Мастера детектива. Выпуск 3 - Сименон Жорж. Страница 108

Что говорил Джордж насчет того, какими видят себя люди? На этот счет есть какая–то цитата. «Себя узреть, как видят нас другие…» Как видят нас другие…

Невидящие глаза, смотрящие в зеркало, внезапно стали зрячими. Элен видела себя, но не такой, как ее видели другие, – как видела ее Кора в тот день.

Ее правая… нет, левая бровь изгибалась чуть выше правой. Рот? Нет, складка рта была симметричной. Если бы она повстречала себя, то не увидела бы особой разницы со своим отражением в зеркале. Не то что Кора.

Кора… Картина стала четкой… Кора в день похорон – она задает свой вопрос, склонив голову набок и глядя на Элен…

Внезапно Элен прижала руки к лицу. «Это не имеет смысла, – говорила она себе. – Не может иметь…»

Мисс Энтуисл очнулась от чудесного сна, в котором она играла в пикет с королевой Марией; ее разбудил звук телефонного звонка.

Она пыталась игнорировать этот звук, но он не умолкал. Мисс Энтуисл с трудом оторвала голову от подушки и посмотрела на часы возле кровати. Без пяти семь – кто может звонить в такое время? Должно быть, ошиблись номером.

Раздражающий звон продолжался. Мисс Энтуисл вздохнула, накинула халат и вышла в гостиную.

– Кенсингтон 67–5498, – недовольно произнесла она, сняв трубку.

– Это миссис Эбернети – миссис Лео Эбернети. Могу я поговорить с мистером Энтуислом?

– Доброе утро, миссис Эбернети. – Слова «доброе утро» прозвучали не особенно сердечно. – Это мисс Энтуисл. Боюсь, мой брат еще спит. Я тоже спала.

– Простите, – извинилась Элен. – Но мне крайне необходимо срочно поговорить с вашим братом.

– А это нельзя сделать попозже?

– Боюсь, что нет.

– Ну хорошо.

Мисс Энтуисл постучала в дверь комнаты брата и вошла.

– Опять эти Эбернети! – сердито сказала она.

– Что? Эбернети?

– Миссис Лео Эбернети. Звонит в семь утра и хочет с тобой поговорить! Ну и ну!

– Миссис Лео? Боже мой, что там стряслось? Где мой халат? А, вот он, спасибо.

Вскоре адвокат взял трубку:

– Энтуисл у телефона. Это вы, Элен?

– Да. Простите, что подняла вас с постели в такую рань. Но вы велели мне позвонить, как только я вспомню, что показалось мне странным в день похорон, когда Кора ошарашила нас предположением, что Ричард был убит.

– Значит, вы вспомнили?

– Да, – озадаченным голосом ответила Элен, – но это кажется бессмысленным.

– Об этом позвольте судить мне. Это что–то, что вы заметили в одном из присутствующих?

– Да.

– Ну, рассказывайте.

– Это выглядит абсурдным, – виновато сказала Элен. – Но я вполне уверена… Это пришло мне в голову, когда я ночью смотрела на себя в зеркало… Ой!..

Вслед за испуганным возгласом на другом конце провода послышался глухой звук, словно от падения какого–то тяжелого предмета. Мистер Энтуисл не мог понять, в чем дело.

– Алло! – повторял он в трубку. – Элен, вы здесь? Элен…

Глава 21

Прошел почти час, прежде чем мистер Энтуисл после долгих разговоров с телефонистами услышал в трубке голос Эркюля Пуаро.

– Слава богу! – воскликнул адвокат с вполне простительным раздражением. – Коммутатор никак не мог вам дозвониться.

– Ничего удивительного. Трубка была снята с рычага. – В голосе Пуаро явственно слышались мрачноватые нотки.

– Что–нибудь случилось? – резко осведомился мистер Энтуисл.

– Да. Минут двадцать назад горничная обнаружила миссис Лео Эбернети, лежащую без сознания у телефона в кабинете. Тяжелое сотрясение мозга.

– Вы хотите сказать, что ее ударили по голове?

– Думаю, что да. Конечно, она могла упасть и удариться головой о мраморный дверной стопор, но мне и доктору это кажется маловероятным.

– В это время она как раз говорила со мной по телефону. Я удивился, что разговор внезапно прервали.

– Значит, миссис Лео звонила вам? Что она сказала?

– Не так давно Элен упоминала, что в тот момент, когда Кора Ланскене предположила, будто ее брата убили, ей почудилось что–то странное, – к сожалению, она не могла припомнить, почему у нее возникло такое ощущение.

– А теперь она внезапно вспомнила?

– Да.

– И позвонила, чтобы сообщить вам?

– Да.

– Eh bien? [35]

– He было никакого «eh bien», – сердито ответил адвокат. – Она начала рассказывать, но разговор прервался.

– И многое она успела рассказать?

– Ничего существенного.

– Простите, mon ami, но об этом судить не вам, а мне. Что именно она сказала?

– Элен напомнила, что я просил ее сразу же сообщить мне, если она сообразит, что именно показалось ей странным. Она сказала, что вспомнила, но «это кажется бессмысленным». Я спросил ее, касается ли это одного из присутствовавших в «Эндерби» в тот день, и Элен ответила, что касается и что это пришло ей в голову, когда она смотрелась в зеркало…

– Ну?

– Это все.

– И она не намекнула, кого именно это касается?

– Если бы намекнула, то я едва ли позабыл бы сообщить вам об этом, – ядовито заметил мистер Энтуисл.

– Извините, mon ami. Разумеется, вы бы мне сообщили.

– Нам придется подождать, пока она придет в сознание.

– Этого может не произойти еще очень долго, – серьезно произнес Пуаро. – Возможно, никогда.

– Неужели дела настолько плохи? – Голос адвоката слегка дрогнул.

– К сожалению, да.

– Но… это ужасно, Пуаро!

– Да, ужасно. Поэтому мы не можем позволить себе ждать. Случившееся показывает, что мы имеем дело либо с абсолютно безжалостным человеком, либо он настолько сильно напуган, что страх заставляет его быть жестоким.

– Но послушайте, Пуаро, как же быть с Элен? Я беспокоюсь за нее. Вы уверены, что в «Эндерби» ей не грозит опасность?

– Нет, не уверен. Поэтому она не в «Эндерби». Приезжала «Скорая помощь» и забрала ее в больницу, где к ней приставят специальных сиделок и где никому, включая родственников, не будет позволено ее навещать.

Мистер Энтуисл облегченно вздохнул:

– У меня словно камень с души упал! Я всегда очень уважал Элен Эбернети. Женщина исключительных качеств. Конечно, в ее жизни могли быть… ну, скажем, эпизоды, о которых обычно умалчивают.

– Ах вот как?

– Во всяком случае, мне всегда так казалось.

– Отсюда вилла на Кипре. Да, это многое объясняет…

– Я не хочу, чтобы вы начали думать…

– Вы не можете запретить мне думать. Но у меня есть для вас маленькое поручение. Одну минуту.

Последовала пауза, после чего в трубке снова прозвучал голос Пуаро:

– Я должен был убедиться, что нас не подслушивают. Как будто все в порядке. А вам придется совершить небольшую поездку.

– Поездку? – В голосе мистера Энтуисла послышались испуганные нотки. – А, понимаю! Вы хотите, чтобы я приехал в «Эндерби»?

– Вовсе нет. Здесь за все отвечаю я. Нет, вам не понадобится уезжать далеко от Лондона. Вы поедете в Бери–Сент–Эдмундс (ma foi, [36] ну и названия у ваших английских городов!), а там наймете машину и отправитесь в «Форсдайк–Хаус». Это психиатрическая лечебница. Найдите там доктора Пенрита и расспросите его о пациенте, которого недавно выписали.

– Какого пациента? Я уверен, что…

– Пациента зовут Грегори Бэнкс, – прервал Пуаро. – Узнайте, от какого именно психического заболевания его лечили.

– Вы имеете в виду, что Грегори Бэнкс сумасшедший?

– Тс–с! Следите за тем, что говорите. А пока… я еще не завтракал, и вы, наверное, тоже.

– Да. Я слишком беспокоился…

– Вполне понятно. Тогда умоляю вас позавтракать и отдохнуть. В двенадцать отправляется удобный поезд до Бери–Сент–Эдмундса. Если у меня до тех пор появятся новости, я вам позвоню.

– Берегите себя, Пуаро, – с тревогой сказал мистер Энтуисл.

– Разумеется. Я не хочу, чтобы меня ударили по голове мраморным дверным стопором. Можете быть уверены, что я приму все меры предосторожности. А сейчас – до свидания.