Меч императора - Артемьев Роман Г.. Страница 25

Мелькнула даже мысль забыть про травы и рвануть в селение к старому Фейгуру, благо примерное направление и основные ориентиры он помнил, но помешало природное упрямство. Раз уж забрался Кали знает куда, то стоит довести дело до конца. Вопреки всему.

Дальше Кумил двигался быстрым шагом, периодически переходя на бег, но выбранный темп дался непросто. Шумело в голове, руки-ноги были словно чужие, кололо в боку, да вдобавок ко всему еще и тошнило — сказывались бессонные ночи. Чтобы вернуться в норму, пришлось сделать из заветной фляжки пару глотков настоя корня крикун-травы. Да и тогда полегчало далеко не сразу.

Впрочем, даже несмотря на плохое самочувствие и отвратительное настроение, к подножию похожей на треснувший кувшин скалы Мидар добрался уже через полтора часа. Осмотрелся и, не заметив преследователя, двинул в обход. Цель его путешествия находилась несколько севернее.

Как и говорил шаман, за скалой обнаружился живописный овраг с крутыми каменистыми склонами. По дну бежал ручей, на берегах которого зеленела трава с то здесь, то там торчащими желтыми и красными головками цветов. И, кажется, Мидар знал, что это за цветы.

С трудом сдерживая возбуждение, он скинул мешок вниз, натянул на руки перчатки и с осторожностью принялся спускаться. Благо было невысоко — не более трех-четырех саженей — и многочисленные трещины позволяли это сделать без особых проблем.

Как только его ноги коснулись земли, Мидар кинулся к ближайшему островку зелени, упал на колени и, раздвинув заросли сорной травы, нашел ярко-желтый бутон с характерным колючим «ошейником» у основания. Нет никаких сомнений, это именно цветок демонов — основной компонент большинства ядов, смертельных для темных тварей, в том числе и легендарной «Желчи гидры». Добыть даже одну луковицу этого растения было немалой удачей. Мидар же нашел делянку, где произрастали десятки, если не сотни этих редких цветов. Так что домой он вернется состоятельным человеком. Если же вспомнить про слухи о разгулявшихся в Грольде полчищах Тьмы, то прибыль от авантюры обещала превзойти все ожидания.

На этой мысли Кумил себя одернул и приказал не расслабляться. Мечты мечтами, но работу за него никто не сделает, да и о том, где он находится, не стоило забывать. После чего достал небольшой нож и принялся рыхлить землю…

К полудню Мидар стал обладателем полусотни луковиц цветка демонов. Можно было поискать еще, но, взвесив получившийся сверток, он решил не жадничать. Поход и без того обещал принести фантастические барыши, а ему еще мархуз знает сколько идти предстоит. Плюс не стоило забывать о преследователе. Пускай ощущение чужого взгляда и не возвращалось, однако он отчего-то был уверен — подраненный, голодный и злой враг бродит где-то рядом. Так что, с сожалением вздохнув, Мидар умылся в ручье, напился воды с характерным для степных источников привкусом и решительно полез по каменистому склону. Пришла пора возвращаться.

Вот только вместо того, чтобы сразу рвануть к горам Порубежья, он надумал воспользоваться приглашением шамана и навестить поселение гвонков. Конечно, еще была свежа в памяти странная история с сигной Фейгура, которую у него отобрали, но лучше погибнуть во внутриплеменных дрязгах дикарей, чем сдохнуть в желудке какой-нибудь твари. Да и старик не должен дать Мидара в обиду, главное, добраться до него живым…

Чем дальше Мидар удалялся от оврага, тем суше становилась земля, тем чаще попадали под ноги осколки камня, заступали дорогу крупные валуны. На зубах заскрипела пыль, да и как иначе, если каждый шаг поднимал ее целые тучи. Пришлось даже достать из рюкзака тряпку и закрыть ею половину лица.

Постепенно местность начала меняться. Сначала появились невысокие тумбы из известняка и гранита, затем столбы разной высоты и диаметра, пока наконец им всем на смену не пришли здоровенные менгиры. Великое множество менгиров любых размеров и форм, расположенных безо всякого порядка, как деревья в лесу. Кому и, главное, зачем понадобилось создавать столь необычное место, было выше понимания Мидара. Очередная загадка, на которые богато Лихоземье…

До вечера покинуть каменный лес не получилось, и Кумил заночевал в небольшой пещерке, образованной двумя близко расположенными валунами. Причем о ловушках или капканах даже не вспомнил — просто забился в узкую щель, обнял мешок, зажал в руке нож и забылся глубоким сном.

Но на этот раз его никто не беспокоил. Ни хищные твари, ни порождения дикой магии, ни хфургов преследователь. Словно он был единственным живым существом на многие мили вокруг. Может, будь на месте флориста какой-нибудь маг-теоретик, он бы и заинтересовался происхождением таинственного места, но Мидара всякие тонкости не волновали. Выспался, отдохнул и ладно, дальше надо двигать.

Спустя несколько часов после рассвета Кумил вышел к границе каменного леса, где грязный пыльный ковыль внезапно сменялся пестрым разнотравьем. Идти сразу же стало если и не легче, то точно приятнее. Появились насекомые, птицы, зашуршали мелкие грызуны, он словно бы оказался совсем в другой степи.

Подобный контраст невольно настраивал на благодушный лад, заставлял с оптимизмом смотреть в будущее. Мидару постоянно приходилось напоминать себе, что расслабленность и безалаберность в Запретных землях чреваты кучей неприятностей, но помогало слабо. Потому как невозможно все время бояться и быть в напряжении.

Мозги Мидару в очередной раз вправило само Лихоземье. Во второй половине дня он вышел к гигантской проплешине, заполненной серебристо-белым песком. На ней не росло ни травинки, а всю поверхность будто разгладили гигантским утюгом — ни единой морщинки, ни единой рытвины или колдобины. От остальной степи пятно отделял барьер из выложенных в один ряд окатанных голышей.

Первым побуждением Мидара было двинуть напрямик через проплешину, хотя бы ради хулиганского стремления нарушить эту неестественную белизну. Он даже приблизился вплотную к границе из камней, но, когда осталось сделать последний шаг… не смог поднять ногу. Тело отказывалось подчиняться, внутри же росло и множилось дикое желание развернуться на сто восемьдесят градусов и рвануть во все лопатки подальше ото всех этих странностей. И бороться с собой не было никаких сил.

Стыдясь собственного страха, Мидар развернулся и бочком-бочком принялся обходить жутковатое место. Славу первопроходцев стоило оставить другим.

Миновав еще пару подобных пятен, Кумил свернул к показавшейся вдали цепи холмов, отдаленно похожей на гигантский земляной вал. Или являющейся им, что было не так уж важно. Главное, в блокноте флориста она была отмечена как один из ориентиров, на который следовало опираться в поисках селения гвонков.

Правда, и здесь не обошлось без фокусов Лихоземья. Сколько флорист ни шел, расстояние до холмов почти не сокращалось. Они, словно мираж, манили подойти ближе, но неизменно держали дистанцию в пару верст. Мидар наверняка бы плюнул на это гиблое дело, если бы собственной рукой не сделал в блокноте на данный счет соответствующую пометку: Фейгур несколько раз упоминал о связанных с местными возвышенностями странностях. Но, размеренно шагая вперед, Мидар все равно то и дело начинал гнать от себя беспокойные мысли. Слишком много он слышал историй о караванах, вот так же погнавшихся за призрачным видением, фата-морганой, и сгинувших в пустыне Загорного халифата.

Однако обошлось. К вечеру он все-таки достиг подножия крутобокого холма и, несмотря на наступающие сумерки, поднялся по узкой стежке на вершину. За неимением нормального укрытия Мидар предпочитал ночевать в тех местах, которые легче всего оборонять. По той же причине он соорудил из срубленной по пути жердины, пары кольев и бечевки очередную ловушку. Все то же самое: натянул шнур поперек тропы, закрепил в камнях шест, согнул его, а свободный конец сунул в замок из двух палок. Ну а на тот случай, если враг заметил эти приготовления, уже ночью Мидар добавил еще одну сигнальную линию. Так чтобы, если кое-кто и изловчился не наступить на первую веревку, его бы обязательно ждала вторая…