Убийство — это послание - Браун Картер. Страница 19

— Эксперты установили время смерти? — спросил я.

— Между четырьмя и пятью часами минувшего утра.

— Я в это время был в гостинице, в постели.

— Один?

Скорее всего Шери вернулась к себе в комнату не позднее трех ночи, подумал я печально, но решил, что полиция на этот раз обойдется без моей помощи.

— Нет, не один, — ответил я.

— Э, может быть, вам еще и повезет, Бойд! — Его дружелюбный тон был столь же натурален, как цвет волос Джекки Милн. — Значит, у вас имеется алиби, да? И кто та счастливая леди, которая разделила с вами постель прошлой ночью?

— Знаете что? — вскинулся я. — Меня воротит от вашего приятельского тона. Мне больше по душе, когда вы такой, какой есть, — отвратительный и тупой.

— Так как ее зовут? — прорычал он.

— Я забыл. Вы не против, если я позвоню адвокату?

— Против! — Ребром ладони он ударил по моей руке, потянувшейся было к телефону. — И я не нарушаю ваших конституционных прав, Бойд, я хочу, чтобы вы знали это. — Он свирепо, по-волчьи, улыбнулся. — Просто отделение полиции в Санта-Байе пока еще не успело как следует изучить конституцию.

Полицейский в штатском принес кофе, и мне чуть-чуть полегчало. Правда, противно было смотреть, как непринужденно развалился в своем кресле Шелл и как он лениво, с нарочитым удовольствием потягивает свой кофе. Неужели он сказал правду, что готов сидеть здесь весь оставшийся вечер и даже, если будет нужно, всю ночь, пока я не заговорю?

— Не думаю, что вы найдете психиатра, который подтвердит, что я потерял разум, — сказал я, тщательно выбирая слова. — И конечно, я знаю, что у вас вот такое толстое досье на меня и то, что вы не узнали от меня самого, вы получили из Нью-Йорка...

— И что? — пробурчал он.

— А то, что, если бы я убил Вейланда из своего пистолета, неужели я был бы настолько туп, чтобы оставлять его там?

— Ну, может быть, вы сильно нервничали.

— Если бы вы не вынуждали меня, я бы вообще не упоминал об этом, лейтенант, — заметил я скромно. — Но вспомните, когда я был здесь в последний раз, я убил человека — в порядке самозащиты, как вы сами признали! — и еще перед этим...

— Огромная разница — убить в порядке самозащиты или убить преднамеренно и хладнокровно!

— Если вы считаете, что я оставил мой пистолет на месте преступления, то я сдаюсь! — Схватив кофейник и наклонив его над моей пустой чашкой, я наблюдал, как из носика медленно вытекала черная гуща.

— Не расстраивайтесь! — весело произнес Шелл. — Посреди ночи мы устроим еще один перерыв на кофе.

— Кто нашел тело?

— Какой-то неизвестный. Позвонил, но отказался назвать свое имя.

— Это был я, — произнес я мрачно. — Просто хотел быть уверен, что вы найдете мой пистолет прежде, чем его серийный номер покроется ржавчиной.

Шелл заметно помрачнел, и я почувствовал, что, возможно, начинаю одерживать верх.

— Только не умничайте, Бойд! — прошипел он.

— Нет, продолжим, лейтенант! — не унимался я. — Эта хижина находится на краю света, у черта на куличках. Добираться до нее — целая вечность! Кто в здравом уме решится на это? Наш анонимный путешественник наткнулся бы на эту хижину не ранее, чем через двенадцать часов после убийства, направился бы сразу в гостиную и тут же нашел бы тело. Что он, по-вашему, экстрасенс или кто еще?

Шелл вскочил с кресла и распахнул дверь.

— Донаван! — заорал он так, что люди, живущие в Майами, могли бы подумать, что приближается ураган.

Когда через несколько секунд появился сержант, Шелл вытянул свой указательный палец в направлении моей грудной клетки.

— Упрячь его в камеру! — проскрипел он. — Мне тошно смотреть на его лицо!

— Я еще не позвонил моему адвокату, — напомнил я.

— Мы сами позвоним ему, — ухмыльнулся он. — Его снова зовут Смит?

— Вы даже не составили акт! — выкрикнул я.

— В камеру предварительного заключения! — отрывисто бросил Шелл. — Там не так уж плохо, Бойд; если устанете лежать, то всегда сможете встать. Если устанете стоять, можете...

— Есть определенные инструкции, которые вы обязаны выполнять, — сказал я тихо. — Во-первых...

Донаван, схватив меня за локоть, вышвырнул из кабинета, не дав возможности перейти к изложению самой интересной части моих прав. Через тридцать секунд я оказался в камере, куда впихнул меня Донаван; надзиратель запер дверь. Я подумал, что, наверное, уже слишком поздно сменить мое имя на Диабла Бананза и убежать в Аргентину. Стать гаучо и разбойничать в пампасах, размахивая болеро над головой!

Или, наоборот, болеро разбойничают в пампасах, дико размахивая гаучо над своей головой? Запамятовал...

Правда, теперь этот вопрос для меня был уже не актуален.

Не прошло и часа, как я понял, что имел в виду Шелл, предупреждая о том, что я буду весьма ограничен в выборе способа проявить свою физическую активность. Он был прав, говоря, что я мог либо лежать, либо стоять. Можно было даже немного прогуливаться, если делать маленькие шажки и разворачиваться на 180 градусов каждые три секунды. Спустя несколько часов я услышал, как тихо разговариваю сам с собой, что было уже несомненным признаком раздвоения личности. Неожиданно лязгнул замок, и надзиратель открыл дверь.

— На выход, Бойд! — громко произнес он. Ему не нужно было повторять это дважды. Я выскочил из камеры быстрее, чем бежит жалкий оборванец, преследуемый настоящим живым гусем! Надзиратель вывел меня по сложным лабиринтам тюремного коридора к кабинету лейтенанта. Шелл лениво стоял в дверях, засунув руки глубоко в карманы брюк, и, как мне показалось, как-то загадочно смотрел на меня.

— С самой вдовой? — Только и сказал он, медленно покачав головой, — Ну, вы даете, Бойд!

— В чем дело? — Я подозрительно уставился на него. — Пришло время оправиться?

— Небольшой совет, — сказал он. — Не пытайтесь покинуть город, потому что в этом случае я постараюсь прошить вас автоматной очередью. Не впутывайтесь в неприятности — это относится к неосторожному переходу улицы, — или я вас брошу туда, откуда вы только что вышли. Не меняйте отель, не получив предварительно моего разрешения. И еще кое-что. — Он уставился на засиженный мухами потолок. — Да, вспомнил! Когда-нибудь, когда у вас появится больше свободного времени — например, когда будете отбывать свои девяносто девять лет в Сан-Квентине, вы должны будете поделиться со мной секретом, как стать суперменом. — Он медленно покачал головой. — Моя жена наверняка оценит это!

Пропустив его двусмысленную болтовню мимо ушей, я спросил самое для меня важное:

— Вы хотите сказать, что выпускаете меня отсюда?

— Искренне надеюсь, что ненадолго! — прорычал он.

Когда я сделал первый шаг по тротуару, ощущение свободы ударило мне в голову, и я бы бегом помчался к поджидавшим меня двум блондинкам, если бы они сами не взяли меня крепко за руки и не повели к припаркованному рядом автомобилю. Джекки Милн повела машину, посадив меня рядом с собой. Шери Вейланд сидела на заднем сиденье.

— Это сделали вы? — Я переводил взгляд с одной на другую, дико ворочая глазами. — Вы великолепны!

Но как?

— Шери услышала вечером по радио о том, что в какой-то хижине в горах обнаружен труп Стирлинга, — сообщила Джекки. — Она ворвалась в мою комнату, чтобы поведать мне об этом, и когда сказала, что полиция уже задержала для допроса мужчину, я почему-то сразу догадалась, что это, должно быть, вы, Дэнни!

— Передали, что Стирлинг был убит ранним утром, — тихо прибавила Шери. — Моя задача заключалась в том...

— Наша задача, дорогая, — поправила ее Джекки решительно.

— Конечно, дорогая! — извиняющимся тоном поправилась Шери. — Наша задача заключалась в том, чтобы точно вычислить, во сколько это могло произойти. Как я помнила, я вернулась в свою комнату около трех часов ночи. — Неожиданно в ее голосе появились мечтательные нотки. — Я была такой счастливой и такой измученной после этой чудесной...

— Никаких интимных подробностей, дорогая! — резко прервала ее Джекки. — Будем придерживаться только фактов.