Илоты безумия - Чергинец Николай Иванович. Страница 74

«Что это было? Сон? А может, розыгрыш? Тогда чей? — размышлял он. — Нет, скорее всего провокация Керима, — и он, как утопающий за соломинку, уцепился за эту мысль. — Да, да, это хитрый ход Керима. Решил проверить, как я отреагирую. Что же тогда делать? Что предпринять? Если утаю, значит, я неискренен. А если это действительно тот самый случай, когда умерший является к живым? Я ведь, так же как и многие ученые, допускаю это. Что тогда? Керим же не дурак. Он тут же уловит, в чем дело, и тогда, если в Центре действительно есть этот американец, его дело — швах. Черт возьми! Что предпринять?!»

Так и не уснул он в эту ночь. С рассветом Левин поднялся с постели. Долго сидел на кровати, обхватив голову руками. Затем надел спортивный костюм и вышел из дома.

Наступала пора, когда на смену утренней прохладе и свежести вот-вот придет ласковое, приятное тепло — предвестник жары и духоты.

Из дома, потягиваясь и зевая, вышел Стрельцов. Левин отозвал его в сторону и подробно рассказал о ночном посещении.

Стрельцов озабоченно потер небритый подбородок:

— Хреновина какая-то! Ты знаешь, Абрам, если бы это случилось в иной обстановке, то можно было подумать о феномене, который мы, в принципе, допускаем. Но здесь… Уж не хитрый ли ход Керима и Анохина?

— Вот-вот, я тоже об этом подумал. Но, знаешь, его вид, особенно лицо…

И Левин описал внешность Адамса, его пустые глазницы, голос. И спросил:

— Как думаешь, говорить ли об этом Кериму?

— А почему бы и нет?

— А вдруг это правда? Тогда над головой этого американца, если здесь есть такой, зависнет топор. Керим никого из своих пленников не пожалеет.

— Да, дела, — Стрельцов тяжело опустился на большой камень. — А что, если нам спросить у Анохина, есть ли здесь такой американец?

— У меня несколько иное предложение. Я ведь так и не уснул после его ухода, до утра голову ломал.

— И что придумал?

— А вот что, — и Левин изложил свой план.

Подумав, Стрельцов согласился.

После завтрака через охранников они попросили Керима встретиться с ними.

Керим прислал машину, и вскоре оба ученых были у него в кабинете.

— Господин Керим, — сразу же после приветствия заговорил Левин, — мы хотим попросить вас дать нам возможность беспрепятственно общаться со всеми, кто находится здесь…

— Здесь?.. В кабинете?..

— Нет, нет. Речь идет о том, чтобы мы могли встречаться, разговаривать с теми, кто находится в Центре, — пояснил Стрельцов.

— А зачем вам это? — холодно спросил Керим и, обойдя стол, сел в кресло. Он нервно закрыл голубую кожаную папку и, поочередно посматривая на ученых, повторил вопрос.

Левин поправил очки и спокойно пояснил:

— Мы в своих работах, используя все технические возможности, предоставленные вами, смогли приблизиться к черте, за которой начинается практическое воплощение идеи. Чтобы управлять психикой большого количества людей, надо хоть немного познать их, найти какие-то общие точки соприкосновения.

— Вы считаете, что уже готовы управлять ими?

— Управлять — еще нет, — ответил Стрельцов, — а вот воздействовать на отдельные поступки людей — пожалуй, да. Но нам не хватает общения с ними, чтобы проверить, как действуют наши сигналы.

— Понимаю. А вас, господа, не смущает то обстоятельство, что солдаты, которых я прикрепил к вам, не появляются?

— Вы — хозяин. И требовать от вас чего-либо мы не имеем права. Другое дело — наша работа. Здесь мы просто вынуждены высказывать вам некоторые просьбы, — сказал Левин и неожиданно признался: — Сегодня ночью я видел сон, что ко мне явился какой-то покойник и долго со мной разговаривал, — Левин улыбнулся и добавил: — Хотите верьте, хотите нет, господин Керим, но этот сон и натолкнул меня на идею начать вплотную работать с людьми.

— А к вам, господин Стрельцов, во сне никто не являлся?

— Я видел во сне жену, — хмуро ответил Стрельцов.

Керим молча смотрел мимо говорившего. Было видно, что он обдумывает предложение.

Стрельцов с уважением подумал о Левине:

«Молодец Абрам! Если ночью к нему приходил провокатор, то Абрам не утаил от Керима этого факта. Если же здесь дело серьезное, то Абрам не выдал то, о чем сообщил ему пришелец. Хотя, стоп! Абрам ничего не сказал об американце, и если визитера подослал Керим, то он увидит, что Абрам не все рассказывает. Хотя чего это я. Даже если это так, то Керим наверняка подумает, что Левин, считая приход незнакомца сном, просто забыл об американце».

— Хорошо, господа, — слегка хлопнул ладонью по голубой папке Керим, — считайте вопрос решенным. С сегодняшнего дня вы можете бывать, где хотите. Естественно, на территории Центра. Надеюсь, это ускорит решение вашей задачи.

— Хотелось бы… — нахмурился Стрельцов и, понимая, что беседа окончена, первым направился к дверям.

Только тогда, когда отошли от дома, они радостно улыбнулись друг другу.

— Ну вот, — хлопнул по плечу Левина Стрельцов, — а ты, дурочка, боялась.

— Ну, ты бы полегче, медведь! Бьешь, как кувалдой! — сморщившись от боли, потер плечо Левин.

— Ладно, извини, Абраша. Это я от радости. Не обижайся, скажи лучше, что дальше делать будем?

— Воровать.

— Ты имеешь в виду изобретение Хинта?

— Конечно.

— И когда? Сегодня?

— Естественно.

— А Керим?

— Что Керим?

— Он же может установить за нами слежку…

— Сегодня нет, а завтра — наверняка.

— Почему ты так считаешь?

— Пока отдаст указания, пока определит, кто будет осуществлять наблюдение… инструктировать… наверняка весь сегодняшний день уйдет, так что сегодня или…

— Никогда?

— Нет, боюсь, что слишком много времени уйдет, пока мы получим такую возможность.

— Не погорим?

— Не должны, — ответил Левин и решительно добавил: — Не имеем права гореть. Значит, так. Сейчас идем к Хинту, поболтаем, присмотримся и в обеденный перерыв начнем действовать.

Хинт был на рабочем месте. Стрельцов и Левин перекинулись с ним несколькими фразами, договорились встретиться в обеденный перерыв и направились в свою лабораторию.

Все, кто работал в лабораториях и заводских цехах, расположенных в толще гор, обедали отдельными группами в разных местах. Для этого в тоннеле имелось более десятка своеобразных кафе. Кормили неплохо, при желании можно было выпить чашечку кофе, бокал кока-колы или даже банку пива. Спиртных напитков не подавали.

Ученые из России питались вместе с коллегами из лаборатории Хинта и четырьмя — пятью молчаливыми арабами. Арабы быстро поедали свою пищу и тут же уходили. Они даже не смотрели на остальных посетителей.

Левин, Стрельцов и Хинт обычно садились за небольшой круглый стол и, в ожидании, пока подадут пищу, делились новостями, услышанными накануне по радио.

В этот день Хинт задержался в лаборатории и на обед пришел с небольшим опозданием.

Как только он показался в зале, Левин встал из-за стола и направился к дверям. Хинт, уступая ему дорогу, спросил:

— Абрам, вы уже пообедали?

— Да, Гревилл, да, и чувствую, что-то с желудком не в порядке. Приятного аппетита.

Левин вышел в тоннель, оглянулся и, убедившись, что Хинт направляется к своему столику, быстрым шагом двинулся дальше.

Вот и дверь, ведущая в лабораторию. Левин уже хорошо знал людей, работающих здесь. Все они были там, в кафе.

Оглянувшись, Левин поспешно набрал на замке шифр и, еще раз посмотрев по сторонам, открыл дверь. В большом помещении — никого. Согласно инструкции, свет горел только в одном месте. Это еще раз подтверждало, что в лаборатории людей нет. Левин плотно прикрыл за собой дверь и дернул за ручку — закрылся на замок. Все было в порядке. Он почти бегом, засекая время на часах, бросился в дальний угол, где стояли стол и огромный сейф Хинта. Левин понимал, что более пяти минут находиться в этом помещении он не имеет права.

Вот и стол Хинта. Левин потянул на себя выдвижной ящик и запустил руку под ворох бумаг. Еще раньше он заметил, что именно там прячет Хинт ключ от сейфа, когда уходит обедать или покурить.