Всадник на спине ветра или О чём умолчал «Алхимик» - Медведева Ирина Борисовна. Страница 16

— Цыгане много чего говорят, — рассмеялась старуха. — Только далеко не все их слова — правда. Я мечтала получить сокровище — и ты исполнил мою мечту.

— Это не так, — покачал головой Саша. — Я исполнил свою мечту.

— Ты в этом уверен? — хихикнула цыганка.

— Конечно, уверен. Я же знаю свои желания.

— Приятно, что ты так уверен в себе. Тогда ответь мне на один вопрос.

— Какой вопрос?

— Если ты так мечтал добраться до пирамид, то почему просто не нанялся матросом на купеческий корабль, плывущий в Египет, или не заплатил за проезд — денег после продажи овец у тебя было более, чем достаточно. Ты же вместо этого переправился через пролив и двинулся самым тяжелым и опасным путем — пешком, за тысячи километров, через пустыню, в которой шла битва враждующих племен.

Ты делал все, чтобы лишить себя шансов добраться до цели. Много раз ты собирался отказаться от путешествия, и каждый раз тебя кто-то подталкивал, прямо или косвенно, чтобы ты продолжил путь. Почему же ты вел себя так, словно хотел, чтобы мечта, которую ты считаешь своей , не исполнилась?

— Я… я не знаю… — растерялся Саша.

— А ты никогда не задумывался над тем, что, пересекая пустыню, ты просто исполнял чью-то чужую мечту? — насмешливо подмигнула юноше цыганка.

От старой гадалки Саша вышел в полной растерянности. Слова цыганки о том, что он мог выполнять чью-то чужую мечту, смутили его.

«Конечно же, это полная глупость», — утешил себя юноша.

И все-таки на душе у него было неспокойно. Саша вспомнил щенка (и он, паршивец, туда же!), их разговор около полуразрушенной церкви по поводу того, что именно царь Мелхиседек внушил Сантьяго мысль, что тот хочет отправиться на поиски сокровищ к египетским пирамидам. Старуха что же, сговорилась с псом?

Внезапно налетевший порыв ветра, взметнув тучи пыли, пронесся мимо дома цыганки. В стремительно темнеющем воздухе исчезли давно не беленые стены и красная черепичная крыша, исчезли чахлая пальма, привязанный к изгороди конь и лежащий рядом с ним Мелхиседек. Вихрь подхватил Сашу и закружил, увлекая его в уже знакомую всепожирающую воронку торнадо.

Когда окружающее пространство вновь наполнилось светом, Саша понял, что лежит на кровати в маленькой комнате с белеными стенами.

На юношу пристально смотрели пронзительные глаза Даоса.

Саша хотел пошевелиться, но не смог. Тело по-прежнему не слушалось его. Хорошо, хоть глаза он научился открывать!

— Так это был всего лишь сон?

В предательски дрогнувшем голосе юноши слишком явственно прозвучало разочарование.

— В давние времена в Китае жил один правительственный чиновник по имени Чжао, — сказал Ли. — Каждую ночь Чжао снилось, что он бабочка, которой снится, что она — правительственный чиновник. Чжао так никогда и не узнал, кто он на самом деле — человек, которому снится, что он — бабочка, или бабочка, которой снится, что он — человек.

— Ты меня совсем запутал, — пожаловался Саша.

— Если я дам тебе ответ, ты можешь не поверить мне. Поэтому будет лучше, если ты сам найдешь его.

— А вдруг не найду?

— Тогда ты окажешься в положении Чжао, — засмеялся Даос. — Впрочем, это тоже не так плохо.

— Но у меня есть еще один вопрос.

— Не много ли вопросов?

«Кажется, недавно я говорил нечто подобное щенку Мелхиседеку», — подумал юноша, но, тем не менее, спросил:

— Чью мечту исполнял Саньяго? Свою, старой цыганки или кого-то еще?

— А сам ты как полагаешь?

— Я… я не знаю. Мне почему-то неприятно думать на эту тему.

— Так бывает, когда некая часть тебя противится, не желая знать правду. В глубине души ты боишься, что правда разрушит твои представления о мире и о самом себе. Изменение представлений бывает весьма болезненным.

— Не знаю. Может быть, дело именно в этом. Слова цыганки задели мою гордость. Как-то унизительно чувствовать себя орудием осуществления чужих желаний.

— Разве так страшно исполнять чью-то мечту?

— Я никогда не задумывался об этом. Ведь царь Салима говорил, что я должен следовать своей Судьбе. Но разве можно следовать своей Судьбе, воплощая чью-то чужую мечту?

— Твоя беда в том, что ты ищешь однозначные ответы. Юности кажется, что она знает , именно потому, что признает она только черное и белое, только «да» и «нет». Она ограничивает бесконечно разнообразный мир узкими рамками заманчиво простых представлений, не подозревая о том, что Истину невозможно определить фразой, лозунгом или даже целой энциклопедией. Истину вообще нельзя выразить словами.

— Почему же нельзя? — удивился Саша. — Если я спрошу: «Сколько пальцев у тебя на руке?», ты ответишь: «Пять». Разве не так?

— Это не Истина, а всего лишь констатация факта, — возразил Ли. — В то же время, папуас, умеющий считать только до трех, на твой вопрос ответил бы «много», и был бы по-своему прав. Мы говорим не о том, что можно сосчитать или пощупать руками, а о представлениях человека о мире.

Большинство наиболее важных в жизни вопросов не имеют однозначных ответов, ибо истолковать их можно многими способами. Каждый возможный ответ представляет собой субъективную истину, то есть крошечный осколочек Истины, нередко искажающий ее до неузнаваемости, до такой степени, что Истина превращается в ложь.

— Но так не бывает, — сказал Саша. — Истина не может быть ложью.

— Мы говорим о субъективных истинах, — покачал головой Ли. — Все, что выражается словами — не более, чем представление о неком предмете или явлении, более или менее полно отражающее действительность. Христиане считают богом Иисуса Христа. Это — субъективная истина. Мусульмане объявляют богом Аллаха. Это тоже субъективная истина. Атеисты вообще не верят в существование сверхъестественных сил. И это субъективная истина. Мир полон субъективных истин, как дополняющих, так и противоречащих друг другу. Объединяет эти истины лишь одно — ни одна из них не является Абсолютной.

Каждый человек является носителем своей истины, справедливой для его представлений о мире, но в схему другого человека эти истина может и не уложиться. С раннего детства люди накапливают субъективные истины. Подобно птицам, строящим из прутиков гнездо, они конструируют из них образ мира — некую систему представлений, определяющую их мысли и поступки.