Слово Варяга - Сухов Евгений Евгеньевич. Страница 50

В женских глазах всегда таится большая загадка. У Люды же в глазах был самый настоящий вызов: «А не слабо ли тебе подкатить к молоденькой красотуле?!»

Чертанову было не слабо. Жизненный принцип майора заключался в том, чтобы не пропускать мимо себя ни одной хорошенькой девушки. Но в данном случае имели место существенные препоны: Людмила работала в управлении, а следовательно, их роман будет проходить на глазах у сослуживцев и мгновенно станет достоянием широкой общественности. За себя Чертанов не переживал. Собственно, для мужчины переспать с красивой женщиной вовсе даже не грех. Наоборот, подобное обстоятельство только добавляет ему дополнительные очки, но вот репутация девочки может значительно пострадать. И это был единственный сдерживающий момент.

Чертанов вдруг поймал себя на мысли, что с годами он становится едва ли не блюстителем нравственности. Натолкнись он на подобный взгляд в свою лейтенантскую юность (что греха таить, даже в капитанскую!), то непременно уложил бы предмет своего вожделения прямиком на служебном столе и прыгал бы на ней резвым жеребчиком не менее часу кряду, прямиком на неубранных уголовных делах.

Возможно, что здесь был еще чисто прагматический момент. Вера, с которой он жил последний год (время-то как быстро идет!), необыкновенно остро чувствовала малейшую перемену в его настроении. А если дело касалось амурных дел, то интуиция у нее обострялась необыкновенно! Чертанову казалось, что она чувствует любой запах, который он порой приносит в дом. Как-то однажды Вера призналась в том, что бабка у нее была колдуньей и гадалкой на картах. Не исключено, что и Вера про измены узнавала, раскладывая пасьянс. Как-то однажды вечером, когда он, изрядно задержавшись, пришел от очередной пассии, Вера очень серьезно объявила ему о том, что целый месяц он будет бессильным. Произнесла это очень спокойно и, что-то напевая под нос, удалилась в другую комнату. Сказанное ею Михаил вспомнил только через пару дней, когда на конспиративной квартире уложил в кровать официантку бара, с которой познакомился накануне. Мужские силы покинули его начисто, и он возненавидел свой увядший орган, когда женщина, презрительно фыркнув, принялась одеваться. Следующая попытка, предпринятая им в ближайший вечер, тоже не дала результатов. А девушка, с которой он хотел провести время, лишь участливо посматривала на него и, видно, считая его безнадежным импотентом, жалела, что так бездарно проводит представившийся досуг. Утешить ее Чертанов так и не сумел.

Как бы там ни было, но Михаил всерьез стал опасаться Веры и всякий раз посматривал в заварочный чайник, а уж не подмешивает ли она в крутой кипяток нечто такое, что так предательски бьет его ниже пояса. А когда они встречались взглядами, то Чертанов замечал в ее глазах веселые искорки. Снова мужчиной Чертанов почувствовал себя ровно через месяц, как и предрекала Вера. Запершись на конспиративной квартире с хорошенькой официанткой, он сумел за пару часов перелистать всю Камасутру. Преградой для него не стали даже замысловатые позы, которые прежде воспринимались им как некоторая экзотика восточного, во многом непонятного, мира.

А потому если уж Чертанов ходил на сторону, то старался действовать наверняка и очень скрытно, чтобы Вера не сумела заподозрить его в измене. А после прелюбодеяния он старательно отмывался в семи водах, прилежно истребляя чуждый запах.

Так что с юной почтальоншей спешить не следовало. Соблазнить такую девушку – это словно выполнить сложную оперативную задачу. Она должна попасть в обработку со всеми вытекающими из этой задачи последствиями.

Людмила не задержалась. Негромко постучавшись, она уверенно вошла в кабинет, наполнив его ароматом каких-то сладковатых духов. Для такой девушки, как она, подошел бы более терпкий запах. Надо будет как-нибудь ей подсказать. Лучше всего это сделать, когда они окажутся в приватной обстановке.

– Вот ваши письма, – улыбнувшись, она положила на краешек стола четыре пакета.

Единственное, что портило Людмилу, так это небольшой рост. Не сказать, что дюймовочка, но без каблуков мужчине среднего роста она будет дышать едва ли не в пупок.

– Спасибо, – поднял глаза Чертанов.

Девушка была в коротком приталенном платье, явственно прорисовывались упругие бедра бывшей гимнастки. Смущало даже не это (пускай себе обтягивается, если нравится!), а низкий вырез, обнажавший весьма аппетитную девичью грудь. Следовало бы опустить взгляд и прикинуться бесполым существом, но глаза помимо воли так и норовили заглянуть в запретную глубину.

Девушка не уходила и продолжала стоять, нервно теребя конверты, оставшиеся в ее руках. Чертанов, стараясь не замечать ее, достал ножницы и вскрыл первый пакет.

Людмила не уходила. Чертанов нахмурился. Он, конечно, ничего не имел против женского присутствия, но в данную минуту просто не был готов к диалогу. Наконец Михаил не выдержал.

– Ты что-то хочешь мне сказать? – спросил он, подняв глаза. Получилось как-то не очень любезно.

В этот раз Чертанову удалось не смотреть в вырез платья. Глаза как-то сами собой остановились на ее животе, где под платьем отчетливо выделялся небольшой пупок. Тоже весьма пикантная эротическая подробность. Будто бы защищаясь от его взгляда, Людмила сцепила ладони на животе.

– Михаил, а это вы занимаетесь делом маньяка?

Господи, это совсем не повод для приятного разговора!

– Да, – хмуро кивнул Чертанов, вытряхивая из конверта письмо.

На стол полетел официальный бланк с печатями, а вместе с ним вывалилось и письмо.

– Его поймают?

Девушка явно не спешила уходить.

– Разумеется... Во всяком случае, мы все для этого делаем.

– Не знаю, как вам это сказать, – Людмила неловко переминалась с ноги на ногу. Выглядела она очень смущенной.

Чертанов ободряюще улыбнулся:

– Говори как есть.

Взглянув на официальный бланк, Михаил отложил его в сторону. Особого интереса он не представлял, в нем трудно обнаружить что-то, кроме официальной отписки. А вот письмецо выглядело занятным, во всяком случае, по объему. Михаил очень желал, чтобы Людмила наконец вышла из кабинета, только тогда он сумеет углубиться в чтение, но, похоже, девушка была расположена к обстоятельному разговору. Следовало бы ее выпроводить, но как сделать это, Чертанов не представлял. Он всегда руководствовался принципом: никогда не прогонять женщин, как бы они ни докучали.

– Дело в том, что мне кажется, что за мной тоже охотится маньяк, – выпалила Люда скороговоркой.

Чертанов удивленно вскинул брови:

– С чего ты это взяла?

Девушка пожала плечами:

– Может, конечно, ничего и нет... Но мне показалось, что за мной наблюдает мужчина.

Рассуждения красавицы невольно вызвали у Чертанова немой восторг. Собственно, он минуту назад занимался тем же самым. Если записывать в маньяки всех мужчин, что посматривают на хорошеньких девушек, тогда и самцов-то не останется. Улыбка майора Людмилу покоробила, она заметно напряглась, а ее взгляд при этом посуровел.

– А может, в этом ничего страшного и нет? – предположил Михаил. – Может быть, ты просто понравилась этому молодому человеку и он захотел с тобой познакомиться?

– Мне прекрасно известно, как ведут себя мужчины, когда хотят познакомиться, – вредным голосом сказала Людмила, стрельнув в Михаила острым взглядом. – Я даже знаю, как они смотрят при этом. Я чувствую, когда я нравлюсь. – Михаилу вдруг стало неловко, словно Людмила прочитала его мысли. – У мужчин, которым я нравлюсь, глаза всегда оценивающие... Ну вот такие, как у вас!

– Хм... Спасибо за лестную оценку.

– А у него, – продолжала Людмила, – такие, как будто бы он хочет меня проглотить. Я сначала увидела его в скверике, рядом с домом. Он сидел и курил. Я не придала этому никакого значения, а еще через день встретила его во дворе. Мне кажется, что он шел за мной, потому что, когда я развернулась, он вдруг пошел в сторону. А взгляд его сделался какой-то... – Пожав плечами, она добавила: – Дурной, что ли!