Неземная (ЛП) - Хэнд Синтия. Страница 54

Долгое время мы стоим плечом к плечу и наблюдаем, как свет падает на горы и танцует на них в полной тишине. Поднимается легкий ветерок и бросает мои волосы в сторону, где они оказываются на плече у Такера. Он смотрит на меня и сглатывает. Кажется, что он готов сказать что-то важное. Мое сердце подскакивает к самому горлу.

- Я думаю, что ты… - начинает он.

Мы оба слышим шум в кустах позади нас в один и тот же момент. Мы поворачиваемся.

На тропу выбирается медведь. Я мгновенно понимаю, что это гризли. Его огромные плечи сверкают в лучах восходящего солнца, когда он останавливается и смотрит на нас. Позади него из-за кустов выбираются два детеныша.

Это плохо.

- Не беги, - предупреждает Такер. Это не вариант. Мои стопы примерзли к земле. Периферическим зрением я вижу, как Такер стягивает рюкзак со своего плеча. Медведь наклоняет голову и издает рычащий звук.

- Не беги, - снова говорит Такер, на этот раз громче. Я слышу, как он нащупывает что-то в рюкзаке. Может что-то, чем сможет ударить медведя. Медведь смотрит прямо на него. Его плечи напрягаются, когда он собирается сделать рывок.

- Нет, - шепчу я на ангельском, протягивая руку так, словно могу удержать его одной лишь силой своего желания. – Нет.

Медведица останавливается. Ее взгляд возвращается к моему лицу, ее глаза светло-коричневые, абсолютно лишенные всяких чувств и сознания. Настоящее животное, которое сосредоточенно смотрит на мою руку, а затем поднимается на задние ноги, рыча.

- Мы не причиним тебе вреда, - произношу я на ангельском, стараясь говорить тихо. Я не знаю, как это будет звучать для Такера. Я не знаю, поймет ли меня медведь. У меня нет времени на размышления, но я могу попытаться.

Медведица издает звук, похожий на полулай-полурык. Я смотрю в ее глаза.

- Уходи отсюда, - говорю я твердо. Я чувствую странную силу, проходящую сквозь меня, оставляющую меня с легкой пустотой в голове. Когда я смотрю на свою протянутую руку, то вижу слабое сияние исходящее из-под моей кожи.

Животное встает на четыре лапы. Она снова наклоняет голову и рычит на своих детенышей.

- Иди, - шепчу я.

И она уходит. Разворачивается и снова исчезает в кустах, а детеныши следуют за ней. Она исчезает также быстро, как и появилась.

Мои колени подгибаются. Такер подхватывает меня. Около минуты он прижимает меня к себе, одна рука на моей спине, поддерживая меня, другая на моей шее. Он прижимает мою голову к своей груди. Его сердце отчаянно бьется, дыхание вырывается паническими выдохами.

- О Господи, - выдыхает он.

В одной из его ладоней есть что-то. Я отодвигаюсь, чтобы рассмотреть это. Это длинный серебристый баллон, похожий на огнетушитель, только меньше и легче.

- Медвежий репеллент, - говорит Такер. Его лицо бледно, глаза расширены от тревоги.

- Оу. Так ты мог со всем этим справиться.

- Я старался рассчитать направление, в котором его нужно распылить, - говорит он с мрачным смехом. – Не знаю, успел бы сделать это вовремя.

- Все наша вина, - я соскользнула вниз, сев на землю рядом с его ногами. – Мы перестали разговаривать.

- Точно.

Я не знаю, что он слышал, что подумал.

- Я хочу пить, - говорю я, стараясь отвоевать для себя немного времени, чтобы придумать отговорку.

Такер засовывает баллон в свой рюкзак и достает бутылку воды, открывает ее и наклоняется ко мне. Он подносит бутылку к моим губам, выражение его лица все еще напряженное от пережитого ужаса, его движение настолько отрывисты, что вода выплескивается мне на подбородок.

- Ты предупреждал меня о медведях, - запинаюсь я, отпив несколько глотков воды. – Нам повезло.

- Ага. – Он поворачивается и смотрит на тропу в том направлении, куда ушла медведица, затем снова на меня. В его глазах читается вопрос, на который я не могу ответить. – Итак, нам очень повезло.

Мы не говорим об этом, а просто спускаемся вниз и уезжаем в Джексон. Позже этим утром мы возвращаемся в дом Такера за его лодкой и проводим день на реке Снейк, рыбача. Такер поймал несколько рыб и бросил их обратно. Ему удалось поймать радужную форель, и ее мы решили оставить на обед вместе с рыбой, которую он поймал вчера. И до момента, когда мы оказываемся на кухне в доме Эвери, где Такер учит меня разделывать рыбу, он не вспоминает о медведе.

- Что ты сегодня сделала с медведем? – спрашивает он, когда я стою у кухонной раковины, стараясь сделать точный разрез на животе рыбы, так, как он учил меня.

- Это так грубо, - жалуюсь я.

Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, его выражение напряженное, как и всегда, когда я стараюсь ускользнуть от темы. Я не знаю, что сказать. Какие у меня варианты? Рассказать правду, что против единственного правила, которое рассказала мне мама о потомках ангелов: Не говори людям – они не поверят тебе и даже если поверят, не смогут справиться с этим.И вариант два: придумать какую-нибудь невообразимую ложь.

- Я спела медведю, - попыталась я.

- Ты говорила с ним.

- Я просто напевала ему, - говорю я медленно. – И все.

- Я не такой уж глупый, знаешь, - отвечает он.

- Я знаю. Так…

Нож соскальзывает. Я чувствую, как он скользит ниже моего большого пальца, проходит через кожу и мышцы. И мгновенно выступает кровь. Инстинктивно я прижимаю пальцы к порезу.

- Окей, чья это была гениальная идея дать мне в руки нож?

- Рана нехорошая. Вот, - Такер разжимает мои пальцы, чтобы прижать к ране кухонное полотенце. – Прижми его, - приказывает он, отпуская, и бросается вон из комнаты. Мгновение я прижимаю полотенце, как он сказал, но кровотечение уже остановилось. Я чувствую себя странно, снова с легкой пустотой в голове. Я прислоняюсь к столу, голова кружится. Моя рука начинает пульсировать, затем вспышка жара, подобная прикосновению крошечного язычка пламени, пронзает меня от локтя до кончиков пальцев. Выдыхаю. Я могу почувствовать, что порез затянулся, ткани соединились воедино.

Мама была права. Моя сила растет.

Через мгновение странное чувство исчезает. Я убираю полотенце и рассматриваю руку. Но сейчас на ней виден только небольшой порез, чуть больше, чем ссадина. Кажется, что заживление уже завершилось. Я аккуратно сжимаю и разжимаю пальцы.

Такер появляется с тюбиком антибактериальной мази и достаточным количеством бинтов, чтобы перевязать небольшую армию. Он сваливает все это на стол и быстро подходит ко мне. Я снова накрываю полотенцем свою ладонь и прижимаю ее к груди, готовая защищаться.

- Со мной все в порядке, - говорю я быстро.

- Дай мне посмотреть, - приказывает он, протягивая руку.

- Нет, все, правда, нормально. Там только ссадина.

- Это глубокий порез. Нужно забинтовать его.

Я медленно опускаю руку. Он аккуратно берет ее и поворачивает ладонью с порезом вверх, после чего убирает полотенце.

- Видишь? Просто небольшая поверхностная царапина.

Он сосредоточенно вглядывается в мою ладонь. Я задержала дыхание, говоря себе расслабиться. Просто веди себя как обычно, так, как говорила мама. Я смогу объяснить все это. Я должна все это объяснить.

- Ты собираешься прочитать будущее по моей руке? – говорю я со слабой улыбкой.

Его губы изгибаются. – Я был уверен, что придется накладывать швы.

- Нет. Ложная тревога.

Он садится, чтобы перевязать мою рану. Он очищает ее водой, наносит немного мази, затем аккуратно накладывает повязку. Мне становится легче, когда повязка скрывает порез, и Такер наконец-то не может больше смотреть на него.

- Спасибо, - говорю я ему.

- Что с тобой происходит, Клара? – его взгляд, когда он смотрит на меня, напряженный и обвиняющий, полный обиды, из-за чего у меня перехватывает дыхание.

- Что… что ты имеешь в виду? – заикаюсь я.

- Я думаю… - начинает он. - Я не знаю, что я думаю… Я только… Ты просто…

И после он не произносит ни слова.

Наступает самая большая и нелепая тишина за всю историю. Я смотрю на него, неожиданно обессиленная всей той ложью, которую сказала ему. Он мой друг, а я вру ему каждый день. Он заслуживает лучшего. Я хотела бы рассказать ему все, больше чем хотела чего-либо в своей жизни. Хочу стоять перед ним и быть настоящей собой, сказать ему все. Но это против правил, и это не те правила, которые можно запросто нарушить. Я не знаю, какими будут последствия моего признания.