Тени прошлого - Деревянко Илья Валерьевич. Страница 11

– Замолчи, чудовище!!! – бешенно взревел опомнившийся Геддес, выхватил револьвер и несколько раз выстрелил мне в лицо. Голова разорвалась от дикой боли. Я вновь пронесся по темному тоннелю и… услышал человеческие голоса.

– Не иначе солнечный удар, Василий Иванович! – взволнованно говорил приятный баритон. – Когда же врач явится?! Вечно их ждать приходится: и на войне, и в пансионате… А если он умрет?!!

– Не волнуйтесь! Полковник Корсаков живуч как кошка. Это вся Контора знает, – спокойно отвечал тяжелый бас. – Тем не менее давайте-ка сделаем ему искусственное дыхание, для профилактики… Майор Соловец!

– Я!!!

– Приступайте!!!

– Отс-тавить! – прохрипел я, медленно открыл глаза и понял, что лежу на прохладной простыне, под тентом, на закрытом пляже С-кого пансионата ФСБ. Мои голова и шея были заботливо обмотаны мокрыми полотенцами. Рядом сидели на корточках трое мужчин: в плавках, со следами недавно заживших ранений на бледных телах.

– Очнулись, слава богу! – радостно пробасил старший из них (тот самый Василий Иванович) и, приложив к моим губам флягу с холодной водой, представился: – Полковник Глянцев, а это, – он указал подбородком на товарищей, – майор Горохов и майор Соловец.

– Что… со мной… произошло? – слабым голосом спросил я.

– Вы загорали (то сидя, то лежа), иногда купались в море, но в основном читали книгу. Затем (минут пять назад) вдруг вскрикнули и уткнулись лицом в песок. Мы заподозрили неладное, вызвали по мобильнику врачей, а вас отнесли в тень и постарались оказать первую медицинскую помощь.

– Спасибо, – прошептал я, – но неужели прошло всего пять минут? Не может быть!!!

– Хотите еще попить?! – участливо осведомился Глянцев.

– Нет, благодарю… А скажите, полковник, где тот… четвертый…

– ??!

– В камуфляже, с сумкой пива, подполковник Мазаев.

– Что-о-о?!! – лицо Василия Ивановича вдруг сильно переменилось. В голубых глазах плеснулось смятение. – Как… как вы сказали?!!

– Подполковник Вадим Мазаев, – повторил я. – По крайней мере, так он представился, а документы я не спрашивал…

– Внешность… можете описать??!

– Конечно. – Почувствовав себя значительно лучше, я уселся на простыне. – Рост выше среднего, широкие плечи, узкие бедра, русые волосы, прямой нос, подбородок с ямочкой, зеленые глаза. На правой скуле небольшой белый шрам…

– Когда… и сколько времени… вы общались?! – полковник побелел как полотно.

– Минут сорок, после вашего ухода в столовую. Он, в частности, рассказывал про свой еженощный сон, как подрывает себя вместе с подбитым вертолетом.

– Господи Иисусе! – Глянцев торопливо перекрестился.

Оба его товарища казались крепко озадаченными.

– Мы ни на минуту не отлучались с пляжа, – растерянно сообщил майор Горохов.

– Можем поклясться чем угодно! – добавил майор Соловец.

В следующий миг на пляже возникли два молодых врача и два здоровенных санитара с носилками. Меня внимательно осмотрели. Переговорили с Глянцевым, Гороховым и Соловцом. Вкололи какие-то лекарства, уложили на носилки и умчали в пансионатскую «больничку»…

Вечером, после ужина, ко мне в палату зашел полковник Глянцев.

– Как вы себя чувствуете? – поставив на тумбочку сумку с гостинцами, вежливо спросил он.

– Прекрасно! – сладко потянулся я и предложил: – Давай перейдем на «ты». Разница в возрасте небольшая, звезды на погонах одинаковые…

– Давай, – с ходу согласился Василий, поерзал на табуретке и, пряча глаза, шепнул: – Дмитрий, ты точно уверен, что беседовал с Вадимом Мазаевым?

– Точнее некуда. – Я подавил зевок. – А в чем, собственно, дело?

– Дело… Гм! Видишь ли… Вадим был моим лучшим другом и… и… он погиб в Чечне летом 2004 года!

– Ка-а-а-ак?!! – оцепенел я.

– Да вот… именно так! Активировал «страховочный» заряд пластита… Его группа вылетела на боевое задание…

– В Хасавьюрт? – уточнил я.

– Похоже, вы с ним действительно общались, – чуть слышно сказал полковник. – ТАКИХ подробностей ты знать не можешь. – Василий умолк, часто дыша.

– На полпути их вертолет обстреляли с земли из крупнокалиберного пулемета, – спустя секунд двадцать вновь заговорил он. – Повредили хвостовое оперение. «Вертушка» села. Вадима при ударе о землю забросило в кабину пилота. Он передал по рации открытым текстом: – «Все погибли. Я один. В вертолет лезут „духи“. Прощайте и… Простите!»… Потом прогремел взрыв, который услышали возвращавшиеся с задания ребята из спецназа ФСБ. Когда они подоспели на место происшествия, то увидели обломки вертолета и множество фрагментов человеческих тел… Разобравшись с останками, судмедэксперты подсчитали – Мазаев унес с собой в могилу не менее двадцати боевиков. Ему присвоили звание Герой России… посмертно.

– Скажи, а покойный любил пиво? – как бы невзначай поинтересовался я.

– Больше, чем следовало, – вновь вздохнул Глянцев. – Однако умер героем!.. Одного не пойму – за что он просил прощения в эфире?!

Ответ вертелся у меня на языке, но я сдержался и резко сменил тему:

– Помнишь, когда мы загорали – на горизонте маячила круизная яхта под названием «Иосиф Геддес». Или мне померещилось?!

– К сожалению, нет. – На скулах полковника заиграли желваки. – Эх, жаль я не боевой пловец! Пустил бы ко дну чертову посудину! Без всякого приказа! И пусть под трибунал отдают! Дело того стоит!!!

– Ты знаешь владельца, – скорее утвердительно, чем вопросительно произнес я.

– Еще бы! – стиснул зубы Василий. – Натан Геддес, американский миллиардер, масон, крупнейший биржевой спекулянт, владелец концерна по производству подкожных микрочипов для людей. Один из тех, кто по сей день финансирует бандформирования на Северном Кавказе. Прибыл к нам в страну внедрять «передовые технологии», то есть чипы последнего поколения…

– Внедряет? – я старался казаться спокойным.

– Заминочка вышла. – По губам Глянцева скользнула жесткая усмешка. – В МИД России своевременно поступила информация о тесных связях Натана с бандитами в Чечне и Дагестане. Потому наши чинуши и мнутся, не решаются дать визу, благовидный предлог изыскивают. А он тем временем болтается в нейтральных водах на яхте, названной в честь деда – легенды британских спецслужб.