Белый флюгер - Власов Александр Ефимович. Страница 26
— Можно и туда зайти…
Гриша отрицательно затряс головой.
Они перешли через мост. Тропка поделилась на несколько стёжек, убегавших в разные стороны.
— Куда сначала? — спросил Гриша.
— Куда хочешь, — ответил Крутогоров. — К дому Самсоновых можно не ходить.
Гриша свернул влево — к Стрелке. Шли гуськом. Было тихо-тихо. Вокруг — ни души. Казалось, что забрели они в какую-то глухомань и до жилья — сотни километров.
— Тут мы молитвенник нашли, — вспомнил Гриша, когда они поравнялись со скамейкой, покрытой толстым снежным матрацем. — Забыл кто-то.
— Куда дели? — спросил Василий Васильевич.
— Тут же и оставили. На что он?.. А у того тополя одна наша лодка стояла. Только нам кататься не разрешалось.
— Так ни разу и не прокатились? — удивился Крутогоров.
— Ни разу.
— Ну и дураки! — сказал Карпуха. — Мы бы с Федькой…
— Вернулись бы вы с Федькой на мост! — прервал его Крутогоров.
Карпуха испуганно зажал ладонью рот, пробурчал сквозь пальцы:
— Не буду больше!
— Она на замке была, — пояснил Гриша,
— Кто же ездил на ней? — спросил Крутогоров.
— Он сам… Рыбу ловил… В среду и в пятницу…
— Всегда в эти дни?
— Всегда, в любую погоду.
— И много ловил?
— Когда как.
— А куда же лодка девалась?
— А её туда, ко всем лодкам, перегнали и на берег вытащили.
По глубокому снегу спустились вниз. Гриша показал тополь, к которому раньше крепилась цепь от лодки. Кора кое-где была потёрта. Больше никаких следов.
Вернулись на тропку, которая, нигде не обрываясь, всё шла и шла вдоль берега. Крутогоров знал, что в этой части острова нет никакого жилья, а тропа была.
— Кто же здесь ходит? — спросил он.
— Когда кто, — ответил Гриша. — Когда мальчишки, когда пьяные… Придут на Стрелку, усядутся, выпьют ещё и вспоминают, как они гуляли на острове до революции. А чаще — парочки бродят.
— Какие парочки?
— Влюблённые.
Федька хихикнул сзади.
— Идут, как лунатики… Мы с Яшей сосчитали: одна парочка семь раз вокруг острова обошла. Мы замёрзли, а им хоть бы что!
Обратно шли по другой стороне острова. Побывали у старого дуба. Под ним летом жена Самсонова часто сидела и читала книгу.
— Какую? — спросил Крутогоров.
— Не одну, — сказал Гриша. — Разные.
— Откуда она их брала?
— В Елагином дворце, в подвале. Их полно было. Только с картинками мало. Мы там все комнаты излазили.
— А Самсонов не запрещал?
— Нет.
Потом Гриша привёл всех к старому навесу. Его столбы сгнили и еле держали прохудившуюся кровлю из досок. Здесь валялись якоря, цепи и большой железный бочонок с двумя толстыми кольцами, ввинченными в дно и в крышку. Это был бакен. Позапрошлой осенью перед самым отъездом Самсонов оставил его под навесом. Карпуха ногтем пощёлкал по бакену. Бочонок отозвался гулким звуком.
— Сам с бакеном возился? — удивился Крутогоров.
— Он не хотел. Тоже говорил: не моё дело, а заставляют. Ругался — бакен очень тяжёлый. На лодке его привёз.
— А что он ещё делал?
— Ветки обрезал, кусты пересаживал — говорил, что привык садовничать. А где дупло — цементом со смолой заливал. — Гриша указал куда-то рукой. — Вот одно!
Справа стояла липа. Метрах в трёх от земли на её стволе серело цементное пятно. Крутогоров мельком посмотрел в ту сторону и пошёл дальше. Федька с Карпухой переглянулись. Они решили, что Василий Васильевич на этот раз дал маху. Кому не известно, что дупло для того и служит, чтобы укрывать всякие секреты. А это дупло к тому же не простое — с пробкой. Федька мог бы поклясться, что в нём тайник.
— Посмотреть бы надо! — не вытерпел он.
Крутогоров не ответил. Он думал о чём-то другом и вроде забыл про ребят. Они отошли уже довольно далеко от дуплистой липы. Василий Васильевич взял за плечо Гришу и остановил его.
— Говоришь, во вторник и в пятницу?
— Что?
— Рыбачил Самсонов.
— Нет. В среду и в пятницу, — поправил его Гриша.
— Как ты это запомнил?
— В эти дни завтракали позже. Пока он не вернётся, за стол не садились.
— Ждите меня здесь! — приказал Крутогоров и быстро зашагал назад.
— Ага! К дуплу всё-таки! — догадался Федька. — Это он нарочно мимо прошёл, чтобы при нас не залезать в дупло! Хитрый!
— Ничего там нет! — возразил Гриша. — Таких дупел двадцать на острове, а то и больше.
Крутогоров и не собирался проверять дупло. Не оно заставило его вернуться, а бакен. Зачем Самсонов притащил его сюда? Кто мог заставить возиться с никому сейчас не нужной железной бочкой? И ещё — странная регулярность рыбной ловли: по средам и пятницам в любую погоду. Было во всём этом что-то подозрительное.
Крутогоров снова подошёл к ветхому навесу и уже внимательно, не торопясь оглядел бакен. Никаких отверстий в нём не было, да и не могло быть — он бы тогда утонул. В дне торчало кольцо для якорной цепи. Вверху — второе. Донное — совсем ржавое. Верхнее — поновей, почище. Оно в воду не погружалось, меньше поржавело. Крутогоров потрогал его и почувствовал что-то маслянистое — смазка растаяла от тепла руки. Он попробовал повернуть кольцо, и оно довольно легко повернулось, обнажив резьбу. Тогда Крутогоров вывинтил кольцо совсем. Винт, которым оно оканчивалось и крепилось к корпусу, был полый. Внутри лежала записка. Всего несколько слов, написанных округлым женским почерком:
А. Г. убит. Случайно ли?..
Петух полетит в Ижору.
— Нашёл? — спросил Федька, когда Крутогоров вернулся.
— Половина задачи, ребята, решена! — сказал он. — Поехали домой!
От Ораниенбаума до своего полустанка мальчишки добирались одни. Василий Васильевич не стал их провожать. Он торопился. У себя в комнате он ещё раз перечитал записку и приказал привести жену Самсонова. Когда женщина вошла и села, он положил перед ней лист бумаги и перо.
— Пишите. Что?
— Я вам скажу.
Женщина взяла перо.
— А — точка, Г — точка, убит, — начал диктовать Крутогоров. — Случайно ли?
Перо бессильно уткнулось в бумагу и остановилось. Женщина заплакала. На этот раз искренне.
В тот же вечер Самсоновы начали давать показания. Но они мало знали. Их роль была второстепенной. Только одну важную деталь услышали от них чекисты: петух — белый флюгер — был условным знаком.
Опять следствие зашло в тупик, и тогда Крутогоров предложил перехитрить врагов. План одобрили. На Елагин остров отправился сотрудник ЧК с запиской:
Петух перелетел на соседний дом с берёзой.
А. Г. случайно застрелен патрулём.
Ждём указаний.
Крутогоров снова поехал кДороховым. Ему предстоял трудный разговор. Знал он заранее, что Степан Дорохов, выслушав просьбу, долго будет молчать, мальчишки — те обрадуются, а Варвара Тимофеевна так ответит Крутогорову, что хоть из дома уходи. Придётся её упрашивать, уламывать, доказывать ей и растолковывать. Только потом она смилостивится.
Знал Крутогоров и другое. Он ехал к Дороховым с очень опасным заданием. Таким опасным, что малейший просчёт — и вся семья могла погибнуть. Но другого выхода нет. Дороховы должны были на время стать Самсоновыми. Их дом превратится в ловушку для врага. Успех зависел от выдержки каждого, включая и мальчишек.