Зеркальная игра - Чейз Джеймс Хедли. Страница 91

Они сели в машину, и Роджер уже собирался свернуть влево, когда заметил, что большой фургон задержал движение на улице с односторонним направлением, ведущей с Ладгей Хилл.

Он проследовал по другой улице и свернул направо, по направлению к Холборну и опустошенным развалинам.

Они проехали мимо мальчишек, бросавших камни, мимо грозящих падением стен и в пятидесяти ярдах от Дафни Моллоу, которая лежала, свернувшись в комочек, в темной норе, туго связанная шарфом, со слабым дыханием и совсем медленным пульсом...

Они вернулись в Ярд, а через десять минут прибыло сообщение из Хула.

Норис уехал в Лондон в шесть тридцать вечера, провел в Лондоне ночь. Где остановится, никому не сказал. Где он сейчас — неизвестно.

Это, разумеется, гот самый рыжеволосый мужчина, который беседовал с Дафни Моллоу на платформе!

А рыжеволосый мужчина по имени Норис в этот момент быстрыми шагами входил в пустой дом возле Клепхем Хоммон с ордером на осмотр. Ему вовсе не нужно было покупать этот дом — он просто собирался здесь встретиться с Лефти Джином.

Джин уже ждал его. Физиономия Джина приобрела нездоровый серо-желтый опенок, он прищурил глаза, как будто свет причинял ему боль. Одна рука его стискивала в кармане нож, другой он держал недокуренную сигарету.

Первым заговорил Норис:

— Слушай, Лефти, в чем дело? Чего ради ты пошел в открытую? Ищешь приключений? Тогда позволь мне...

— Заткнись! — коротко оборвал его Джин.

— Но, Лефти, это вызовет неприятности и...

— Это ты вызываешь неприятности,— ответил Джин резко,— Моллоу пока что вне игры, но, я полагаю, начнет действовать... Он готов на помощь, я знаю. Встреться с ним и заставь говорить. Согласен?

— Но все это можно было сказать по телефону, Лефти. Я не понимаю, почему...— Поток слов резко прервался, будто он захлебнулся.

— Я хочу, чтобы ты понял одно: я не потерплю никакого надувательства ни от тебя, ни от кого другого,— ответил Джин.

— От меня? Надуть тебя? — Норис нервно рассмеялся.— Никогда не осмелюсь, Лефти, и не собираюсь, ни в коем случае!

— У тебя имеется шанс доказать свою лояльность. Заставь его вернуть остаток денег.

— Я не могу принудить его,— прошептал Норис.— Если он не согласится...

— Если не сможешь этого сделать, притащи его сюда.

Норис что-то прошипел, но не стал возражать бесноватому Джину, который, как ему казалось, считал, что именно он, а не Моллоу украл деньги.

Норис понял, что обязан привести сюда Моллоу,— он не смел обмануть Джина.

Наблюдение за Моллоу вел сержант Эпалбай, проницательный, изобретательный человек, чья одаренность в технике преследования позволила ему занять, несмотря на его двадцатилетний возраст, заметное место в Ярде.

Его сообщения поступали в Ярд отовсюду: кое-что он сообщал по телефону, два сообщения — из патрульной машины, два — от дежурных полицейских.

Наиболее важное сообщение Роджер получил на специальном бланке, где печаталась информация, которую Ярд хотел сохранить в тайне от начальства:

Выглядел Моллоу достаточно неприятно и раньше, а сейчас вид его был ужасен. Казалось, ему стоило больших усилий держать глаза открытыми. Он находился в следственной комнате в Кэннон Роу с Роджером, Уотлесбери и сержантом из Ярда.

Было около четырех часов, но по-прежнему не поступало никаких сведений ни о Джине, ни о жене Моллоу, ни о человеке, который следовал за Моллоу по Парламент-стрит.

Сейчас им совершенно точно было известно, что погибший мужчина — Бен Норис из Хула. Уотлесбери достаточно было одного беглого взгляда.

Именно отпечатки пальцев Нориса были обнаружены в коттедже Роусона и на конверте, в котором жене Моллоу был прислан 51 фунт.

— Вы думаете, я не знаю, что должно произойти? — произнес Моллоу придушенным голосом.— Меня привлекут к суду за убийство, признают виновным и повесят. Но я не убивал его. Я никого не убивал! Бен сказал, что у него есть новости о Даф и хотел встретиться со мной в том кафе в Уайтчепеле. Я должен был пойти. Должен. Для Даф.

— Как он связался с вами? — спокойно спросил Роджер.

— Я позвонил ему в отель.

— Как вы узнали, где он остановился?

— Я знал, что на этой неделе он приедет в Лондон, а останавливался он всегда в одном и том же отеле, на Кромвель Роуд. Я хотел одолжить немного денег. Он сказал, что постарается что-нибудь сделать, и сообщил, где с ним встретиться.

Наступила долгая, тягостная пауза. Внезапно у Роджера совершенно изменился голос, глаза, манеры, он как будто взорвался:

— Вы лжете, как лгали все это время! — грубо выкрикнул он. Это вы убили Нориса!

— Я не убивал... я клянусь...

— Он знал, что вы убили Роусона, поэтому вы заманили его туда и размозжили ему голову!

— Это ложь! — в ужасе закричал Моллоу.

—- Вы будете повешены за это, если не скажете нам, почему вы бежали в панике из коттеджа Роусона.

Последовала новая пауза, настолько напряженная, что казалось: вот-вот последует взрыв.

— Вы никогда не поверите мне!

— Попробуйте нас убедить!

— Это напрасная трата времени!

— У вас его пока достаточно, до виселицы.

— Вы уже вынесли мне приговор, вы уверены, что я виновен!

— Мне наплевать, черт возьми, виноваты вы или нет. Мне надо найти вашу жену.

Эта фраза Роджера как будто резко подбросила Моллоу вверх, звук его дыхания походил на свист пара, выходящего из клапана котла:

— Это... это ваша работа, вы обязаны ее разыскать!

— Для того чтобы найти ее, нам надо найти Джина. Где он?