Стражники Иерусалима - Вульф Франциска. Страница 52

Анна проснулась и испуганно дернулась. И тут же узнала его.

– Ра...

Вторая часть имени утонула в его поцелуе. Вкус ее губ одурманил его, буквально сведя с ума, словно капля меда, попавшая на губы изголодавшегося путника. Анна искренне и страстно ответила на поцелуй. Ее руки погрузились в его густые волосы, в то время как языки выделывали умопомрачительные па. Сорвав друг с друга одежды, они обнялись, так тесно прижавшись друг к другу, будто стремились слиться навечно. А потом парили, забираясь все выше и выше, пока не достигли небес и не увидели открытые врата рая. И там он лишился чувств.

Положив голову на плечо Рашида, Анна слушала его размеренное дыхание. Даже во сне он выглядел усталым. Она нежно погладила его по подбородку. В последние дни она ломала себе голову, почему он не смог сдержать обещание и не пришел в тот день. Ее чувства шарахались от страха к ярости и обратно. Иногда ее охватывала паника, что он ее обманул, а потом она сходила с ума от беспокойства за него. И вот теперь она наконец испытала огромное облегчение. Он любил ее. А причина, по которой он не мог прийти к ней, была уважительная, но не слишком серьезная. Она это поняла сразу, хотя они и словом еще не перемолвились.

Анна блаженно прижалась к нему. Первые солнечные лучи поблескивали на его волосах и... Солнце? Она в ужасе привстала в постели. Да, уже было довольно светло. Но почему же не кричал петух? Каждое утро перед восходом солнца эта бестия будил ее, обрывая самые прекрасные сновидения. И только сегодня он молчал.

– Рашид! – Анна затрясла его за плечо. – Рашид, просыпайся!

Приподняв голову, он подмигнул ей заспанными глазами, улыбнулся и, снова рухнув на постель, тут же опять уснул.

– Рашид! Тебе пора вставать! Уже взошло солнце!

– Что? – Рашид вскинулся, мигом проснувшись. Не медля ни секунды, вскочил с кровати.

– Этот проклятый петух не кричал сегодня, – бранилась она, помогая ему собирать разбросанную по всей комнате одежду. – Надо же, именно сегодня! Я и внимания не обратила, сколько уже времени. А теперь...

Она беспомощно осеклась и протянула ему рубашку.

– Не переживай, – попробовал он успокоить ее, мгновенно натянув через голову рубаху. – У меня еще есть немножко времени. Я успею вернуться в казарму.

– А если нет? Если... – Анна всхлипнула, не в силах продолжать. Она представила, что ждет Рашида, если он опоздает к поверке, и страх сдавил ей горло.

– Я что-нибудь придумаю, – ответил он, затягивая пояс. Потом подошел к ней и нежно провел рукой по щеке. – Мне всегда что-нибудь приходит в голову, не волнуйся.

Поцеловав ее, он молниеносно вскочил на подоконник.

– Подожди, Рашид! – Анна бросилась к окну и увидела, как он ловко спускался вниз по смоковнице. – А как я узнаю, что ты не...

– Я зайду к вам сегодня днем. Обещаю.

– Рашид!

В полном отчаянии, проклиная себя, она увидела, как он огромными прыжками бежал по саду к стоящей наискось каменной ограде, с легкостью перепрыгивая через попадавшиеся на пути кусты и клумбы. Будто солдат американских ВМС в учебном лагере для элитных подразделений, он подтянулся на стене и уже в следующее мгновение исчез из поля зрения. Анна кусала себе губы, сердце отбивало барабанную дробь. Лишь бы он вовремя вернулся в казарму, лишь бы его только не схватили!

Целый день Анна бесцельно слонялась по дому и саду. Козимо и Ансельмо заговаривали с ней, но она их почти не слышала. Вяло пожевала кусок хлеба за завтраком, а в обед лишь машинально гоняла по тарелке мясо и овощи. Ей не удавалось ни на чем сконцентрироваться. Каждый раз, когда раздавался стук во входную дверь или Махмуд объявлял о визитере, она вздрагивала, замирала и переживала мучительные минуты страха и радостного ожидания. Но тщетно.

Козимо получил письмо с приглашением в гости к некоему торговцу коврами; Элизабет вернулась с покупками; Эстер – со свежей водой, а чуть позже – с бельем; потом доставили мясо и муку; Козимо вернулся с прогулки; Ансельмо принимал цирюльника. Анна просто сходила с ума. До этого она никогда не обращала внимания, какое количество людей приходило в дом Козимо и уходило в течение одного дня. Или это только сегодня пришло столько? Казалось, что каждый житель Иерусалима считал своим долгом нанести им сегодня визит. Были визиты вежливости, мальчишки-посыльные, ремесленники, кто угодно – только не Рашид.

За ужином Анне стало совсем дурно от страха и переживаний, и она с трудом переносила запах еды. Она яростно осыпала себя упреками. Как она могла так расслабиться? Ведь она не спала. Как могла не заметить, что уже рассвело, и не разбудить Рашида? А если его бросили в темницу?

– ... Синьорина Анна?

Откуда-то издалека, как будто он стоял на вершине горы на другом конце долины, до нее донесся голос Козимо.

– Простите, – сказала она и попыталась собраться, хотя бы посмотреть на него. – Я вас не слушала.

– Представьте себе, я это заметил, – саркастически улыбнулся Козимо. – Вы целый день какая-то невменяемая. И к еде едва притронулись. Вас что-то печалит?

Анне захотелось рассмеяться. Не будет же она рассказывать им, что всю ночь провела с Рашидом! Конечно, маловероятно, что Козимо с Ансельмо обрушат на ее голову лекцию о приличиях и морали, но, во-первых, она была с ними не так близка, чтобы делиться своими интимными тайнами, а во-вторых, она не хотела втягивать в это дело других. А вдруг она этим навлечет опасность и на них? Она промолчала.

Козимо вздохнул.

– Я уважаю ваше молчание, – произнес он и посмотрел ей прямо в глаза. – И отнюдь не собираюсь допытываться. Если же паче чаяния я могу быть вам полезен, то прошу доверять мне и быть со мной откровенной. Иной груз легче нести, если распределить его на несколько плеч. Не забывайте этого.

– Я ценю это. Спасибо, – ответила Анна, попытавшись улыбнуться.

Козимо и Ансельмо обменялись многозначительными взглядами, потом пустились в беседу на какую-то несущественную тему. Анна опять углубилась в свои размышления. Рашид обещал дать о себе знать еще сегодня. И свое обещание он, несомненно, сдержал бы, если бы мог. День близился к концу, на улице уже темнело, а у нее до сих пор не было от него никаких новостей. Куда же он подевался?

Козимо и Ансельмо как раз закончили свою трапезу, когда вошел Махмуд.

– Господин, простите, что помешал. Там еще один посетитель пришел.

Анна вздрогнула. Неужели пытки никогда не кончатся?

– Посетитель? В это время? – Козимо сердито сдвинул брови. – Кто это?

– А может, это именно тот, кого мы так страстно ждали? – хмыкнул Ансельмо, бросив на Анну насмешливый взгляд.

Анна невольно покраснела. Значит, они все знали. Козимо и Ансельмо были в курсе.

– Господин, он говорит, что он янычар. Но он не в форме. Поэтому я и оставил его ждать за воротами. В этом городе, знаете ли, много мошенников и воров. Не всегда им можно доверять. Вот, к примеру, мой старший брат, он тоже служит привратником у одного состоятельного торговца пряностями недалеко от большой мечети. Так вот, с ним однажды был такой случай...

– Ты знаешь человека, который стоит у наших ворот? – неделикатно прервал Козимо своего сторожа.

– Я точно не знаю, господин, эти чужаки выглядят все на одно лицо со своими светлыми волосами и...

– Итак, это чужестранец со светлыми волосами. – Козимо взглянул на Анну. – На каком языке он изъяснялся?

– Со мной-то он говорил по-арабски, господин, – пожал плечами Махмуд, словно желая сказать: «Разумеется, ведь он увидел, что я мусульманин».

– А у него есть акцент?

– Простите, господин? – Махмуд насупился и склонил голову набок, как школьник, который не понял арифметическую задачку. – Что вы хотите сказать?

– Он говорил по-арабски как чужестранец, как человек, которому этот язык непривычен?

– Нет, господин. – Махмуд убежденно затряс головой. – Он говорил свободно, без ошибок.