Слово Варяга - Сухов Евгений Евгеньевич. Страница 56

Улыбнувшись, майор отрицательно покачал головой. Собственно, этот Антон не такой уж и плохой парень.

– Нельзя! Надо разъяснить. А потом, это приказ начальства.

– Тогда понятно.

– Пойдешь со мной, посидишь в зале.

– Зачем? – недоуменно спросил Антон, заморгав ресницами.

Чертанов печально улыбнулся:

– Пусть в зале будет хотя бы один человек, который не будет настроен против меня. Это мне поможет.

Глава 16

ШОУ ОБЛОМИЛОСЬ

Для пресс-конференции был выделен небольшой зал в редакции журнала «Криминал», вмещавший от силы человек сто. Предполагалось, что он будет заполнен на треть, но когда Чертанов вошел туда, то удивился скоплению народа. Узкий проход был заставлен стульями, на которых сидели журналисты, и Чертанову пришлось изрядно потолкаться, прежде чем он сумел добраться до сцены.

На столе, стоящем на сцене, было установлено три микрофона с эмблемами телевизионных каналов. Операторы стояли немного в стороне и снимали Чертанова, который, расстегнув пиджак, удобно устроился перед микрофонами. Он старался выглядеть непринужденно, но чувствовал, что несколько скован и зажат.

Переполненный зал со сцены выглядел совершенно иным. Теперь Чертанов имел возможность рассмотреть лица сидящих, как он ни всматривался, сочувствия не находил. Атмосфера явно была враждебной и наэлектризованной. Михаил готов был поклясться, что слышит потрескивание электрических разрядов.

Чертанов глубоко вздохнул. Недругов, расположившихся в зале, следовало победить. Главное, не показывать, что он слегка оробел. Журналисты народ ушлый и если заметят признаки слабости или хотя бы намек на нерешительность, то в мгновение ока сомнут и заклюют вопросами.

К Михаилу подошла миловидная худенькая женщина и, скупо улыбнувшись, поинтересовалась:

– Здравствуйте, вы ведь Чертанов?

– Да.

– Меня зовут Лариса, – представилась она. – Мне поручено вести пресс-конференцию.

– Не возражаю.

Чертанов обвел ее взглядом сытого обленившегося кота, мысленно раздевая до исподнего. Девушку не смутило это его откровенное разглядывание. Журналистская деятельность ее закалила.

– Начинайте... Я не возражаю.

По губам девушки промелькнула лукавая улыбка, которая означала: «Интересно было бы посмотреть на вас, если бы вы все-таки отважились возражать».

Лариса уверенно пододвинула к себе микрофон и красивым сильным голосом заговорила:

– Майор Чертанов любезно согласился ответить на все наши вопросы по делу о маньяке. Задавайте, пожалуйста.

С первых же ее слов было понятно, что журналистка отлично знает свое дело. С такой женщиной следовало держаться настороже.

Чертанов долгим взглядом обвел зал и заметил в третьем ряду Мучаева, что-то сосредоточенно писавшего в блокноте. Странно, что он не узнал с первого взгляда такую колоритную личность.

В центре зала поднялся высокий парень с длинными растрепанными волосами, пробравшись к укрепленному в проходе микрофону он заговорил:

– Давыдов... Служба новостей газеты «Криминальный мир». Вы давно занимаетесь делом маньяка? Спасибо, – и тотчас вернулся на свое место.

– Для начала хочу с вами со всеми поздороваться... Здравствуйте! И постараюсь ответить на все ваши вопросы... Так вот, этим делом я занимаюсь недавно, всего лишь четыре месяца. Сейчас я возглавляю вновь созданное подразделение, которое занимается серийными убийцами.

Чертанов в ожидании посмотрел на Ларису, которая мгновенно отреагировала:

– Следующий вопрос.

– Виталий Лыков, журнал «Законность», – поднялся со своего места невысокий плотный мужчина с глубокими залысинами. – Скажите, пожалуйста, сколько жертв на счету у маньяка и правда ли, что он действует не один? Может быть, в Подмосковье их несколько?

Губы Чертанова невольно дрогнули. Вопрос был неприятный, но требовалось отвечать и на него. На Чертанова, подобно нацеленным объективам, были направлены сосредоточенные взгляды собравшихся.

– Хочу сразу сказать, что поимка маньяка всегда очень непростое дело в силу того, что серийный убийца, как правило, действует очень нестандартно и непредсказуемо. Но мы уже подметили его почерк, некоторую закономерность во всех совершившихся преступлениях. – Чертанов отыскал взглядом мужчину, который задал вопрос. Тот на него не смотрел, а что-то энергично записывал в своем блокноте. – Все убийства женщин журналисты почему-то приписывают одному маньяку. Смею вас заверить, что половина из этих убийств имеет бытовой характер и к маньяку не имеет никакого отношения. Так что причины для паники не существует. Судя по тому, что мы знаем о маньяке, и если исходить из его психологического портрета, то это мужчина, которому около сорока лет. Действует он... в одиночку. Его поведение мы тщательнейшим образом анализируем и принимаем меры. Мне бы не хотелось раскрывать вам тайны следствия. Впрочем, я не исключаю того, что маньяков может быть и двое.

На подобные вопросы не следовало отвечать с исчерпывающей откровенностью. Нельзя рассказать всего, что содержится в папках с уголовными делами. Иначе милиция будет тратить все свое время на то, чтобы успокоить население, вместо того чтобы ловить преступников. А в это время серийный убийца будет спокойно убивать, как волк, забравшийся в овчарню, – жестоко и наверняка.

Поднялся Мучаев. Слегка прокашлялся, пробуя силу своего голоса, после чего уверенно заговорил:

– Максим Мучаев, журнал «Криминал»... Вы тут упомянули, что каждый серийный убийца обладает своим почерком. Разумеется, что свой почерк присущ и маньяку, промышлявшему у Дмитровского шоссе. Вы не могли бы сказать, в общим словах, разумеется, что он собой представляет? Спасибо!

Чертанов откашлялся.

– Могу напомнить... Хотя об этом мы уже сообщали прессе. Преступник, в силу каких-то своих соображений, использует черные женские платья, в которые одевает свои жертвы. Для чего он это делает – я не знаю. И вряд ли на этот вопрос способен ответить кто-нибудь еще. – Сделав небольшую паузу, он добавил: – Разумеется, объяснить это может только сам преступник. Еще одна характерная деталь: сначала он душит свои жертвы, а только после этого проводит соответствующий ритуал... Могу добавить, что преступления маньяк совершает именно из-за этих ужасных церемоний. Без них убийство для него теряет всякий смысл.

В конце зала поднялся человек с коротенькой бородой, длинные волосы касались плеч. Чертанову показалось, что он где-то его видел.

– Вы хотите что-то спросить? – живо откликнулась Лариса. – Задавайте, пожалуйста, ваш вопрос, подойдите поближе к микрофону.

– Ничего, я попробую отсюда, – громко отозвался мужчина. – Газета «Правопорядок», Ефим Захаров... Не могли бы вы поконкретнее рассказать, что это за ритуалы? А то получилось как-то очень поверхностно.

Чертанов понимающе кивнул, вопрос был задан по сути.

– Скажем, так, каждый серийный убийца запрограммирован. Желает он этого или нет, но он действует как зомби, с соблюдением жестких схем и заданных ритуалов, которые определены его личной психикой. То же самое и с этим маньяком. Подробности я опущу.

– Неужели маньяки не способны изменить свой почерк? – настаивал журналист.

Вопрос опять был задан по существу. Дотошный попался журналист.

– Если он попытается делать что-то иное, то его психика просто отторгнет новые действия и заставит его поступать так, как он привык. – Чертанов немного подумал, после чего продолжил: – Впрочем, возможно, у него даже это и получится, но для этого ему придется как бы переродиться, а на это потребуется очень много внутренней энергии... Иначе ему просто не выдержать своей новой линии поведения. Такое возможно только на очень короткий срок.

– Почему же на очень короткий?

– Потому что такой путь приведет его к саморазрушению.

– И все-таки, какие это ритуалы? Может, он забирал у жертв что-нибудь на память?

– Совершенно верно, – не без колебаний согласился Чертанов, – он отрезал у жертв пальцы.