Остров тетушки Каролины - Пиларж Франтишек. Страница 16

– Eisenhammerschmiedepfefferbacker, – повторил мужчина с вежливостью, к которой явно примешивалась тревога. – Профессор эстетики.

– Ах, вот что, – сказала тетушка. – Паржизекова.

Незнакомец снова раскрыл книгу, полистал ее с минуту, опять поднял глаза. Пристальный взгляд тетушки приводил его в замешательство. Профессор Eisenhammerschmiedepfefferbacker был вдовцом, он жил только для науки, и общество женщин всегда нагоняло на него страх. Теперь он очутился с глазу на глаз с женщиной, которая к нему внимательно присматривалась и, очевидно, жаждала вступить с ним в дружеский разговор. Бедный профессор не мог себе представить, о чем с ней можно говорить. Смутившись, он снова принялся перелистывать страницы. И тут взгляд его упал на цветную вкладку на меловой бумаге. Это была репродукция Венеры Милосской. Старик с облегчением вздохнул, и счастливая улыбка осветила его лицо. Он протянул книгу тетушке Каролине, указывая на статую Венеры.

– Вот, мадам, какого художественного совершенства достигли древние греки в изображении человеческого тела, – восторженно начал он. – Взгляните, пожалуйста, на эту статую. В какой безукоризненной гармонии находятся тут материя и дух. Человеческое тело волшебством превращено в мрамор…

Профессор Eisenhammerschmiedepfefferbacker поднял свои бесцветные глазки и застыл в удивлении. Взгляд тетушки Каролины был по-прежнему устремлен на него. Но в выражении его появилось нечто новое, говорившее профессору, что не все в порядке. Очевидно, пышной даме, сидящей напротив, он чем-то не угодил. Вполне возможно, она чувствует себя задетой тем, что он восторгается совершенством форм Венеры, в то время как его соседка… Профессор Eisenhammerschmiedepfefferbacker слегка покраснел и принялся быстро перелистывать страницы. У него сразу отлегло от сердца, когда он напал на картинку, на которой была изображена туземная женщина с архипелага Паумотта. Эта женщина с тучным, дряблым телом напоминала своими формами тетушку Каролину.

– Вот посмотрите сюда, мадам, здесь уже нечто новое! – воскликнул он с энтузиазмом. – Эта женщина – дитя природы. Цивилизация ее не коснулась. И все же, взгляните, какое, огромное эстетическое наслаждение получаешь, любуясь ею…

Профессор Eisenhammerschmiedepfefferbacker случайно посмотрел на тетушку Каролину и почувствовал, как легкий холодок пробежал по его спине. Собравшись с духом, он продолжал:

– Понятия о красоте у разных племен совершенно различны и зависят от исторических условий. Нам, например, известно, что креолок Южной Америки, которых у нас считают чрезвычайно привлекательными, тамошние жители не находят таковыми. Аргентинцы с их темным цветом кожи видят идеал красоты в белокурых европейках скандинавского типа. Я уверен, если бы мне удалось привезти в Аргентину живую Венеру или какую-нибудь…

Профессор Eisenhammerschmiedepfefferbacker вскинул глаза. И напрасно. Ибо они встретились с глазами тетушки Каролины, которые вонзились в него с такой силой, как гвоздь, который вбивают в стену на века. Взгляд этот был такой острый и зловещий, что, по мнению профессора Eisenhammerschmiedepfefferbacker, сам королевский удав мог бы кое-чему научиться у тетушки Каролины, если бы она согласилась давать ему уроки.

– Венеру, какую-нибудь женщину… – продолжал он, заикаясь и вытирая пот со лба. Чем дальше, тем профессору становилось ясней, что его слова по неизвестным причинам вызывают в грузной даме чувство неудовольствия. Необходимо было немедленно переменить тему разговора, придать ему более приятный для нее характер. Но что может интересовать даму весом больше центнера, которая смотрит на своего ближнего взглядом змеи? Теория относительности Эйнштейна? Проблема дружбы народов? Квадратура круга? Вопрос питания динозавров в раннем юрском периоде? Или, может быть, такие обыкновенные вещи, как…

И профессор Eisenhammerschmiedepfefferbacker, осененный внезапной мыслью, радостно воскликнул:

– Через несколько минут мы въедем в туннель, мадам! Это один из самых длинных туннелей в Европе. Он имеет восемь километров, и пройдет не менее двенадцати минут…

Тетушкино лицо сразу оживилось, и бедный профессор словно гору с плеч скинул. Наконец-то он попал в цель. И когда тетушка Каролина спросила, скоро ли поезд будет в туннеле, он ответил с радостной готовностью:

– Еще несколько минут, мадам, точно я не знаю, но как будто…

Тетушка Каролина пренебрежительно махнула рукой.

– Снимите мои чемоданы! – властно приказала она.

– Какой прикажете?

– Все.

Профессор Eisenhammerschmiedepfefferbacker взглянул на верхнюю полку, где плотно втиснутые шестнадцать тетушкиных чемоданов и картонок подпирали потолок, и лицо его вытянулось.

– Вы собираетесь выходить, мадам?

– Вовсе нет, – решительно ответила тетушка Каролина. – Но я должна подумать о самозащите. Не знаю, может, вы и умеете вербовать Венер в публичные дома Аргентины. Но со мной у вас этот номер не пройдет. Снимите чемоданы и перегородите купе. И не вздумайте вылезать из-за них, пока мы не проедем туннель. Покажите-ка, что там у вас в карманах! Кинжалы, пистолеты, наркотики?.. Ничего такого? Хорошо. А теперь ступайте на место и ведите себя тихо и смирно.

Такова была причина, вынудившая тетушку Каролину сойти с поезда в небольшом городке неподалеку от итальянской границы и задержаться там на двадцать четыре часа.

Как раз столько времени потребовалось, чтобы, с одной стороны, профессор Eisenhammerschmiedepfefferbacker оправился с помощью различных официальных лиц от нервного потрясения и объяснил, что у него не было намерения увезти тетушку Каролину в Аргентину, а с другой, чтобы тетушка Каролина уверилась, что можно без опасения проехать с профессором через туннель. Тем не менее, погрузившись в вагон, тетушка осталась по поводу всей этой истории при своем мнении. Что там ни говорите, а пойти на такое дело может кто угодно – почтальон, чиновник податного управления… Заработать каждый не прочь!

– Эстетика!.. – задумчиво бормотала она. – С ума надо сойти!.. И зачем это называть свою работу таким непонятным словом?..

Из-за этого происшествия тетушка приехала в Триест с опозданием на целые сутки. Случилось так, что тетушка Каролина и Франтик прибыли в этот оживленный портовый город почти одновременно, хотя ни он, ни она не подозревали об этом.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,

сообщающая о том, что Франтик благополучно добрался до Триеста и, побыв на сенсационном футбольном матче, сел на пароход

В то самое время, когда в маленьком городке Горица тетушка Каролина воевала с облаченными в форму блюстителями закона и профессором эстетики, пожарный автомобиль Фердинанда и двухтонка Густи мчались по склонам Юлийских Альп в направлении Адриатического моря. Только что рассвело, воздух был чист и прозрачен, дорога вилась по краю ущелья, на дне которого шумел горный поток, и оба мужчины чувствовали, как новые силы вливаются в их утомленные тела, как снова разгорается в них дух соревнования.

– Эй, пора завтракать! – заорал Фердинанд своему сопернику, стараясь перекричать пронзительный вой сирены, от которого лесные звери разбегались по своим норам. – Где колбаса, парнишка проголодался!

– Давай сюда Франтика, я его накормлю! – кричал в ответ Густи; он только что переехал гусыню и страшно досадовал, что не может остановиться и подобрать ее.

– Дудки! Все равно моя взяла! Чего стоит паршивый чемодан и колбаски по сравнению с живым мальчишкой? Я его домчу до самого моря!

Терпение Густи лопнуло, и он гаркнул во все горло:

– Пускай тогда ни тебе, ни мне! Прежде чем ты сосчитаешь до десяти, чемодан и колбаса будут в пропасти!.. Вот напишет парень барышне Карасековой, что приехал на место голодный и без чемодана. Как ты тогда запоешь? А?

– Ну, ты не очень! – огрызнулся Фердинанд, но подумал, что соперник не шутит и дело лучше решить миром. – Стой! – крикнул он.