Скиталец - Ковальчук Игорь. Страница 45

— Человек по природе своей совершенно аморален.

— Мораль — побрякушка и искусственные шоры, придуманные для принижения человека. Настоящий человек должен следовать лишь велениям собственной чести, а не придуманной кем-то морали.

— Сказанное справедливо для человека с уже сложившимися принципами, воспитанного на доброй почве. Для того чтобы он мог себя развить, должен быть заложен хороший фундамент. Этот фундамент — воспитание.

Хозяин замка укоризненно покачал головой:

— Представь, что кто-нибудь начнет вдруг тебя воспитывать. Как ты к этому отнесешься?

— Не знаю. Зависит от того, как, когда и кто. Христианство, как я поняла, предлагает самый лучший путь воспитания. Оно закладывает добрую основу и выпускает дух в мир вооруженным надежными принципами.

Далхан уже открыл было рот возразить, но тут в дверь постучали.

— Что такое? — недовольно бросил Рэил.

— Милорд… — невнятно донеслось из-за приоткрытой створки.

— Что?

Он подошел к двери и выглянул в коридор. О чем он разговаривал со своим человеком, Серпиана не слышала да, в общем-то, и слышать не хотела. Тем более что хозяин замка разговаривал на незнакомом пленнице языке (прочесть заклятие понимания чужого языка девушка не могла, поскольку Рэил дальновидно наложил на нее магический блок). Она покинула кресло, подошла к окну, боком присела на подоконник. Окно выходило во внутренний двор, и там сейчас полным ходом шла работа.

Далхан, побеседовав вполголоса пару минут, обернулся:

— Тебе придется оставаться здесь. Извини, это для твоей же безопасности, поскольку твой бывший жених мои ожидания оправдал.

Дрожь сотрясла Серпиану с ног до головы, она вскочила на ноги и вскрикнула:

— Не бывший, а настоящий! — И тут же пожалела, что позволила себе вспышку. Нельзя показывать свои чувства тому, кто держит тебя в плену.

Жрец Ангела Тьмы поморщился и закрыл дверь.

— Что там еще за армия? — раздраженно спросил он своего офицера.

— Поднимитесь на стену да и посмотрите, — хмуро ответил тот. — Что уж я буду объяснять.

Когда Рэил оказался на зубчатом гребне внутренней стены, внешний круг обороны был уже взят. Часть нападающих дорезала защитников замка на стенах и валах, остальные рассыпались по долине. Действовали чужие отряды слаженно и продуманно, блокируя замок отовсюду, откуда можно. Даже через канал, соединяющий ров вокруг внутреннего круга стен с ближайшей рекой, сноровисто перевозили сеть.

Побелевший от гнева Далхан повернулся к офицеру:

— Как такое могло случиться?

— Они появились сразу из четырех врат. Врата были раскрыты неожиданно. Прямо на стены. И оттуда повалили толпы чужих солдат.

Рэил скрипнул зубами — он подумал о том, что сам виноват, коль растянул защиту от телепортации только на внешнюю стену. Служитель Ангела Зла ударил кулаком по каменному зубцу, и от тесаного валуна откололся кусок. Верховный жрец темного культа и не помнил уже, магия ли виновата в его чудовищной силе или нет. Злость, по крайней мере, хоть как-то выплеснулась и почти погасла.

— Подготовьте оборону. Живо! А ты, — он посмотрел на виновного, и тот втянул голову в плечи, — пойдешь на вылазку вместе со всеми, кто сбежал с внешнего круга укреплений.

— Но, милорд, вылазка сейчас не…

— Мне повторить?

— Нет, милорд. — Нрав хозяина замка был известен всем его людям, и смерть под мечами нападающих сразу показалась виновному не такой уж и неприятностью по сравнению с гневом последователя сатаны.

— Выполнять.

Далхан обладал не только чудовищной силой, некогда приобретенной с помощью чар и сложных обрядов, но и ястребиным зрением. Разумеется, оно появлялось лишь тогда, когда это было нужно. И сейчас он вгляделся повнимательнее в неразбериху на укреплениях, которая постепенно организовывалась в стройную систему, все больше и больше напоминая не нападение, а оборону (впрочем, Рэил мало что понимал в этом, поскольку военным делом не интересовался). Из общей массы выделился один воин — одет он был как все, но с золотой цепью на шее. Ему подвели вороного коня, такого красивого, что у хозяина замка загорелись глаза.

Рядом с ним держался другой, на шее у него было не золото, а серебро. Он тоже сел в седло, на конька попроще, к этой паре присоединились пятеро конных сопровождающих, один из которых упирал в стремя древко знамени — зеленого, с вышитой на нем черной змеей, держащей в зубах камень… Змея? Далхан вполголоса выругался.

Когда процессия оказалась у самого рва, Рэил смог рассмотреть Дика так ясно, словно тот стоял рядом с ним. Хотя на Земле с их первой встречи миновало пять лет, для незаконнорожденного сына короля прошло, по сути, лишь четыре. Но он очень сильно изменился. Казалось, не двадцать, а все тридцать лет исполнилось этому хмурому мужчине. Последователь Ангела Тьмы немедленно оценил тот факт, что, прежде чем приближаться к замку, рыцарь-маг принял все меры предосторожности.

Сквозь возведенный вокруг парламентеров магический щит взгляд чародея пробился бы лишь с большим трудом, да и то навряд ли. Оставалось довольствоваться обычным зрением. Далхан для себя отметил, что молодой человек многому успел научиться: он уже не только использует чистую силу, но дает себе труд составить структуру заклинания. Заклятие простенькое, но надежное.

— Что вам здесь нужно? — крикнул Рэил, поскольку по традиции именно хозяин осажденного замка, как лицо наиболее заинтересованное, начинал любые разговоры с чужаками.

Ответил ему, как ни странно, не Дик, а державшийся рядом с ним воин с серебряной бармой на груди. Правда, предварительно он глянул на рыцаря-мага, и тот едва заметно кивнул.

— Я буду говорить с хозяином замка.

Глава культа Ангела Тьмы откликнулся:

— Он перед вами.

— Правда ли, что ты держишь в плену Ингрен Эмдей Йерел, Геалву Белую, Эгемиан Ийелану…

— Закругляйся, — процедил сквозь зубы Герефорд.

— Дочь главы Дома Живого Изумруда! — поправился Нарроен Идилин. — Это так?

Далхан помедлил.

— А если и так, что с того?

— Держит, держит, — вполголоса проговорил знаменосец, хотя его не спрашивали. — Сам себя выдал.

— А зачем ему скрывать? — ответил Дик бесстрастно, хотя от того, как отнесутся к услышанному люди Дома Изумруда, зависело, станут ли они штурмовать замок и отбивать Серпиану.

В бой солдаты рода змей-оборотней устремились с жаром, но молодой рыцарь все еще с трудом понимал их и не мог до конца быть уверен, что они и дальше будут так рваться в сражение. А вдруг решат, что он солгал?

— Если ее нет в замке, пусть раскроют ворота и пропустят наших людей, чтобы проверить это, — крикнул Идилин, и Герефорд успокоился.

Сын покойного телохранителя главы Дома был скрупулезен и настойчив. Он не поверит на слово и будет стоять под стенами, пока остается хоть смутное подозрение, что Серпиана здесь или хотя бы была здесь.

Далхан на стене побелел от гнева настолько, что стал напоминать мраморную статую или погибающего от бескормицы вампира. Должно быть, требование впустить кого-то в свой замок и в чем-то оправдываться показалось ему донельзя наглым.

— Убирайтесь от стен моего замка! Немедленно! Иначе каждый из вас встретит свою смерть, и те, кто будет взят в плен, позавидуют погибшим в бою.

Нарроен покосился на Дика. Тот лишь улыбнулся в ответ.

— Если же леди Ингрен Эмдей Йерел Геалва находится у тебя в плену, открой ворота и отпусти ее, — крикнул предводитель, словно пропустив мимо ушей реплику хозяина замка. — И если мы убедимся, что леди не было причинено никакого урона, мы уйдем, ничего не тронув.

— У тебя потрясающий лексикон, — тихо сказалДик. — Звучит просто замечательно.

— Шутишь? Я все эти фразы зазубрил наизусть из старинных баллад.

— Вы сами избрали свой удел, — зловеще крикнул со стены Далхан — видимо, тяга к возвышенной архаичной манере изъясняться оказалась заразной. — И он незавиден.

— По-моему, это отказ, — сказал знаменосец.