Защитники людей - Корнилов Антон. Страница 68
– Отлично, – кивнул Костя.
Толпа горожан, гомонящая у ограды парковки, вдруг стихла, раздалась в стороны – так, что стало видно затормозивший у обочины автомобиль.
– Голова! – ахнул Заяц. – Его тачка-то! Голова здесь! Ну, слава Богу!
– Теперь точно с залетными покончим, – добавил Шатун.
Костя промолчал.
Из автомобиля вышел человек. На голову выше любого из зевак и – благодаря длиннополой медвежьей шубе – казавшийся едва ли не втрое массивнее, он направился прямо к стоявшим у микроавтобуса руководам, не обращая внимания на поспешно уступавших дорогу зевак. Странно, Костя не сразу признал Капрала. Походка его, раньше уверенно быстрая, стала заметно тяжелей. Лицо потемнело, прорезалось трещинами морщин, еще полгода тому назад чуть видных.
«Сколько мы не виделись-то? – подумал вдруг Костя. – Никак не меньше двух месяцев. Будто за эти два месяца он лет на пять постарел…»
– Во как дела-то голову нашего иссушили, – прошептал Заяц. – На себя не похож…
– Тут кто хочешь иссушится, – сказал Шатун, – каждый день с чинушами, ментами и барыгами терки тереть…
– Видать, не все там гладко выходит…
Когда расстояние между ними и Капралом сократилось до пяти шагов, трое руководов вскинули на уровень лица сжатые кулаки:
– Северная Дружина!
Капрал ответил кивком на это приветствие.
– Что тут у вас творится, бойцы? – осведомился он, потирая ладонями воспаленные глаза. Голос его звучал сыро и низко, словно из-под земли. – Весь город гудит, что Дружина «Таежную» осадила. Пургу несут какую-то – мол, такие там звери засели, что половину дружинников перебили… И тому подобные небылицы. Надо же, только в город вернулся, а здесь такое… Докладывай, руковод Кастет!
– Насчет небылиц… – угрюмовато проговорил Костя. – Не такие уж они и небылицы…
– Постой-ка… – прервал его Капрал, оглядываясь. – А где ваши пясти? Где бойцы-то?
– Кто где, – ответил Костя. – Кто в травматологии, кто в реанимации… а кто и на операционном столе.
Капрал тряхнул головой, точно просыпаясь.
– А это что такое?! – повысил он голос, ткнув пальцем по направлению к двум охотничьим ружьям, прислоненным к борту «мерседеса».
– У населения позаимствовали, – объяснил Заяц. – На добровольной основе, конечно. Иначе никак нельзя было, голова… Противник больно серьезный.
– Я вас не учил, что ли, без оружия обходиться?! Что за противник? Сколько их?
– Трое…
– Трое? – изумился Капрал. – И вы их всей дружиной нейтрализовать не могли? Кто они такие?
Взгляд его остановился на Шатуне, потому отвечал Шатун.
– А пес их знает, голова, кто они, – сказал он. – Появились непонятно откуда. Перехватили журналиста, ну того… Рысака-Подбельского, который…
– Я знаю. Дальше.
– Перехватили, значит, журналиста и не отдают.
– Вооружены они?
– Стволов у них нет, – сообщил Заяц, – это точно. Только они и без стволов… Они, голова, откуда-то яри обучены. Только… – он замялся, – не так, как вы нас учили, а вроде как… получше…
Капрал внимательно посмотрел на Зайца. Лицо его вдруг как-то прояснилось, притушив черноту морщин, – словно голова окончательно пришел в себя, сбросив груз многодневной усталости.
– Что? – тихо переспросил он, переведя взгляд на руковода Кастета. – Костя, как это?
– Противник отлично подготовлен, – четко заговорил тот. – Вероятно, владеет теми же навыками, что и дружинники. Только на гораздо более высоком уровне. На переговоры идет охотно, но журналиста выдавать не соглашается ни при каких условиях. Да еще… требует встречи с вами.
– Со мной?
– Так точно, – ответил Костя, удивляясь про себя преображению Капрала.
– А какого же дьявола ты мне об этом только сейчас сообщаешь? Почему раньше не позвонил?
Костя выпрямился, расправив плечи. Никакой вины он за собой не чувствовал, поэтому заговорил свободно, без стесняющего страха:
– Командование Дружиной возложено на меня и руководов Зайца и Шатуна – вами же, Капрал, и возложено. Право решающего слова принадлежит мне, по вашей – опять же – воле. Эти… чужаки вмешались в ход операции, сорвали ее. Открыто сопротивлялись дружинникам! – Костя заговорил громче, дыхание его участилось, губы стали предательски подрагивать. – Бойню здесь устроили, ребят поуродовали! И мне их условия выполнять, да? Чтобы назавтра разговоры начались, что Дружина на попятный пошла? Что сломали Дружину?!
– Ну-ка, тихо! – рявкнул Капрал. – Прекрати истерику! Таблетки где твои? Выпей и успокойся…
Костя притих, зашарил в кармане форменных брюк.
– Давай, скоренько текущую обстановку доложи, – повернулся Капрал к Зайцу.
– Да особо докладывать уже нечего, – развел тот руками. – Скоро вся эта история закончится. Эти трое отвоевались – спрятались где-то в гостинице, – на драку, видать, совсем сил не осталось. Пясть Шатуна их сейчас ищет. А как найдут, так… Мы же ребят вооружили, всех пятерых. Чтобы наверняка, значит…
– Объяви им отбой! – надвинулся на Шатуна Капрал. – Быстро! Сейчас!
– Да как это?..
– Делай, тебе говорят!
Шатун схватился за рацию.
Когда пятеро дружинников, неся за спинами охотничьи карабины, сошли с крыльца, Капрал выступил под окна гостиницы.
– Я – Капрал! – зычно выкрикнул он. – Кто хотел говорить со мной?!
Минуту было тихо. Только шуршали за оградой изрядно замерзшие зеваки, да шепотом переговаривались дружинники Шатуна. Потом стукнуло чердачное окошко «Таежной». Неясный силуэт воздвигся в темном проеме.
– Я – Олег Гай Трегрей! – услышал Капрал. – Будь достоин!
И тут же сухо треснул винтовочный выстрел. Стрелок, пристально следивший за окнами гостиницы, выполнил приказ, который ему никто не отменял.
Силуэт в чердачном окошке качнулся и исчез.
– Долг и Честь… – прошептал Капрал.
Глава 3
Поздно ночью по таежной извилистой дороге подползла к лагерю Северной Дружины длинная вереница автомобилей. Меньшой дружинник, открывший ворота на требовательное гудение сигнала, был, конечно, в курсе событий, прогремевших в гостинице «Таежная», и, само собой, жаждал подробностей.
Из машины, въехавшей во двор первой, показался руковод Заяц.
– Чего уставился? – огрызнулся он на раскрывшего было рот для расспросов дружинника. – Дежурных сюда, мухой! Всю пясть!
К тому времени, когда подоспели дежурные, во дворе стояли уже два автомобиля. Заяц поманил дежурных:
– Двое ко мне!
Из второй машины вышагнул Шатун:
– Ко мне еще пара!
Разделившись, дежурные бросились к руководам. Привратник вместе с пятым, оставшимся не у дел дружинником, топчась на скрипучем от мороза снегу, наблюдали, как извлекли из автомобилей двух каких-то незнакомых парней, истерзанных, полуживых, словно от чудовищного изнеможения. Подняли их, не могущих стоять, на руки и по указке Шатуна понесли к двухэтажному терему, где располагались общие помещения и личные апартаменты Капрала. Заяц двинулся позади процессии, беспрестанно окликая носильщиков:
– Осторожнее, осторожнее! Не трясите! Не видите, что ли, у него рука сломана?.. Да тише вы! Аккуратнее!
Шатун же подошел к засмотревшемуся на происходящее пятому дежурному, хлопнул его по плечу:
– Дуй за ними! Расположишь гостей в зале для общих собраний…
– Гостей? – удивился дружинник.
– Слушай и запоминай. Обеспечить гостям теплые постели, питьевую воду. Им вкололи кое-чего… должны проспать часов десять – двенадцать, не меньше. Но если вдруг раньше времени очнутся – будь наготове. Воды подать или еще чего, что попросят. Да, распорядись, чтобы открыли кухню, приготовили бульон… При гостях находиться постоянно. Отвечаешь за них головой, понял?
– Так точно… А с чего они вдруг гостями-то стали? Это ведь те, из «Таежной», да?
– Бегом! Без разговоров! Дуй!
Дежурный «дунул» вслед за процессией.
– Двое только… А третий где? – выказал свою осведомленность привратник.
Шатун глянул на него и отвернулся: