Негатор - Переяславцев Алексей. Страница 47

(через полчаса)

— Здоров будь, хозяин. Жаркое и кружку красного. И чтоб редька была. Люблю еду с редькой.

Через пару минут к столу бывшего разведчика подсел человек. Ничего в нем не было примечательного, кроме цепкого взгляда, в котором читалась настороженность.

— Здесь говорить можно?

— Можно. Стол ты выбрал правильно. В гаме нас не услышат.

— Есть наколка на дело для лейтенанта и его людей.

— Что за дело?

— Кристаллы. Россыпь, про которую никто не знает.

— Сам и подбирай, при чем тут лейтенант?

— При том. Шхарат-ана знаешь?

— Слыхал.

— На его земле россыпь, хотя от границы с городом недалеко. Но нам с ним мериться силой не по чину. А вот лейтенант — тот может. Треть нам.

— Треть ли, четверть ли — не тебе решать. Что еще?

— По пятницам в полдень начинается заседание гильдии. На нем Шхарат-ан будет — это точно, как выпить в пресветлый праздник. Заседание длится три часа, считая обед, — это тебе любой торговец вблизи от гильдии скажет. Вот запас по времени.

— Еще что?

— Понятливый. Есть еще кое-что.

На ладони незнакомца оказывается бурая каменная пластина.

— Там, на россыпи, есть несколько таких, только больших. Гляди.

Незнакомец с некоторым усилием ломает пластину. Она расщепляется. На разломе проблескивают красные искорки.

— Очень уж маленькие.

— И побольше есть.

В руке на мгновение оказывается красный камешек с мелкую горошину и тут же исчезает.

— Там добыли, но нам в этом месте долго задерживаться нельзя. Если что — мы против хозяина не продержимся. Еще вопросы?

— Есть. Почему к лейтенанту сам не пошел?

— Мне совсем не нужно, чтоб нас вместе видели. Еще?

— Не.

— И скажи лейтенанту — чтоб нас за чурок не держал. Есть еще наколки. Когда исполнит эту — поговорим. Треть наша, запомнил? Камни можешь взять. Покажешь лейтенанту.

Бурые обломки переходят из рук в руки.

— Бывай со здоровьем.

— И тебе не хромать.

(через сорок минут)

— …и под конец он вот эти камни дал — говорит, в таких кристаллы и есть.

— Точно, кристаллы есть. Похоже на красные гранаты, только очень маленькие.

— Ладно, иди, мы подумаем.

(через минуту)

— Что скажешь?

— Есть кое-какое подтверждение. Управляющий Шхарат-ана имеет похожие кристаллы в двух амулетах — между прочим, и один ему совсем не по жалованию. У Шхарат-ана есть россыпь, добывает кварц — это все знают. О гранатах никто не слыхал. Амулеты я увидел случайно. А вот их наличие, думаю, совсем не случайность.

— Ну а ты?

— Нехорошее ощущение у меня, вот что скажу. Воняет от этого дела.

— Факты?

— То-то, что нет фактов, а вот свербеж есть. Я бы для начала познакомился с этим самым, что наводит. И не пожалеть ресурсов — считать ему память. И уж если все там в порядке — тогда да…

— А твое мнение?

— Я так думаю, сударь лейтенант, что с практической точки зрения наш риск минимален. Мы едем на место. Это не запрещено, а что вне нашей зоны патрулирования, так капитан нас прикроет. Поковыряться совсем недолго, убедиться, что дело верное, и вернуться обратно, А вот на следующую пятницу вернуться со всем инструментом. Но прежде убедиться, что Шхарат-ан пошел на заседание.

— С последним — согласен. А задерживаться там нельзя, точно говорю.

— А ты и не задержишься. Туда впятером ехать не расчет, и троих хватит через голову. Но уж прибыток будет не твой.

— Споры заканчиваем. Делаем так: ты проследишь за Шхаратом — пошел ли он в магическую гильдию. В любом случае сообщаешь по амулету. Прямо имен не называть! Скажешь, к примеру: 'Заказчик вошел в здание'. Принцип понятен?

Кивок.

— А я с вами двоими — на место и проверим там. Все ясно?

— Ага.

В четверг вечером я подумал, что за Шхаратом могут следить. Значит, могут обнаружить, что доктор магии на заседание гильдии не пошел. Пришлось чесать затылок. Тарек, однако, дал хороший совет: постараться выявить следящего и в нужный момент перекрыть ему поле зрения в самый последний момент. Для этой цели Сарат должен был медленно подъехать на коне. Это же было сигналом для старосты, что надо подбегать к хозяину с дурными вестями.

В пятницу нам пришлось разыграть спектакль. Староста наблюдал нас с Саратом со спины, я добросовестно подбирал кристалл с земли и громко возглашал: 'Смотри, вот хороший кристалл'. Староста не мог соврать ни единым словом. Плохая режиссура могла бы стоить ему головы.

А мы с Тареком предполагались зрителями в том спектакле, что должен был произойти у каменной россыпи. Места на галерке мы обеспечили заранее. Не сомневаясь, что разборка предстоит крутая, я планировал только наблюдать, не вмешиваясь. Но Тарек настоял на арбалете и луке с боезапасом: 'А что, если они двинутся в нашу сторону?' Этот аргумент крыть было нечем.

Глава 24

Умные книги говорят: первой жертвой любого боя становится план этого самого боя. Не верьте. Мой план вошел в неуправляемый штопор еще ДО боя. И винить было некого, кроме как самого себя.

Староста уже уехал в город, когда я с ужасом обнаружил, что нам, собственно, негде спрятаться для наблюдения. Точнее, спрятаться было очень даже можно, но подъезжающие нас заметили бы: такой уж изгиб делала дорога. А если располагаться вдали, то мы увидели бы все, но лишены были возможности вмешаться. Это я и сообщил Тареку.

— А если спрятаться в том овражке? А подойти, когда те уже проедут.

— Так мы ничего не увидим, пока не дойдем до позиции.

— Плохо, конечно, но возможность вмешаться дороже.

План был не самым лучшим, но оборудовать скрытый наблюдательный пункт было некогда и, главное, нечем. Опять же моя вина — не предусмотрел лопатки и топора.

Пока что оставалось время на то, чтобы отвести подальше и спрятать двуколку и лошадь.

Через пятнадцать минут мы были на отдаленной позиции.

Дорога просматривалась неплохо, а место предстоящего боестолкновения — так просто отлично. А дальше началось самое распривычное дело для разведчика: ждать. Для Тарека привычное, для меня — только многократно читаное в книгах.

Сидим, ждем.

— Едут.

Мы терпеливо сидели на месте. Нам не нужны были полицейские сами по себе, нам они были нужны как составляющая коктейля; рецепт — на одного землевладельца трое полицейских, подавать на точке кипения.

Доблестные стражи уже перевернули и раскололи один камень, испустив радостные крики, когда появилось новое действующее лицо. Мы переглянулись и нырнули в овражек.

(сцена, которую я видеть никак не мог)

— Вон там, похоже, то самое место.

— Так, а вот и камни, похожие на те, что нам Редька показал. Выходит, без обмана.

— А вот проверим один камешек. Да хоть этот… Лейтенант, есть гранат! Кристалл на тридцать сребренников!

— Сматываться надо, вот что. Проверили — и будет.

— Ну хотя бы расколоть этот камень. И еще кристалл есть! Двадцатка, верно говорю! Только выковырять не могу.

Страшная вещь — азарт. Даже не важно, что есть его предмет: кристаллы, белые грибы, бешеный клев или прущая карта, важно то, что оторваться нельзя, пока не вмешаются внешние факторы.

Шхарат-ан не вполне верил старосте. Тот не лгал — это, разумеется, было проверено в первую очередь — однако вполне мог чего-то не увидеть, а чего-то и вовсе перепутать. Но картина, представшая глазам землевладельца, была красноречивой и совершенно недвусмысленной.

Негодяи, присваивающие ЕГО собственность, до того увлеклись своим разбойным делом, что подпустили карающую длань справедливости на двадцать ярдов.

— Все найденные кристаллы отдать, — приказал Шхарат-ан, соскочив с лошади и небрежным жестом отсылая ее подальше. Еще первокурсникам накрепко вбивали в головы, что в магическом поединке сидеть на лошади нельзя — она лишь помеха, не помощь. Доктор магии прекрасно видел, что на камзолах пришельцев красуются символы стражи охрана порядка, и предполагал, что демонстрация силы может понадобиться. Но закон был на его стороне, и это было известно решительно всем присутствующим.