Вчера будет война - Буркатовский Сергей Борисович. Страница 32
Гитлер, удовлетворенный собственной гениальностью, успокоился. Подошел к столу, опять взял распотрошенный корпус «Сименса», рефлекторно поглаживая округлые очертания. С третьего раза вставил на место спичечную коробку аккумулятора и крышку.
– Дальнейшие работы по этому… артефакту будет курировать СС. Как и по другим возможным находкам. Мы создадим специальный засекреченный Технический Комитет СС… Да, пожалуй, назовем его… «Наследие потомков», «Nachcommenerbe». Туда войдут группы Гейзенберга и Паули, а также фон Браун. Кроме того, сама возможность путешествий во времени, какой бы гипотетической она ни была, также заслуживает исследований. Абверу же следует сосредоточиться на своих прямых обязанностях. Проработайте мероприятия по активизации разведки в России. Помимо данных о русской армии и о разногласиях среди окружения Сталина, мне нужно как можно больше информации по тому, откуда взялся этот аппарат. Я все же не исключаю, что это какая-то дьявольски хитрая еврейская провокация. Какой город упоминается в этих документах? Острожск?
– Да, мой фюрер. Это город чуть в стороне от Транссибирской железной дороги, довольно-таки провинциальный. Раньше был одним из основных центров Западной Сибири, теперь основательно захирел. Промышленности мало, несколько крупных учебных заведений.
– Выясните, что там произошло.
– Мой фюрер, наши сотрудники уже в пути.
* * *
В случае срочных или слабо мотивированных поездок подлежащих контролю лиц в Новосибирскую область по личным делам либо по служебным делам, но по собственной инициативе – немедленно докладывать о данном факте в областное либо республиканское Управление НКГБ с указанием шифра «Паук» и приложением краткой справки по данному лицу.
Это же самое естественное дело – проведать живущего под Новосибирском отца. Вот только есть пара маленьких нюансов. Во-первых, отца в его деревне чаще называют «батюшкой», и потому верному члену ВКП(б), товарищу Сомову, среднего уровня чиновнику Наркомата легкой промышленности, последние лет пятнадцать навещать родителя было не с руки. А во-вторых, отпуск товарищ Сомов запросил внезапно. Впрочем, в огромной стране, где горизонтальная мобильность населения (когда добровольная, а когда и не вполне) была, пожалуй, наивысшей в мире, эти нюансы вполне могли остаться незамеченными. Только вот была на личной карточке товарища Сомова в отделе кадров так называемая «контролька». Ну или «сторожок» – где как. Маленькая такая пометочка, обязывавшая сотрудников этого отдела сообщать «куда положено» о предпринимаемых товарищем Сомовым телодвижениях строго определенного рода. Чистая предосторожность – что бы не писали ни сейчас, ни потом, далеко не все, кто бывал в Германии по торговым делам, непременно зачислялись в шпионы. А если вдруг и зачислялись – далеко не все сразу же арестовывались. Потому что выявленный настоящий шпион, да еще и перед войной – это величайшая ценность, которую надо холить, лелеять и кормить вкусной и питательной информацией. Когда имеющей отношение к действительности, а когда и нет. А арестовывать или уж тем более расстреливать – только в крайнем случае. Или по скудоумию. Такое тоже бывает, чего уж там.
И надо ж такому случиться – только вчера в список таких подлежащих контролю телодвижений попали поездки в район Западной Сибири, а сегодня товарищ Сомов тут как тут. И ценность товарища Сомова в определенных кругах, обычно подразумеваемых под тем самым сочетанием «куда положено», взлетела до небес.
Конечно, отпуск ему, несмотря на массу дел в наркомате, дали.
И купе ему с женой – холеной, шикарно одетой дамой, что называется – «с запросами», досталось замечательное. И попутчики – удивительно приятная, милая и интеллигентная пара.
А когда товарищ Сомов с женой, погостив четыре дня у деревенского священника, взяли билет до Острожска, проведать троюродную тетку по отцовой линии, так им и вовсе повезло. В одной с ними секции плацкартного вагона оказался врач из Острожской психиатрической больницы. Выпили на дорожку, как водится (супруга товарища Сомова изволила от беленькой сморщить носик), заговорили о разном. От футбола перешли к кино, от кино – к литературе. Дошли до «Золотого теленка». Товарищ Сомов усомнился в правдоподобности историй с бухгалтером Берлагой, пытавшимся пересидеть ревизию в сумасшедшем доме, симулируя бред величия. «Да этого „вице-короля Индии“ и в приемный покой не должны были допускать! – горячился товарищ Сомов. – Он бы еще лидером монархистов себя объявил!» На что молодой врач с обидой отвечал, что случаи бывают разные, и вот прямо сейчас у него в отделении на излечении находится человек, выдающий себя за внебрачного сына царя Николая. Даже паспорт с двуглавым орлом себе нарисовал, с присущей этой категории душевнобольных аккуратностью. Причем заметьте, товарищ Сомов, никакой не симулянт, а действительно глубоко больной человек. Причем, как говорили соседи, ранее в симпатии к монархии не замеченный. И прошу учесть – лежит уже полгода, с начала января, и никто его выгонять как симулянта или же передавать органам как скрывающегося контрреволюционера не собирается. Типичный случай (тут врач выдал длинную латинскую тираду), так что лежать гражданину Чеботареву в больнице еще долго. А вот что действительно возмущает – так это то, что товарищи Ильф и Петров в своей книге позволяют себе насмехаться над действительно глубоко несчастными людьми – я имею в виду учителя географии, не нашедшего в учебнике Берингов пролив. Товарищ Сомов согласился, что товарищи Ильф и Петров действительно поступили некрасиво, и высказал предположение, что гражданин Чеботарев просто слишком увлекся празднованием Нового года. На что доктор компетентно возразил, что делириум тременс, или, по-простому, белая горячка, как правило, протекает сравнительно быстро и дает совершенно иную клиническую картину. Что, впрочем, не отменяет необходимости умеренности в питие. Ваше здоровье, товарищ Сомов.
Побыв у троюродной тетки в Степановке всего день и передав скромные подарки от троюродного брата, чета Сомовых, видимо, опасаясь загоститься, купила билет до Москвы, где товарищ Сомов благополучно вышел на службу, а его супруга отправилась по портнихам.
А вот аккуратный вброс информации по специальному химическому цеху в Дзержинске и статья в «Комсомольской правде» о работе британских ученых по жидким кристаллам эффекта не дали. То ли немцам не хватало рук и глаз, то ли вброс был слишком аккуратным – но на автора статьи никто не вышел. Да и с большим трудом отформованная (кстати, с браком – но так было даже убедительнее) пластмассовая деталюшка, напоминавшая формой корпусную панель мобильного телефона «Сименс», осталась лежать на тщательно, но неявно охраняемой лабораторной свалке. Впрочем, скоро это стало совершенно неважным.