Стадо Гериона (др. перевод) - Кристи Агата. Страница 4

— Липскомб, — сказал он, — преданный сторожевой пес. Невежественный, грубый, но преданный.

И он ушел. Эми видела, как он подошел к Коулю, положил ему на плечо руку, о чем-то поговорил с ним. Она надеялась, что влияние Великого пастыря поможет Коулю изменить тему своих будущих видений.

А до осеннего праздника оставалась всего одна неделя.

Вечером, за день до праздника, Эми Карнаби встретилась с Эркюлем Пуаро в маленькой чайной небольшого городка, расположенного недалеко от храма на Зеленых холмах.

— Сколько человек будет участвовать в празднике? — спросил Пуаро.

— Человек сто двадцать, — ответила Эми Карнаби. — Много новеньких, их будут принимать в нашу паству.

— Отлично, — с удовлетворением сказал Пуаро. — Вы знаете, что делать?

Эми Карнаби ничего не ответила. Пуаро ждал. После минутной паузы она вдруг встала.

— Я не собираюсь этого делать, господин Пуаро, — неожиданно заявила она.

Пуаро растерянно уставился на нее.

— Вы послали меня шпионить за нашим добрым доктором Андерсеном, — истерическим голосом продолжала она, — но я не буду этого делать. Он — Великий пастырь, и я принадлежу ему душой и телом. Прощайте, господин Пуаро. Не беспокойтесь, я сама заплачу за свой чай.

И, положив деньги на стол, она вышла из чайной.

Официанту пришлось дважды окликнуть Пуаро, прежде чем он смог вручить ему счет. Пуаро заплатил, встал и тут только заметил заинтересованный взгляд какого-то человека, сидевшего за столиком напротив.

И снова вся паства собралась в священной обители. И снова звучали ритуальные вопросы и ответы.

— Вы готовы к таинству?

— Готовы! — орала толпа.

— Завяжите глаза и протяните вашу правую руку.

Великий пастырь в своей блестящей зеленой одежде двинулся вдоль рядов. Ясновидец Коуль, стоявший рядом с Эми, издал крик восторга, когда игла впилась в его правую руку.

Великий пастырь остановился возле Эми Карнаби. Она почувствовала, как его пальцы цепко схватили ее правую руку, и тут она услышала шум борьбы. Эми сбросила повязку с глаз и увидела, как Великий пастырь вырывается из рук Коуля и одного из новых членов секты.

— Вы арестованы, доктор Андерсен, — профессиональным тоном произнес Коуль. — У меня ордер на ваш арест. Я должен предупредить вас: все, что вы скажете, может быть использовано в суде против вас.

Из дома доктора Андерсена вышли люди в голубых мундирах.

— Полиция! — закричал кто-то. — Они забирают нашего пастыря.

Кто-то возмутился, толпа начала роптать, а тем временем инспектор полиции Коуль осторожно прятал в портфель шприц для подкожных инъекций, который выпал из рук Великого пастыря.

— Знакомьтесь, Джепп, моя храбрая помощница мисс Эми Карнаби, — представил Пуаро Джеппу Эми Карнаби.

— Первоклассная работа, мисс, первоклассная, — сказал старший инспектор. — Без вашей помощи мы не смогли бы обезвредить этого монстра.

— Да что вы, господин старший инспектор, — смутилась Эми Карнаби. — Вы так любезны. А я так боялась всего, хотя и вжилась в роль. Временами я чувствовала себя одной из тех глупых верующих женщин.

— В этом-то и кроется причина вашего успеха, мисс, — сказал Джепп. — Вы прирожденная актриса. Никто, кроме вас, не смог бы провести этого господина, а ведь он — негодяй из негодяев — был всегда начеку.

— Помните тот ужасный момент в чайной? — спросила Пуаро Эми. — Я не знала, что делать, и решилась на экспромт.

— Это был удивительный экспромт! — восхитился Пуаро. — Сначала я даже растерялся, решив, что вы сошли с ума.

— А я не знала, что делать, — объяснила Эми. — В зеркале напротив я вдруг увидела, что за следующим столиком сидит Липскомб и прислушивается к нашему разговору. Оказался ли он там случайно или же следил за мной — я не знала, поэтому-то и решила разыграть сцену, зная, что вы меня поймете.

— Я понял это, — рассмеялся Пуаро, — увидев лицо того самого Липскомба, который пожирал меня глазами. Как только он вышел из чайной, я организовал за ним слежку и выяснил, что он из храма на Зеленых холмах. Я понял, что вы меня не подведете и что вам угрожает опасность.

— А что было в шприце? — заинтересованно спросила Эми. — Что-нибудь опасное?

— Мадемуазель, — мрачно сказал Пуаро, — доктор Андерсен изобрел изощренный научный способ убийства. Много лет он занимался бактериологическими опытами. У него в Шеффилде нашли бактериологическую лабораторию, где он выращивал различные штаммы бацилл. Во время праздников он вводил людям небольшую дозу гашиша, который вызывает различные галлюцинации и чрезмерную радость. Именно это и привлекло в секту многих людей.

— Одинокие женщины, — продолжал Пуаро, — в знак благодарности составляли завещания в пользу секты. И все они постепенно умирали. Умирали в своих постелях, в своих собственных домах от обычных болезней. Постараюсь объяснить, как он это делал, хотя я и не силен в бактериологии. Практически можно усилить вирулентность любой бактерии. Бацилла кишечной палочки, например, вызывает воспаление толстых кишок даже у здорового человека. Бациллы тифа, а также пневмококки можно ввести в организм, и человек через какое-то время заболевает сыпным тифом или крупозным воспалением легких с летальным исходом. Существует такое вещество, как туберкулин, которое используется при распознавании и лечении туберкулеза. Так вот, он изменил свойства этого вещества таким образом, что при введении его в организм человека, который когда-то уже болел туберкулезом, это вещество вызывает рецидив болезни. Здоровому человеку это не страшно, а у переболевшего вызывает вспышку активности туберкулеза. Вы поняли его замысел? Паства умирала от естественных болезней. Врачи старались их вылечить, но безрезультатно. Они умирали естественной смертью, а Великий пастырь — вне подозрений. Кроме того, я думаю, он изобрел средство замедлять или ускорять процессы развития бацилл.

— Ну и дьявол! — в сердцах воскликнула Эми.

— По моей просьбе, — продолжал Пуаро, — вы сказали доктору Андерсену, что когда-то болели туберкулезом. Когда Коуль арестовал его, у него в шприце был туберкулин. Так как вы совершенно здоровая женщина, то в случае, если бы ему удалось сделать вам инъекцию, это вещество не причинило бы вам вреда, поэтому-то я и просил вас сказать ему, что вы болели туберкулезом в острой форме. Я боялся, что он выберет другую бациллу.

— А достаточно у вас доказательств, — спросила Эми Карнаби, обращаясь к старшему инспектору Джеппу, — чтобы судить его?

— Больше чем достаточно, — сказал Джепп. — Ведь мы обнаружили его бактериологическую лабораторию, и там оказался целый набор различных болезнетворных микробов.

— Я думаю, — сказал Пуаро, — что ему удалось совершить много убийств. Кроме того, он был исключен из университета не за то, что его мать была еврейкой (он выдумал эту легенду, чтобы вызывать к себе сочувствие), а за свои садистские наклонности. У него арийская кровь.

Мисс Карнаби вздохнула.

— В чем дело? — встрепенулся Пуаро.

— Я подумала о тех сновидениях, которые я видела во время первого праздника. Я так хорошо намеревалась переделать мир: никаких войн, нищеты, болезней.

— Это был замечательный сон, — согласился Пуаро.

Эми Карнаби вскочила на ноги.

— Мне нужно идти, — сказала она. — Эмилия очень волнуется, да и Август по мне скучает.

— Он боится, — улыбаясь, сказал Пуаро, — что вам придется «умереть за Эркюля Пуаро».