Мумия - Столяров Андрей Михайлович. Страница 10

Это тот период, который Рабиков называет «схваткой покойников». И. В. Сталин, по его данным, умер еще в начале войны — был на несколько дней захоронен (исчезновение, отмеченное многими мемуаристами), по решению Политбюро оживлен и задействован в виде зомби. Вероятно, Мумия отдала ему часть своей «эманации». По решению Политбюро, вторично бальзамирован в марте 1953-го. А уже в апреле того же года Мавзолей и вся Красная площадь были внезапно закрыты «на реконструкцию».  Центр Москвы фактически был отрезан от всей остальной страны.  Изоляция продолжалась несколько месяцев.  Можно только догадываться, что происходило в этот темный период. Взбунтовался ли зомби Сталина против своего истинного хозяина, или же той «энергии жизни», которую можно было извлечь в послевоенном СССР, не  хватало,   чтобы   поддерживать  существование  обоих   некробиотов. Лично мне второе предположение кажется более обоснованным. Пик активности Мумии, как установлено, приходится на ночное время, и, наверное, можно представить себе, как ровно в полночь, глубоко под землей, в самом центре страны, накрытой сейчас сонным обмороком, по лежащим  под яркими рефлекторами существам  пробегает как бы гальваническое дрожание, как они, будто куклы, садятся в своих одинаковых саркофагах,  как похрустывает спеклость костей,  как трутся суставы, как они замедленно, точно во сне, поворачиваются друг к другу — смотрят, будто не узнавая, стеклянные зрачки расширяются — и внезапно две пары рук тянутся, чтобы сомкнуться на горле.

Рабиков среди прочего приводит интереснейший документ: «Заключение Особой медицинской комиссии по освидетельствованию останков тов. И. В.Сталина». Комиссия констатирует, что тело сильно повреждено: челюсть вывернута, разодраны хрящи гортани, в кистях обеих рук порваны сухожилия. Травмы, по ее мнению, нанесены механическим способом. Не известно, насколько все это было опасно для зомбифицированного субъекта. Вероятно, вождь мирового пролетариата еще раз проявил свой неистовый темперамент. Воля пламенного революционера преодолела цепкость и живучесть чиновника: как известно, Сталин был вынесен из Мавзолея и похоронен у Кремлевской стены. Через некоторое время бетонная обмазка могилы растрескалась, а надгробие отъехало, словно его пытались поднять и сдвинуть. Видимо, такие мелочи, как разорванное горло, Отца народов остановить не могли. В результате место захоронения было покрыто новым слоем бетона, а плита из гранита посажена на специальную арматуру.

И наконец ворох справок, соединенных друг с другом скрепочкой: гражданину такому-то после посещения Мавзолея была оказана экстренная медицинская помощь, гражданка такая-то (тоже после посещения Мавзолея) получила обширный инфаркт и была срочно госпитализирована. А военный пенсионер, некто Д., между прочим, в свое время один из участников штурма Зимнего, по свидетельству очевидцев, упал при выходе из Мавзолея — захрипел, схватился за сердце и умер, не приходя в сознание.

Рабиков полагает, что таких случаев каждый год набиралось одна-две сотни. Люди умирали прямо на Красной площади, люди умирали через сутки-другие после контакта с Мумией.

Это уже застойные 70-е годы. Глухота в огромной стране, отсутствие сколько-нибудь заметных событий. Вероятно, в то время с Мумией было заключено новое соглашение. Упорядочена была страшная дань, которую она собирала с шестой части суши. Видимо, брежневским руководством в конце концов было понято главное: нельзя рубить сук, на котором сидишь, невозможно год за годом опустошать страну невиданным по размаху террором. Лучше брать часть, зато более или менее постоянно. А, быть может, самой Мумии уже не требовалось такого количества доноров. Одно дело собственно оживление, и другое — поддержание жизненности. Отношения, во всяком случае, приобрели некую имперскую благообразность. Разработан был целый ритуал ежедневного жертвоприношения. Тут и многочасовое стояние в очереди, заметно ослабляющее посетителей, тут и обязательное посещение Мавзолея школьниками и почти молитвенный трепет, подготовленный предшествующим идеологическим воспитанием.

Разумеется, «сбор» от одного-единственного контакта с Мумией был практически незаметен. Но учитывая, что, например, в 1924–1972 годах Мавзолей посетило свыше 73 млн. человек, можно с уверенностью полагать, что «энергии жизни» хватало, и даже с некоторым избытком. Фантастическое долголетие советских партийных деятелей имело, по-видимому, еще и этот источник.

Удивительное это было время. Страна жила как бы в едином трудовом вдохновении: строилось первое в мире социалистическое государство, перекрывались реки, выращивались, судя по сводкам, неимоверные урожаи, будто из-под земли, возникали гигантские промышленные предприятия, человек вышел в космос, праздничные ликующие демонстрации омывали трибуны, мы всерьез гордились своим образом жизни — и казалось, еще усилие, еще один шаг, и мы теми же колоннами демонстрантов войдем в светлое завтра, и никто из перекрывающих, выращивающих и ликующих, ни один из гордящихся и демонстрирующих даже не подозревал, что надежно замурованный под мраморными глыбами Мавзолея, заложив руки за спину, выставив вперед клинышек рыжеватой бородки, определяет судьбу страны. Мертвый холод, наверное, царил под сводами, и «энергия жизни», мгновенно впитываясь, не могла ни согреть его, ни по-настояшему оживить.

Вот почему, закончив чтение папки, я невольно, как Рабиков, посмотрел в сторону невидимого сейчас Мавзолея, а потом закрыл рамы, повернул оконные шпингалеты и старательно, как при затемнении, плотно задернул шторы.

Я не хотел оставлять ни одной щели в ночь, потому что мне действительно было страшно.