Долг самурая - Незнанский Фридрих Евсеевич. Страница 9

12

Александр Борисович Турецкий и Антон Плетнев сидели в офисе агентства «Глория» и негромко переговаривались. Турецкий курил сигарету – должно быть, уже сотую за день, Плетнев пил крепкий, сладкий чай.

Несмотря на все беды и неприятности, Александр Борисович был безукоризненно выбрит и аккуратно причесан. Говорил он деловито, хотя время от времени голос его становился чрезмерно взволнованным, напоминая о буре, терзавшей душу бывшего «важняка».

Плетнев отметил это не без удовольствия. Ему не хотелось бы видеть друга и коллегу убитого горем, расслабленного и обессиленно заламывающего руки.

– Работа с японцами требует особой специфики, – говорил Турецкий, щуря глаза от дыма. – Их менталитет сильно отличается от нашего.

– Кто бы спорил, – усмехнулся Плетнев.

Его и самого тяготило, что придется разговаривать с представителями «страны восходящего солнца», о сложном национальном характере которых Антон много раз читал и слышал.

– У тебя есть знакомые японцы? – поинтересовался Александр Борисович.

Плетнев вздохнул.

– Вынужден признаться, что среди моих знакомых нет ни одного японца.

– Вот и у меня нет, – хмуро сказал Александр Борисович. – А нужны! Нужны связи этого Икэды, нужны ходы, нужны версии!

Плетнев хотел что-то ответить, но тут на столе зазвонил телефон. Антон приподнял трубку и снова опустил ее на рычаг.

– Они же ничего не отрабатывают, – угрюмо и желчно проговорил Александр Борисович. – Они в Ирку вцепились и начальству своему рапортуют: поймали убийцу. Другие версии их даже не интересуют.

Турецкий воткнул окурок в пепельницу, вскочил на ноги и, не в силах сдержать волнение, принялся расхаживать по кабинету. Антон хмуро следил за его передвижениями.

– Саш, ну чего ты горячишься? – негромко сказал он, – ты же понимаешь, что прямых улик и доказательств у них нет. Они будут вынуждены ее отпустить.

Турецкий ничего не ответил. Плетнев вздохнул и продолжил:

– Понять бы, что у этих японцев происходит... Слушай, а если через Минобороны попробовать? Выйти на тех, кто вел переговоры с Икэдой, и...

– Меркулов уже пробует, – мрачно обронил Турецкий. – Но там, похоже, тоже глухо.

На столе снова зазвонил телефон. После нескольких звонков сработал автоответчик.

– Здравствуйте! – забормотал электронный двойник Плетнева. – Вы позвонили в сыскное агентство «Глория». Оставьте свое сообщение и номер телефона, и мы обязательно свяжемся с вами. Спасибо!

Турецкий прервал свой бег по комнате, остановился и посмотрел на телефон. Из динамика раздавалось чье-то прерывистое дыхание. Затем дыхание оборвалось и запиликали короткие гудки.

Плетнев тоже посмотрел на телефон и усмехнулся.

– Н-да, стеснительный пошел клиент. Звонят и – дышат. Думают, наш автоответчик кто-то, кроме нас, слушать будет?

– Мы его тоже слушать не будем, – сказал, как отрезал, Турецкий. – Сегодня все клиенты идут в...

Тут он прибавил такое крепкое выражение, что Плетнев удивленно вскинул брови.

– Не знал, что вы настолько мастерски владеете ненормативной лексикой, – заметил он.

Антон протянул руку, чтобы вырвать телефонный шнур из розетки, но Александр Борисович остановил его.

– Не надо. Я погорячился. Тем более Костя Меркулов может на городской позвонить. Или Лимонник. – Он махнул рукой на телефон. – Пусть работает.

Александр Борисович закурил сигарету и снова принялся мерить шагами комнату.

В то же самое время, на другом конце Москвы, в одном из кабинетов большого серого здания, шел не менее важный разговор. Это был кабинет генерала ФСБ Спивакова. Генерал, худощавый, широкоплечий, с мускулистой загорелой шеей, сухо вещал следователю Павлову, сидевшему напротив него, по другую сторону широкого письменного стола. (Если бы Ирина Турецкая увидела сейчас своего следователя, она бы наверняка его не узнала: от его самоуверенности не осталось и следа, напористый и нагловатый человек превратился в испуганного подчиненного.)

– Ну, Косте Меркулову я нашел что ответить, – говорил Спиваков, хмуря на следователя седоватые брови. – Но ведь прав он, стервец, прав! Как эта психологиня – неспортивная, боевыми искусствами не владеющая, – как она одна это сделала?

– Иногда, в экстремальных ситуациях, люди способны на экстраординарные поступки, – вяло заметил Павлов.

Генерал грозно взглянул на него из-под нахмуренных бровей.

– Ты сам-то себя слышишь?

Павлов понял, что сморозил глупость, и стушевался.

– Подумай, рассуди, – продолжал Спиваков. – Как эта хрупкая женщина мужика здорового убила? На чем она его увезла за тридцать кэмэ от МКАД? Ее машина в гараже, следов крови не обнаружено, сам же говоришь.

Следователь удрученно кивнул.

– И как она его в этом лесу жгла семь часов подряд? – продолжил генерал Спиваков. – Быстрее, как ты знаешь, труп так не обгорает.

– Не обгорает, – признал Павлов.

– А потом за полчаса и домой примчалась, и в халате дверь открыла? – грозно и в то же время насмешливо спросил генерал Спиваков.

Следователь кашлянул в кулак и уныло произнес:

– Я прорабатываю версии... Разные...

– А ты проработай одну, – сурово сказал ему генерал Спиваков. – Но нормальную версию. Вот, например, муж ее, важняк бывший.

Следователь вскинул на генерала удивленный взгляд.

– Псих этот? Он ко мне на беседу пришел, показания давать – так через пять минут матом орал и по столу стучал.

Генерал криво усмехнулся.

– Вот и хорошо. Нервы, значит, сдают. А почему? Только из-за жены, такая любовь-морковь? Мотив-то для убийства у него есть!

Следователь Павлов задумчиво поскреб ногтем нос и предположил:

– Ревность?

– Начинаешь мыслить, – кивнул Спиваков. – Ревность – это один из вариантов. Но это может быть обычный заказ. Сговорился с заказчиком, проработал схему... Понимаешь, о чем я?

Следователь поспешно кивнул.

– Ну, вот, – удовлетворенно проговорил Спиваков. – Турецкий – исполнитель, его жена – приманка для японца. Как тебе такая версия?

– Вполне пригодная для разработки, – отозвался следователь Павлов.

– Конечно, пригодная. Все ведь складывается! Не могла она одна убить, правильно? А раз так, муж – сообщник. Откуда он такой потрепанный под утро притащился? Где этот Турецкий ночью был, а?

Павлов усмехнулся.

– Он говорит, был на оперативном мероприятии в рамках частного детективного расследования.

Генерал взял из стаканчика карандаш и принялся вертеть его в пальцах, задумчиво глядя на Павлова.

– На оперативном мероприятии, говоришь? А кто это подтвердил? Кто?

– Я... не выяснял, – промямлил Павлов.

– То-то и оно, что не выяснял. А ну, быстро проверять его алиби! – рявкнул Спиваков.

Следователь вскочил со стула и вытянулся перед генералом «во фрунт».

– Как только проверишь – тут же доложи мне, – мрачно изрек Спиваков. – Все, свободен.