Американец - Злотников Роман Валерьевич. Страница 51

Нью-Йорк, Бронкс, 30 августа 1896 года, воскресенье, время обеденное

В это воскресенье семейство Джонсонов зазвало меня на обед. Да именно семейство, а не сам Тед. В этот раз Роза, его жена, буквально вилась вокруг меня. Впрочем, разгадку этого долго искать не пришлось. Оказалось, что Тед в самых выгодных красках преподнес мое согласие на извлечение денег из партнерства. Мол, если бы не моя чуткость, не смогли бы они остатки родни с Крита эвакуировать. Или затянули бы.

— Утренние газеты сообщили, что Турция выдвинула наконец свои предложения по «умиротворению ситуации», — добавил Тед. — Требования очень жесткие, все пересыпанные обвинениями в адрес Греции, мол, нарушает та ультиматум «Великих держав». В газетах пишут, что «Этерия» такого не потерпит и ответит войной. Так что вовремя мы их выдернули, спасибо тебе, Юрий.

— Да, спасибо, мистер Воронцов, — поддержала его Роза. — Спасибо! Там все ждут новой резни. Но нас это, слава Всевышнему, больше не касается! Все мои родственники завтра утром приплывают в Нью-Йорк.

Роза была так счастлива, что я чувствовал себя очень неловко. Я не мог разделить ее радость за незнакомых мне людей. И мое разрешение взять «из кармана» партнерства неполные четыре сотни долларов ничего не меняло. Деньги немалые, но… Тед же вернет, верно?

— Кстати, Юра, у меня к тебе просьба! — сказал Тед. — Мы завтра с утра займемся приемом родственников. Но еще полторы дюжины людей ко мне в квартиру просто не поместятся. Так что я их не только приму, но и расселять стану. В общем, я на неделю из бизнеса исчезну. А ты, пожалуйста, откажись пока от своих инспекций и побудь в аптеке. Присмотришь за порядком, если что.

— Но я в документах не очень понимаю… — попытался возразить я.

— Ничего, на этот случай я племянника оставлю. Он уже поднаторел. Твоя же часть — принимать решения как владельцу, понятно?

Что я мог ответить, кроме как согласно кивнуть?

Неподалеку от Балтимора, 30 августа 1896 года, воскресенье, ближе к вечеру

В этот раз из-за августовской жары и предсвадебной лихорадки начало семейного обеда решили сдвинуть на пять часов пополудни. К концу обеда жара как раз спала, и мужчины единогласно решили все втроем выбраться на террасу и насладиться сигарами.

Сначала обсудили проблемы компании. Часть рабочих расплатилась с долгами и ушла, так что надо было либо увеличивать расходы, либо снова вербовать недавно приехавших мигрантов. В принципе Элайя с Биллом уже решили, что завтра же утром мистер Спаркс отправится на остров Эллис, но пришлось объяснять Фреду суть проблемы и убеждать, что ему обязательно нужно съездить и посмотреть, как именно это делается. В деталях посмотреть, ведь лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, правда?

— Заодно и по ювелирным магазинам пройдешься, присмотришь какой-нибудь подарок молодой жене! — привел еще один довод дедушка, — в Нью-Йорке ювелирные лучше наших, выбор богаче…

— Но мы ж уже купили? — удивился Фред.

— То мы к свадьбе купили! А молодую жену иногда и побаловать не грех… Чем-нибудь не таким серьезным, понимаешь?

Фред кивнул. Решено, завтра он едет в Нью-Йорк.

Потом перешли к вопросам организации свадьбы. Дело это непростое, деталей много, так что тему Воронцова могли и вообще не затронуть.

Но Элайя все же затронул ее под конец, решив повеселить родственников:

— Представляете, этот Воронцов еще и недоволен. Я ему сам, без суда, предлагаю выплатить приличные деньги, [122] причем без решения суда, а он еще и недоволен. Дескать, это выйдет в два с половиной раза меньше, чем ему платят за работу.

— Врет, небось! — не преминул заочно «укусить» бывшего соперника Фредди. — Не может простой аптекарь ему платить больше, чем платили мы.

— Зачем бы ему? — с сомнением пожал плечами Элайя.

— А я тоже думаю, что врет! — поддержал внука Билл. — Элайя, ты помнишь отчеты Смита? Затраты у Воронцова очень скромные. Одежда скромная, питается в аптеке за счет работодателя, квартирку снимает одну из самых дешевых… С чего бы ему так себя ограничивать, если он зарабатывает по полтиннику в неделю? У нас-то он и на сорок одевался, как джентльмен и квартиру снимал из шести комнат! Врет, точно врет!

Элайя в задумчивости потер подбородок. Взгляд у него наполнился тревогой.

— Хороший вопрос! — внезапно охрипшим голосом пробормотал он, — очень хороший вопрос! Куда Воронцов девает такую уйму денег? И не рано ли мы успокоились, если этого не знаем?

Билл, услышав это, вдруг встал, прошелся по террасе туда-назад и согласился:

— Надо это выяснить, срочно! Завтра же напишу Смиту!

— Не надо никому писать! — вдруг громко сказал Фред.

Когда старшие родственники недоуменно посмотрели на него, он пояснил:

— Я же завтра еду в Нью-Йорк. Вы мне сами это предложили! Ну вот, помимо других дел, найду и Картера, не вопрос. Есть же у вас его адрес? Я сам к нему зайду и обо всем договорюсь.

— Верно! — согласился с ним дед, — свадьба уже на днях, и тратить время на почтовую переписку мы никак не можем…

Нью-Йорк, Бруклин, 31 августа 1896 года, понедельник, утро

— Так вы хотели бы снова нанять меня? — переспросил Ник Картер. — Именно меня, не агентство?

— Нет, мы не возражали бы нанять агентство, мистер Картер, — возразил Фредди Морган, — но у нас нет на это времени. Поэтому мы и говорим, что готовы заключить соглашение и с вами лично.

— Допустим. Тогда вам надо будет уладить этот вопрос с агентством Смита попозже. А сейчас объясните мне, что вас встревожило?

Фред объяснил.

— Значит, вас интересует, на что он тратит деньги?

— Нас интересует, действительно ли он получает пятьдесят долларов в неделю. И если получает, то на что тратит. Не таится ли в этом опасности для нас.

Фред назвал адрес отеля, в котором они со Спарксом остановились, и предложил, если будут новости, отчитаться там, после девяти вечера.

Нью-Йорк, Бронкс, 31 августа 1896 года, понедельник, утро

Племянник Теда поймал меня еще в десятке шагов от аптеки.

— Не ходите туда! Не ходите, мистер! — запричитал он, оттягивая меня за рукав от аптеки. — К нам проверка пришла! По документам вопросы задают, сердятся. Я к дяде уже посыльного послал, он обещал после обеда появиться. Порешать с ними как-то. Но вам не надо, вы не знаете, как и что проверке отвечать. Не так ответите — проблемы будут!

— Понятно, — ответил я. — Ну и ладно, займусь пока инспекцией.

Однако выяснилось, что на точках тоже проверка. И заняться нам с Генри решительно нечем.

— Нечем? — хитро переспросил он. — Ты уверен? Я подумывал о том, чтобы по осени поучить тебя скоростной стрельбе с двух стволов. Но это, с одной стороны, наука непростая, так что лучше выделить несколько дней подряд. Да и с другой стороны посмотреть, не такая уж и нужная…

Тут я вспомнил Богомолова и блестяще описанную у него «стрельбу по-македонски». [123]

— Почему это «не так уж нужно»? Ведь вдвое быстрее выходит?

— Быстрее, парень, не без того… Но не вдвое, а раза в полтора примерно. Иначе целиться совсем не успеешь. Да и точность падает. Вот так ты с правой по некрупному яблоку уверенно попадаешь, а с левой — по-крупному, верно?

— Ты во вторник сам мог видеть, с десяти-двенадцати ярдов четыре из пяти с левой и пять из пяти — с правой.

— Ну вот! А с двух рук палить станешь — хорошо, если в пятидюймовые мишени не промажешь.

Я помолчал. Обдумал.

— То есть тут на «отключение конечностей» работать уже опасно, бить надо в корпус? И годится это только для случая, если целей много, а поразить их надо быстро?