Ветры Альтаира - Бова Бен. Страница 17
Было холодно. Казалось, с каждым днем становится холоднее, серее, все чаще идет снег. Краун медленно хромал по горному хребту, и сквозь разрывы в кустарнике на склоне гор видел океан, серый и холодный. А небо было еще серее, и даже упрятанный под снегом берег был серый и мрачный. К вечеру сажистый покров таял, но что ни день снег все дольше оставался на земле, не поддаваясь лучам солнца.
В лесу не ощущалось никакого движения. Краун мог бы поклясться, что единственное живое существо в лесу – это он. Даже листья на деревьях съежились от холода. Ветер вздыбливал мех на загривке Крауна и заставлял волкота низко пригибать голову к земле, в то время как он с трудом тащился к лагерю.
Краун знал – путь предстоит долгий. Долгое, тяжкое, голодное возвращение в лагерь, с раненой ногой, которую, стоило ему шевельнуть ею, будто на костре жгли.
«Отключить».
Краун, хромая, продолжал идти по замерзшей траве, чувствуя, как скрипит под ногами снег-сажа.
«Отключите его. Снимите напряжение. Животное поправляется, ему необходим покой».
Какое-то время все вокруг казалось Джеффу незнакомым, чужим. Ложе, яркий свет, белые стены и потолок. Аманда наклонилась над ним, улыбаясь.
– Нас поймали, – сказала она.
Джефф повернул голову и увидел, что рядом стоят доктор Карбо и отец. Лица обоих побелели от бешенства.
Но Джеффу было все равно.
– У Крауна все хорошо, – сказал он. – Краун будет жить.
– Снимите с него провода, – с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать, сказал доктор Холмен.
Джефф возвращался домой вместе с отцом. Было раннее утро, и на тропинках им встречалось множество людей, спешащих на работу. Доктор Холмен ничего не говорил, Джефф тоже помалкивал.
Но едва дверь за ними закрылась и они очутились у себя в гостиной, доктор Холмен повернулся к Джеффу:
– Ты подумал, что ты сделал с матерью?
– С мамой?
– Из лазарета позвонили в половине пятого утра и спросили, не пришел ли ты домой. Подошла мама, и с ней потом была истерика.
– Но я…
– Сейчас все прошло. Она спит – приняла снотворное. Но у нее мог случиться сердечный приступ!
Джефф направился в спальню матери, но отец схватил его за руку.
– Джефф. Я вижу, как на тебя подействовала эта… это животное. Вот почему я освобождаю тебя от работы. Никаких работ по контакту, по крайней мере на несколько дней.
Джефф слушал отца, испытывая такое ощущение, будто сквозь него пропускали ток.
– Ты этого не сделаешь!
– Сделаю! Больше того – я уже сделал это.
– Ты ничего не понимаешь! – вскричал Джефф.
– Понимаю, и гораздо больше, чем ты думаешь! – закричал в ответ отец. – Я все знаю про тебя и про эту черную…
– Как ты сказал?
– Про Аманду Корли. Ты просто влюбился в нее, разве не так? Даже ее фотографию повесил у себя в комнате.
– Это… мое дело, – задохнулся Джефф.
– Напрасно ты так думаешь, – оборвал его отец. – Это же смешно! Женщина вдвое старше тебя.
– Да еще и черная!
– Причем здесь это?!
– Ах, так – не при чем?
– Нет, конечно. Но я не потерплю, чтобы женщина вдвое старше окрутила тебя… да еще в состоянии нервного истощения от этой работы.
Джефф почувствовал, как лицо его наливается кровью.
– Ты лжец! Ты злишься потому, что Аманда негритянка! И вы все напуганы, потому что животные не могут выполнить ту работу, которую вам нужно. Вы хотите убить их всех, вы готовы смести все, что стоит на вашем пути! Все и всех, лишь бы достигнуть желаемого.
Отец буквально отшатнулся от него. Лицо его покрылось бледностью, как от пощечины.
– Какой бес в тебя вселился, Джефф? Это…
– Оставь меня в покое!
И Джефф направился в спальню матери.
Следующие несколько дней для Джеффа прошли как в тюрьме. Он, разумеется, был свободен в пределах «Деревни» и мог ходить всюду, только не в Центр контактов. А его, конечно, только туда и тянуло.
Он слонялся по зеленым аллеям, часами не вылезал из библиотеки, разглядывал в иллюминаторы планету.
Наконец он завалился на кровать в своей комнате и стал прокручивать видеоленты с программами новостей из библиотеки корабля. Перенаселенная, отравленная, опасная, запакощенная Земля. Кишащие толпами людей города, умирающие реки и озера, океаны, усеянные множеством кораблей, странствующих в отчаянных попытках найти пищу и другие ресурсы для постоянно растущего населения.
Вот таким, свернувшимся в комочек, и нашла его однажды мать, придя днем домой после уроков.
– Видишь, твой отец не преувеличивал, – мягко сказала она, стоя в дверях комнаты Джеффа. – Условия на Земле для большинства людей ужасающие. Вот почему нам нужен этот мир, и нам, и другим людям, нашим кровным братьям. Этот мир, и еще многие другие. Это тяжкая работа, отец делает ее во имя всего человечества.
Джефф не ответил. Да и что он мог ответить? Либо погибать людям Земли, либо погибать животным Песни Ветров. К тому же у него не было способа повлиять на решение. А решение уже было принято, даже до того как «Деревня» покинула Землю и направилась к Альтаиру. Песне Ветров суждено умереть, а на ее месте должна появиться новая Земля под названием Альтаир-6. Новая Земля?
Джефф вновь впился глазами в экран, где шла очередная лента новостей. Насилие, ненависть, ужас, смерть… Дать людям новый мир, чтобы они и его довели до таких же бедствий? И это то, ради чего они убивают Крауна?
Джефф задумался, что же он может поделать? Часами бился он в поисках выхода, но так и не находил его.
Ничего.
Ничего он поделать не может. Он помог им воспользоваться Крауном, чтобы начать долгий, медленный процесс уничтожения мира, который называется Песня Ветров. Собственный отец вовлек его в это предательство, предательство целого мира.
Однажды вечером сразу после ужина к нему заглянула Лаура. Джефф пошел с ней прогуляться. При родителях он разговаривать не мог. С отцом он и десятком слов не перемолвился с тех пор, как его отстранили от Крауна.
Лаура была сильно возбуждена.
– У меня для тебя хорошая новость, Джефф, – радостно заявила она, когда они бесцельно шли по тропинке.
– Что такое? – спросил он.
– Я сегодня была с Крауном!
– Точно?
– Да. Это был он, я знаю… Нога у него еще не совсем сгибается.
Джефф схватил ее за руку.
– Как он там? Еда у них есть?
Лаура встряхнула своими рыжими волосами.
– Отлично. Хотя, признаться, они изрядно голодали. Еды там никакой не осталось. Обезьяны заходят в океанский прибой и выкапывают моллюсков. Иногда им даже удается схватить рыбу. Но волкоты этого не едят.
– Что же они едят?
– Доктор Карбо сказал нам, чтобы мы заставили их раскапывать в лесу норы. Так они набирают на пропитание зверьков, впавших в спячку. Не так, чтобы много, но волкоты только тем и живы.
Джефф покачал головой.
– Они должны были отпустить волкотов. Нельзя заставлять животных оставаться там, где нет пищи… И эти кислородные преобразователи… Обезьяны больше не умирали?
– Одна или две, – ответила Лаура. – Всякий раз, когда одна из них умирает, остальные пытаются разбежаться. Из-за этого и нужны волкоты… Чтобы удерживать обезьян на базе.
– Вот это плохо, – пробормотал Джефф. – Черное дело мы здесь творим.
Лаура прикоснулась к его щеке.
– Джефф… я тоже так думаю. И большинство ребят тоже. Но что мы можем сделать?
Он заглянул в голубые льдинки ее глаз: как бы ему самому хотелось знать ответ!
На следующий день Джефф постарался зайти в кафетерий в такое время, когда Аманда обычно там завтракала.
Проталкиваясь сквозь шумную толпу, Джефф высматривал ее в суете кафетерия. Большинство столиков было занято. По просторной комнате носились тысячи разных запахов, разговаривали сразу на тысячу разных тем. «Краун здесь рехнулся бы», – подумал Джефф.
А вот и она! Однако Аманда сидела за двухместным столиком с доктором Карбо. Джефф попятился назад, наблюдая, как они о чем-то разговаривают, смеются. Зрелище это вызвало у Джеффа чувство, похожее на злость. Такого он, пожалуй, еще не испытывал.