Страсти по-губернаторски - Незнанский Фридрих Евсеевич. Страница 58

– А-а, «молодое дарование»? Которому в минуты его «просветления» сам Господь под задницу свою ладонь подставляет? Так ты о нем, кажется, отзывался? Кто ж его не знает! Он как сейчас? – Поремский выразительно щелкнул себя пальцем по кадыку. – Не очень?

– Эка вспомнил! Совсем, уверяет, завязал на работе. Так что вы с Яковлевым не соблазняйте его. А вот лучше поработайте вместе со свидетелями по поводу субъективных портретов. Это нам сейчас очень важно. Но учти, что у Володи тоже есть свое задание. Они с Галкой там... ну, посмотрим.

– Наклюнулось что-нибудь? Точнее, кто-то?

– Есть предположение, но серьезно обсуждать еще рано. Во-первых, сразу займитесь Галкиными бомжами, во-вторых, теми из Новой Деревни, которые видели ремонтников на дороге, и, наконец, бригадой, которую нашел Яковлев. Ну что в окошко находчивого гражданина поднимала. И еще одно важное задание. Вызывай сюда Юрку Гордеева и допрашивай его по поводу всех перипетий, связанных с делом по убийству сержанта Архипа Кураева. Нас сейчас даже не сам сержант интересует, с делом я ознакомился, а все, что касается Васильчикова. Встречи, свидания, разговоры, кто еще присутствовал – то есть надо разогнать всю свору. Адвокатской тайны тут никакой нет, если начнет упираться, скажи, что я ему сам башку отвинчу. И вообще будь с ним построже, это Юре всегда на пользу. Оборзел маленько... в адвокатах.

– А чем Вячеслав Иванович занят, если это у нас не строгая государственная тайна?

– Скажу только одно. Он проводит душеспасительные беседы с генералом Полтавиным, помогая ему найти щадящий способ, не теряя собственной репутации и так называемого имиджа, грамотно сдать нам господина Васильчикова. Объяснил?

– А к чему такие сложности?

– К тому, что без помощи Григория Петровича мы не скоро выйдем на тщательно скрываемую обширную коммерческую, а также и криминальную деятельность Роберта Олеговича. У нас ведь даже на криминального авторитета Ваську Журавлева ничего нет, а Полтавин обязательно все про него знает. Как и про Васильчикова – тоже. И что это у них за «Фонд города» такой, от которого все местные бизнесмены плачут? Да и как же не знать этого Полтавину, когда он сам отчасти и рулит ситуацией – вместе с губернатором.

– А откуда ты об этом узнал, Александр Борисович? – удивился Поремский. Когда он вчера уезжал в колонию, о такой информации речь не шла.

– Так меня же местные информаторы посвящают. Был разговор с Печерским. Он, правда, сам недавно здесь, после госпиталя, но имеет много друзей – те ему рассказали. Он – мне. А «Фонд города», его еще называют губернаторским «общаком», – это очень грамотно выстроенная «обираловка», в которой вынуждены принимать участие все, без исключения, предприниматели. И если кто не согласен с такой системой, того, в зависимости от положения протестующего, давят либо криминальные структуры, либо милиция. И те, и другие подчиняются «отцам города». Вопрос только в том, кто в этой «бригаде» «отцов» истинный генерал – Полтавин или покойный Васильчиков? И кажется, все склоняется к тому, что покойный адвокат не зря носил в уголовной среде кличку Генерал.

– Но ведь Полтавин никогда не пойдет на то, чтобы сдать «подельника», если можно так выразиться. Или я ошибаюсь? Ведь это для него – крышка. Хана. Конец карьеры.

– А вот Слава и работает с ним. Лучше ведь лишиться малого, чем вообще всего, разве не так?

– Оно, может, и так, – вздохнул Поремский, – но ты сам подумай, Александр Борисович, в нашем мире как? Стоит только в какой-нибудь мелочи дать слабинку, и-и... потянется так, что не остановишь. А Полтавин наверняка не дурак и понимает это.

– Ты считаешь, он не станет помогать нам? – Турецкий хмыкнул.

– Нет.

– А вот мы со Славкой думаем иначе. И он, больше того, просто должен, обязан будет ухватиться за протянутую ему соломинку. Она ж ведь ему будет вроде нашей поддержки. И как мы повернем дело, так его и будут рассматривать в конечном счете. А у Григория Петровича имеется один смягчающий, скажем так, аргумент – он здесь относительно недавно. Возможно, что и грехи пока не перевешивают. Да и сама система сформировалась задолго до него. А что может здесь сделать один? Да ничего! А вот когда появилась реальная поддержка со стороны прокуратуры и Министерства внутренних дел, а проще говоря, понимание положения, в котором он оказался, отчего же ему не пойти ва-банк? Отчего не пойти на сотрудничество?

– Звучит-то заманчиво... Но пойдет ли?

– Славка старается. Может, не сразу. Но когда Полтавин поможет нам прояснить положение с Васильчиковым, он и сам, полагаю, увидит, что иного пути у него просто уже не останется.

Они разговаривали во время обеда в ресторане, мимо которого проходили по улице и заметили, что народу в нем почти нет. Они и сели так, чтобы несколько посетителей остались далеко в стороне, и после своего прихода посторонних лиц, которые зашли бы следом, не видели. Так что и слышать их никто не мог. Но когда в зале появились двое молодых людей, стриженных наголо, в пиджаках, но спортивных штанах, тут все стало понятно, и разговор свернулся сам собой. Перешли на московские дела.

Парни демонстративно вытягивали свои бычьи шеи в их сторону, что у них получалось неубедительно и смешно, прислушивались, но поближе не пересаживались. Наверное, получили команду не сильно досаждать своим присутствием. Достаточно просто постоянно обозначаться, чтобы портить московским гостям настроение. Они и портили, в упор разглядывая обедавших.

– Ну все, – достаточно громко, чтоб те услышали, сказал Турецкий, вытирая салфеткой рот и откладывая ее в сторону, – надоел мне этот Жура. А тебе нет?

– Мне тоже, – в тон ему ответил Поремский и отодвинул пустую тарелку. – Может, скажем ему об этом?

– А зачем? «Шестерки» донесут. – Турецкий полез за бумажником, взглянул в загодя принесенный официантом счет и положил сверху деньги. – Пойдем, Володя. У меня сейчас одна мысль мелькнула, надо обсудить...

Эта мысль, которую Турецкий высказал Поремскому, пока они неторопливо шли по направлению к областной прокуратуре, показалась Владимиру интересной. Действительно, неплохо было бы провести ее в жизнь. А суть вот в чем.

И Плат рассказывал об этом Грязнову, и Гордеев – Турецкому, и вот вчера, когда Владимир ехал в колонию, у Александра Борисовича состоялась встреча с Печерским. Турецкий хотел уточнить некоторые вопросы, касавшиеся того самого пресловутого «Фонда города», о котором обмолвился еще при первом их разговоре Валерий Артурович.

Турецкий сам приехал к Печерскому, и они разговорились почти по душам. Вот тут и сказал Валерий о том, что он уже получил от Гордеева образцы учредительных документов и собирается заполнить их и отправляться в мэрию для регистрации нового общественного движения «За справедливость».

На вопрос Турецкого, а как обстоят дела со сторонниками, с членами будущей ассоциации, или как там она будет представлена, Печерский без сомнения уверил, что сторонников более чем достаточно. Перечислил и категории граждан, которые желают иметь свою правозащитную организацию, защищающую не гражданские права вообще, в соответствии с конституционными нормами, которые здесь, в провинции, нарушаются постоянно и никто на эти нарушения давно уже не обращает внимания, а нацеленную на конкретные дела. Среди них – пенсионеры, инвалиды, просто неимущие граждане, участники афганской и чеченской войн, которые в правозащитных ветеранских организациях, обюрократившихся и превратившихся, по сути, в полукриминальные структуры, не нашли отклика на свои жалобы. Особенно много людей, получивших ранения во время боевых действий и безуспешно добивающихся компенсаций за потерю здоровья, родители погибших и другие. То есть говорить о том, что общественная организация станет мертворожденным ребенком, было бы в высшей степени несправедливо. Немало в ней будет также людей, готовых не только на словах, но и на деле защищать свои попранные государственными чиновниками интересы. И тут не только митинги, демонстрации, стачки протестов, но и масса иных, принятых в цивилизованном мире возможностей воздействия на власть.