— Убейте меня поскорее, прошу вас!

— Как бы не так! — ответил паук, связывая разорванные нити. — И не подумаю! Я не так глуп, как вы. Вы повисите и умрете, я не тороплюсь. Я высосу вашу кровь, когда вы уже не сможете жалить. Досадно только, что вы не можете видеть, как попортили мою сеть: тогда бы вы поняли, что смерть вполне вами заслужена.

С этими словами он мгновенно спустился на землю, закрепил на камне кончик заново сотканной нити и туго ее натянул. Затем он снова поднялся наверх, схватил толстую паутинку, на которой висела запутанная Майя, и медленно потянул нить в сторону вместе с пленницей.

— Перейдемте-ка в тень, моя милая, — сказал он. — А не то солнышко слишком высушит вас. Кроме того, вы мне здесь отпугиваете других гостей, да и птицам иногда приходят в глупые головы желания опустошить мою сеть… Кстати, вам, наверное, интересно знать, кто я. Моя имя Фома Крестовик. Как вас зовут — мне безразлично, важно лишь, что вы — очень лакомый кусочек…

Несчастная Майя, связанная по рукам и ногам, оказалась в тени ежевики, во власти жестокого паука, решившего замучить ее медленной голодной смертью. Она висела головою вниз и чувствовала, что долго так не выдержит. Она пыталась звать на помощь, но ее крики звучали все слабее и слабее. Да и кто мог ей помочь? Родные — там, дома, — не знали, какое с ней приключилось несчастье, и не могли ее спасти.

Вдруг где-то внизу, в траве, она услыша сердитый возглас:

— Прочь с дороги!

Измученное сердечко пчелки громко застучало. Она сразу узнала голос навозного жука Курта, чей разговор с Ифи она недавно подслушала и которому помогла в беде.

— Курт! — крикнула она изо всех сил. — Милый Курт!

— Прочь с дороги! — продолжал хорохориться жук.

— Да я и не стою на вашей дороге, Курт! — воскликнула Майя. — Я вишу над вами в сетях паука.

— Но кто вы? — спросил жук. — Меня-то знают все, но сам я многих не знаю.

— Я пчела Майя. О, умоляю вас, спасите меня!

— Майя? Майя? Ах да, припоминаю! Вы недавно со мной познакомились… Черт возьми! Надо признаться, что вы попали в довольно щекотливое положение! Вам действительно необходима моя помощь. К счастью, я сейчас не очень занят и готов помочь вам.

— О милый Курт! Но сможете ли вы разорвать эти нити?

— Разорвать эти нитки? Смогу ли я? Да вы что, оскорбить меня хотите, что ли? — Курт хлопнул одной лапой по мускулам другой. — Взгляните, малютка, на эти мышцы — чистая сталь! Такой силой, как я, обладает не всякий! Я могу сделать и кое-что потяжелее, чем просто разорвать пару паутинок…

Жук вскарабкался на лист, достал державшую пчелку нить, крепко за нее ухватился и натянул. Нить оборвалась и полетела вместе с Куртом на землю.

— Это только начало, — сказал он. — Но я вижу, малютка Майя, что вы вся дрожите. Ах, как вы бледны, бедняжка! Ну разве можно так бояться смерти? Надо смело смотреть ей в глаза. Я всегда так делаю… Ну а теперь я сниму с вас путы.

Маленькая пчелка не могла вымолвить ни слова. Слезы радости текли у нее по щекам. Она будет свободна! Она снова сможет наслаждаться солнечным светом, полетит куда захочет! Она будет жить!..

Вдруг Майя заметила, что ее враг спускается по кусту ежевики.

— Курт! — в ужасе закричала она. — Курт! Паук идет!..

Но жук только усмехнулся.

— Советую ему хорошенько подумать, — спокойно сказал Курт.

В то же мгновение над ним раздался сердитый трескучий голос:

— Разбойник! Грабитель! Караул!.. Как смеешь ты, толстый болван, отнимать у меня мою добычу?

— Не волнуйтесь, сударь, — невозмутимо ответил Курт. — Это не ваша добыча, а моя приятельница… И если вы скажете еще хоть одно слово, которое мне не понравится, я изорву всю вашу паутину!.. А! Вы, я вижу, умолкли… В чем дело?

— Собственно говоря… — смущенно начал паук.

— Советую вам не разговаривать и убираться подальше! — перебил его жук.

Паук бросил на него полный ненависти взгляд, но, посмотрев на свою истерзанную паутину, повернул назад, ворча и ругаясь себе под нос. У этого мохнатого жука такой плотный панцирь, что никакими зубами не прокусишь… Ничего с ним не поделаешь… И, проклиная царящую в мире несправедливость, Фома Крестовик забился под увядший лист.

Тем временем Курт совсем освободил малютку Майю. Он разорвал все липкие нити, сковавшие ее крылышки и ножки, и пчелка стала радостно расправлять свои члены, — правда, очень медленно, потому что сильно ослабла и все еще дрожала.

— Забудьте о том, что произошло, — посоветовал ей жук, — и тогда ваша дрожь прекратится. Попробуйте-ка, умеете ли вы еще летать…