Рождественские сказки - Фарбажевич Игорь Давыдович. Страница 23

Однако, с тех пор Святик никогда больше не участвовал в киносъемках или в спектаклях. И не оттого, что не был тщеславным. Был. Но! Перевоплощение во что или в кого угодно - значило для него нечто большее, чем просто игра. Это было не только его творчеством - это было смыслом его жизни.

Он любил помогать каждому и хотел со всеми дружить. Он был кислородной подушкой для больного старика, трехколесным велосипедом для маленькой девочки.

Однажды, когда сильный ветер повалил телеграфный столб, перевоплощенный в стальную опору, Святик трое суток держал провода, пока не врыли новый столб.

Всего не перечислишь.

Но никогда Святик не изменял своему щенячьему виду. Шли годы, а он как был щенком, так и оставался.

Вот такая невероятная история говорящего щенка из города Зуева! О других же его приключениях, более необыкновенных, вы узнаете дальше. Читайте!

Итак, на чем мы остановились?.. Вспомнили? Верно-верно! На том, как Тимка со Святиком очутились в густом зимнем лесу.

4.

Светило солнце, и синие тени от елей и дубов лежали на снежно-перламутровом покрове земли. Вот прыгнула белка с ветки на ствол и невесомая снежная пыль закружилась в морозном воздухе, сверкая на солнце алмазными искрами. На чистом снегу были заметны следы какой-то птицы, четко отпечатались заячьи лапы.

Удивительный запах зимы почуял Святик. Совсем не так пахла зима в Зуеве! Зима десятого века пахла сосновой смолкой и свежим огурцом! Никакого бензина!

- Ну и в глушь мы попали! - огляделся Тимка и спрыгнул с Телеги в глубокий снег.

- Напротив, - ответил Святик из Телеги, потягивая носом. - Чую людей и дым костра...

- Тогда чего стоим?! - Тимка решительно сделал несколько шагов. Пошли!

- Идти надо в другую сторону! - Святик спрыгнул и пропал под снегом. Эй, где ты?.. - глухо раздался откуда-то издалека его голос.

Наконец, Тимка разворошил снег и вытащил щенка за хвост.

- Ох, и глубоко же здесь! Утонуть можно!

- Ну, вот, - недовольно пробурчал зуевский богатырь и посадил великого артиста себе за пазуху. - Видали! Утонуть он может!

- Я направление подсказывать буду, понял? - сказал Святик.

- Слышу скрип колес! - сообщил он вскоре из-за пазухи.

- Запах дыма приближается!

- А вот и голоса!..

Путешественники во Времени вышли наконец на проезжую дорогу. По ней двигались телеги, кто-то шел своим ходом. Все спешили к раскрытым настежь городским воротам. Сторожевые люди взимали мыт - подать за вход - по одному золотнику.

Тимка запустил руку в пустой карман и нащупал старый юбилейный рубль, который мать давно зашила туда "на счастье". Он решительно надорвал подкладку и протянул монету одному из сторожевых. Тот взял, с удивленьем оглядел её, попробовал на зуб, затем показал рубль другому, третьему, и вместе они стали разглядывать профиль Ленина.

- Это что такое?! - строго спросил первый сторожевой.

- Княжий серебрянник! - соврал Тимка и ткнул пальцем в монету. - Из Киева мы.

Сторожевые пошептались, впустили Рубакина в город, а один незаметно пошел следом.

Невдалеке от княжеских хором на возвышении раскинулась большая деревянная крепость с резными башенками.

- Детинец! - сразил Святика своей эрудицией Тимка. - Древний Кремль...

На ровной квадратной площадке прямо под открытым небом были врыты в землю десять деревянных статуй в человеческий рост, увенчанных парчовыми шапками.

- Да ведь это же - капище! Ну, языческий храм! - воскликнул Рубакин, продолжая преподносить щенку чудеса знаний из пятого класса.

Тимофей обошел площадку с видом знатока, вытащил фотоаппарат.

- Ох, и кадры будут!.. Любой музей выхватит!.. - и направил объектив на деревянные божества.

Но тут случилось что-то непонятное: на противоположной стороне появилась мужская фигура с охапкой соломы. Беспокойно оглядываясь по сторонам, злоумышленник торопливо обложил ею одну из деревянных скульптур и стал высекать кремнем огонь. Спустя всего минуту-другую ввысь взметнулся огнененный столб.

Огонь охватил бородатого истукана. Тимка нажал кнопку фотоаппарата.

Сверкнула фотовспышка, а возле Храма уже появились ратники с железными топорами и луками, схватили поджигателя и Тимку. Святик держался в сторонке.

- За что, ребята?.. - Тимофей почти отбился. Но древние кряжистые мужики снова дали Рубакину по ребрам, которые все ещё ныли после драки у киоска. Вобщем, скрутили его, как барашка.

На пожар сбежались жители городища и стали забрасывать огненный столб снегом. Огонь удалось погасить. Все древние идолы остались целы, кроме бородатого.

- За сие подлое дело, - разнесся над Храмом громовой голос Князя, завтра поутру принести обоих в жертву сгоревшему Перуну! Через сожжение!

- Оборжаться! - охнул, не на шутку испугавшийся Тимка. - Да что я вам сделал, уроды?! Это вон, из-за него!

Неизвестный молчал, стоял на одной ноге - подвернул в драке - и кусал губы от боли.

- Эй, Гнездило и Безобраз! Тащите злодеев в застенок!

Их поволокли в темницу.

- Да не трогал я вашего Перуна! И вообще, никаких богов на свете нет! - бесполезно орал зуевский богатырь.

От этих слов Гнездило и Безобраз замерли на месте и в ужасе закрыли глаза.

- Как так нет?! - изумился Князь. - А это кто? - Он указал на идолов. - Разве он - не бог солнца Ярило? Или, она - не богиня любви Ладо?.. А, может быть, тот кумир - не хозяин огня Сварог? Кому же тогда мы молимся о мире, как не Коляде? Кого просим о щедрых плодах, как не Купалу?.. А Стрибог? И сожженый вами, злодеями, Перун - наш мироправитель?! Это ли не боги?! - Казалось, он был рад сказать лекцию перед народом.

- Никого я не сжигал! - упрямо твердил Тимофей Рубакин. - Может, Сварогу захотелось стать главным - вот он и спалил вашего мироправителя.

- Замолчи!.. - крикнул в гневе князь Зуеслав. - Ты - богохульник и злодей! Что это у тебя? Никак, волшебное кресало!

Он вырвал у Тимки фотоаппарат и случайно задел спусковую кнопку. Вспышка моментально сработала. Князь от неожиданности выронил аппарат в сугроб и тут же заметил на земле две фотографии. Зуеслав поднял их и с удивленьем увидел на одном цветном снимке - идолов, а на другом хитровато-напуганное лицо Тимки. Князь ужаснулся и отбросил фото в снег, прибив для верности каблуком сафьянового сапога.

- Никак, колдовская береста?.. Э-э, да вы, как я погляжу, - чародеи! Эй, Гнездило и Безобраз! Вы что, уснули?! Волочите их в темницу!..

Сопротивляться было бесполезно, и Тимофея вместе с Незнакомцем повели в тюрьму.

Святик бежал следом.

Наконец Тимку и Незнакомца втолкнули в темное подземелье. Загрохотали засовы.

- Гляди-ка! - удивленно воскликнул один из сторожей. - А это откуда?!..

- Значит ключник принес.

- У нас такие не куют!

- Работа не наша! - согласился другой.

Раздался недолгий железный скрежет: сторожа навешивали новый секретный замок на кованую дверь. Потом ушли греться.

В темнице Тимка прижался к мерзлой стене и впервые в жизни растерялся от своей беспомощности.

"Вот и все, - сцепил он зубы. - Завтра меня уже не будет в живых! Эх, оборрржаться!.."

Он вспомнил город Зуев, стариков, которым хамил, торговцев, у которых отнимал заработанное, школу, которую так и не окончил. Даже милиция из дали веков казалась ему теперь родной и близкой.

Ах, мама, мама!..

- Не боись! - тихо сказал Незнакомец.

- Кто вы?

- Выруба, - представился незнакомец.

- Зачем вы его сожгли?!..

- Хотел и других спалить - да не успел.

- Я видел. Но за что? Ведь это - ваши боги!

- Боги?!.. - хмыкнул Выруба. - Идолы! Истуканы! Я этих богов сам вырубил, когда был молодым и глупым. Красивые деревяшки - вот кто они! Истинный Бог - один на всех. Я про него в херсонских степях узнал. Там и крестился...

Они помолчали. Потом Тимка снова спросил:

- Кто же вы?