Блин и главная улика - Некрасов Евгений Львович. Страница 29

Может, раньше так и было. Но сейчас, как говорят сами уголовники, они «уходят в несо-знанку». Мало догадаться, как было совершено преступление. Мало заставить преступника во всем сознаться. Нужно каждую мелочь подтвердить вещественными доказательствами и показаниями свидетелей. А то получится, как у Измятого майора с Айвазовским: преступник откажется от собственного признания да еще и оболжет честного милиционера.

Поэтому очень важно не только схватить преступника, но и сделать это строго по закону. А по закону заявление о пропаже Блинкова-младшего лежало у грязюкинского участкового.

Это был плешивый старший лейтенант, который нигде долго не учился, но за двадцать с лишним лет потихоньку выслужился в офицеры. Наверное, в селе, где не было преступления страшнее кражи мотоцикла и уголовника круче Роберта Портянкина, Глеб Жеглов и не нужен. Раньше грязюкинский участковый справлялся со всеми делами. Его даже ставили в пример другим участковым. Но чем ближе к пенсии, тем меньше ему хотелось ввязываться в какое бы то ни было уголовное дело. Старший лейтенант, как говорится, перестал мышей ловить.

Измятый майор позвонил этому объевшемуся котяре и спросил:

– Ты меня знаешь?

– Знаю, – неприветливо буркнул старший лейтенант. – А тебя разве освободили, Саня?

– Еще бы! – ответил Измятый майор. – Я сегодня был у генерала на даче. Не хочу хвастаться, пока приказ не подписан, но, похоже, меня поставят начальником над всеми участковыми.

– Я в вашем распоряжении, товарищ майор, – совсем другим тоном отчеканил котяра.

– Ну так радуйся, – сказал Измятый майор. – Я раскрыл твое дело о похищении подростка Блинкова. Давай-ка быстренько запри старшего Портянкина и садись пистолет чистить.

Пойдем с тобой брать всю группу. Возможно, будет перестрелка.

Никифоров с Капусто смеялись. Было понятно, что майор ни капли не надеется на грязюкинского участкового. Он просто пугал котяру, чтобы тот посерьезнее относился к делу.

Мама кивнула на телефонную трубку и спросила тоном врача у постели больного:

– Он так безнадежен?

– Узкий специалист, – пояснил Измятый майор. – Если у вас уведут козу, советую обращаться только к нему.

Офицеры и охранники погрузились в «Москвич» и поехали в Большие Грязюки. Измятый майор надеялся быстренько расколоть Портянкина и узнать, где скрываются Маркиз, «шофер» и воровка Зинка. Если в Пскове, он позвонит капитану Вите. А если где-нибудь поблизости, придется брать их своими силами.

Блинкову-младшему оставили сотовый телефон Капусто и сказали: «Будешь у нас за начальника штаба».

Быть за начальника штаба совсем не хотелось. Блинков-младший чувствовал, что выпадает из гущи событий.

– Да вы всю машину забили, а преступников на чем повезете? – сказал он, втайне надеясь, что ему хоть Капусто оставят для компании.

– Не боись, – ответил майор. – Были бы преступники, а мы уж найдем, на чем их довезти. Думаешь, зачем я участкового застращал – не могу обойтись без его меткого глаза и мускулистого тела? У него есть «уазик», только он бензин экономит и ездит на мотоцикле. Повяжем группу, и пускай он проветрится – отвезет их в Псков и сдаст.

И группа захвата отбыла, а начальник штаба остался один.

От нечего делать Блинков-младший дохромал до банкирской виллы. Его нововведение с полем для гольфа давно прижилось. На траве играли две группы – его младшая и старшая – Натальи Константиновны. Со своими она разговаривала по-английски. Образцовый охранник С. В. Кукушкин, который в свое время не пускал Блинкова-младшего на виллу, сидел рядышком и слушал, разинув рот.

У забора стояла забытая стремянка. Хотя, может быть, Измятый майор нарочно оставил ее до прихода экспертов, чтобы не искать заново столб с тайником.

Конечно, на месте Блинкова-младшего любому захотелось бы взглянуть на клише. А раз он был на своем собственном месте, то и взглянул. Образцовый охранник С. В. Кукушкин издалека посмотрел на него и снова повернулся к Наталье Константиновне. Он строго выполнял инструкцию, а там не было написано, что нельзя залезать на стремянку и заглядывать внутрь столба.

Чтобы клише не провалились до дна, Палыч затолкал в столб кусок пенопласта от упаковки какого-то радиоприбора. Получилась пробка сантиметрах в двадцати от верха трубы. Клише, все четыре, лежали на ней стопкой. На ребре безо всякой экспертизы были видны жирные отпечатки пальцев, перепачканных типографской краской. А сами клише не производили особого впечатления. Не верилось, что из-за этих тусклых и грязных пластинок перебито столько стекол и похищен человек (да и Капусто могли подстрелить во время визита «миллионеров». Обстановочка тогда была приближенная к боевой).

Такую важную улику нельзя было оставлять под охраной С. В. Кукушкина. Да у него на глазах любой подойдет, заберет клише, а он только пробубнит: «Не трогайте охраняемый столб и покиньте охраняемую территорию».

И Блинков-младший принял меры. Нажал пальцем на краешек пенопластовой пробки, она перевернулась, и клише провалились внутрь столба. Теперь они были защищены надежнее, чем если бы тайник охранял полк образцовых С. В. Кукушкиных. Чтобы их достать, придется спиливать столб.

Потный от боли, Блинков-младший подошел к Наталье Константиновне и рухнул рядом с ней

на траву.

– Зря ты встал. Тебе нужно беречь ногу, – сказала она. – Если ты боишься, что я не зачту тебе рабочий день…

– Я не боюсь, – ответил Блинков-младший. – Всех денег не заработаешь.

– А я тебе все равно заплачу, – заупрямилась Наталья Константиновна. – Ты научил детей обслуживать самих себя. Родители не нарадуются, и вообще все тебя любят, Митя. Жалко, что ты уедешь.

Блинков-младший только сейчас понял, что действительно уедет. Свое главное дело он завершил: Измятый майор на свободе, преступники будут наказаны. А всех денег и на самом деле не заработаешь. Ну какой из него воспитатель с больной ногой? Нельзя же пользоваться добротой Натальи Константиновны и жить у нее на правах пенсионера, да еще и жалованье получать.

Он с грустью оглянулся на особняк под медной крышей. Не забыть бы вернуть альбом Сипягину…

– Пойду винтовку принесу, – сказал Блинков-младший, – Спасибо, что дали.

– Винтовку? А я думала, это духовое ружье, – удивилась Наталья Константиновна.

– В данном случае это одно и то же, – не вдаваясь в подробности, объяснил Блинков-младший. – Хотите называйте духовым ружьем, хотите – пневматической винтовкой.

– Я купила эту винтовку для тебя, – сообщила Эннина мама. – Прицел надо вернуть, а насчет винтовки мы договорились с ее хозяином. Он сказал, что уже простился с ней и рад подарить ее тебе просто так. Но я все равно ему заплатила. Я хочу, чтобы это был мой подарок.

– Как же так?! – изумился Блинков-младший. – Наталья Константиновна, вы меня извините, но в поселке вас считают немного подвинутой на оружии. Все знают: что к вам попало, то пропало. А вы вдруг своими руками дарите мне винтовку.

– Эту винтовку я отобрала у мальчика, который стрелял из нее по воробьям, – издалека начала Наталья Константиновна. – Его родители были даже рады, что винтовки больше нет в доме. Я и сейчас считаю, что была права насчет этого мальчика. Сначала он бегал с пластмассовым пистолетом. Потом взял винтовку и научился убивать. А что будет, когда он вырастет?… Но раньше я считала, что оружие – это всегда плохо. Мне в голову не приходило, что можно той же винтовкой бороться с хулиганами. А сейчас я думаю: ведь когда в прошлом году мальчишки били стекла, винтовка уже была у меня. Мы охали, бегали жаловаться в милицию, Букашин посылал к ним драться своего сына… А нужно было взять и прострелить шины. Все так просто, когда человек знает, что делает. Ты остановил хулиганов, тебе и владеть этой винтовкой. – Наталья Константиновна покосилась на Блинкова-младшего и для порядка предупредила: – Но если я когда-нибудь узнаю, что ты стреляешь по воробьям, то буду очень разочарована.

– У них новые велосипеды, – сказал Блинков-младший. – Они могут опять начать.