Последняя Битва - Злотников Роман Валерьевич. Страница 62

У сюйлема все прошло достаточно быстро и без проблем. Услышав, что уважаемый купец из Атлантора интересуется Черным домом, тот настолько возбудился, что даже забыл стребовать с Грона свою обычную мзду. Впрочем, вполне возможно, деньгам, которые Грон заплатил за купчую, суждено было попасть не в городскую казну, а в личную мошну сюйлема, но это уже к Грону не имело никакого отношения…

Когда они вернулись в дом Алкара, Тамора там уже не было. Не сомневаясь в том, что Грону, как всегда, удастся сделать все, что он задумал, адмирал отправился на “Росомаху” готовить ребят к штурму Черного дома. План действий был в деталях обсужден еще два дня назад, и вчерашний поход в таверну был вызван как раз тем, что оба прекрасно понимали: операция вступает в завершающую стадию. Как только они атакуют Черный дом, времени на расслабление не останется, – если они потеряют темп, их просто раздавят либо в лучшем случае противостояние с Орденом снова перейдет в фазу затяжной войны на уничтожение, а как раз этого Грон изо всех сил старался избежать…

Вечером, уже после заката, в калитку тихо постучали. Кремень, который только что заступил на пост у калитки, настороженно перехватил пружинный арбалет и заглянул в щель. О Магровы яичники! Это еще что за чудо? Как старуха могла их найти? Он тихим шипением привлек внимание Булыжника, а затем легким движением руки показал ему, что надо быть готовыми к самому худшему. Старуха подняла руку и вновь постучала. Кремень подождал, пока не затих легкий шелест, означавший, что бойцы, повинуясь еле слышным командам, торопливо облачаются в латы и разбирают оружие, затем приблизил лицо к щели и тихо спросил:

– Чего тебе надо, женщина?

– Говорить… Посланец ветра, – тихо ответила старуха.

За спиной Кремня послышался шепот Грона:

– Впусти.

Кремень оглянулся, понимающе кивнул и показал рукой на полузасохшую чинару. Грон кивнул в ответ и, как и просил сержант, отступил за укрытие. Кремень бесшумно пододвинул массивный чурбачок, который должен был дать калитке открыться ровно настолько, чтобы во двор мог протиснуться только один человек, и откинул щеколду…

Старуха была одна. Войдя внутрь, она окинула внутренний дворик цепким взглядом и сразу же безошибочно направилась к Грону. Пав ниц, она вновь попыталась поцеловать его сандалию, но Командор остановил ее сердитым возгласом. Старуха покорно кивнула и заговорила, не вставая с колен…

Старуха пробыла у Грона почти час, а через полчаса после того, как она покинула дом Алкара, в калитку снова постучали. Кремень, который, как и все остальные, уже полностью облачился в латы, замер, но из-за калитки раздался веселый голос Тамора:

– Ну вы что там, уснули?

Кремень снова придвинул чурбачок и осторожно отворил калитку. Мало ли… если бы он сам планировал атаку на дом, то лучшего момента нельзя было ожидать. Тамор протиснулся в калитку, недовольно бурча, но его тут же оборвал голос Грона:

– Тамор, ты вовремя, мы уходим.

– Куда? – опешил Тамор. Грон усмехнулся:

– Пока тебя не было, многое изменилось. Во-первых, я нашел армию, которая будет штурмовать Скалу, а во-вторых… ОНА уже здесь. И собирается сегодня ночью наконец-то заполучить меня в свои нетерпеливые ручки…

Тамор несколько мгновений постоял, наморщив лоб, потом расплылся в улыбке:

– Ха! Я знал, я чувствовал, что три десятка арбалетов не будут здесь лишними.

5

– Ну, в чем дело, Наблюдатель?! Солнце уже давно зашло.

Местный Наблюдатель, дюжий мужчина лет сорока с густой шевелюрой, заросшим волосами лицом и не менее волосатыми руками и ногами (уж что там было с остальным телом, неизвестно), склонился в глубоком поклоне:

– Прошу простить меня, Госпожа, но, как мы установили, интересующее вас лицо находится под неусыпной охраной. Поэтому для захвата нам нужно собрать достаточные силы.

Эсмерея раздраженно скривила губы:

– А ЭТИХ сил вам недостаточно? – Она зло повела подбородком в сторону своих горгосцев, расположившихся в дальнем конце обширного двора усадьбы. Когда-то здесь был мощеный дворик с роскошной купальней, от которого тянулся уютный сад, но затем новые обитатели поместья засыпали купальню сломанной мебелью, щебнем от стен и статуй, украшавших сад, деревья вырубили (не удосужившись выкорчевать пни), так что теперь на этом месте располагался обширный пустырь, украшенный только грудами костей и язвами кострищ. Горгосцы выглядели довольно внушительно. Наблюдатель вновь низко поклонился. За три дня, проведенные в обществе этой своенравной обладательницы томга, он успел понять, что к его гостье следует относиться как к стихийному бедствию, то есть постараться пережить с наименьшими потерями. Ибо аргументы она воспринимала, лишь когда они соответствовали ее собственными мыслям, ну а если они им противоречили…

– Несомненно, Госпожа, несомненно, но люди, охраняющие Измененного, хорошо подготовлены. Как мне удалось выяснить, один из них сумел в одиночку расправиться с целой грудой Хлыста, а его, смею заметить, в Черном доме считали весьма неплохим бойцом.

Эсмерея фыркнула, собираясь возразить, но Наблюдатель не дал ей заговорить. Он вскинул руку, чуть возвысил голос и поспешно закончил:

– Так вот, мне кажется более разумным подставить под клинки охраны местную шваль, а ВАШИМ воинам предоставить честь закончить дело. К тому же я не исключаю, что у Измененного где-то поблизости может находиться и более сильный отряд. В порту говорят, что рыбаки видели в окрестностях Ллира боевую дирему Корпуса. Да, вам лучше поберечь своих воинов.

Эсмерея несколько мгновений раздумывала над предложением Наблюдателя, возбужденно дыша и подрагивая крыльями носа, потом нехотя кивнула:

– Ладно, пусть будет так, но сколько еще ждать?

Наблюдатель развел руками:

– Не знаю. Мне кажется, что для атаки на дом торговца редкостями Алкара нам потребуется не меньше сотни налетчиков, а пока у нас всего три десятка. Люди были на промысле, и с того момента, когда я послал весть о том, что на сегодняшнюю ночь есть работа, прошло всего десять часов. – Заметив, что объяснение вновь привело Госпожу в раздраженное состояние, он поспешно добавил: – Но я уверен, что мы выступим максимум через три часа. В Черном доме известно, что я всегда щедро оплачивал работу, так что люди всегда с охотой отзывались на мой зов.

Эсмерея наморщила лоб.

– Час, не больше, – сердито сказала она и пошла к палаткам своих горгосцев.

Наблюдатель перевел дух. Вот, Фанеровы яйца, свалилась же напасть на его голову. В первый момент появления этой Госпожи с томгом он решил что ему наконец-то улыбнулась удача. Еще бы оказывается, ему предстоит участвовать в охоте на самого Измененного. Но не прошло и двух дней как он понял, что ему СМЕРТЕЛЬНО не повезло. Вернее, понял-то он это через каких-то два часа, а все остальное время просто тешил себя надеждой, что как-нибудь вытерпит, а уж потом… Но сегодня Наблюдатель окончательно осознал, что готов отказаться от всех будущих дивидендов, которые может ему принести участие в поимке самого Измененного, лишь бы его гостья поскорее покинула Черный дом и Ллир. И причиной, почему люди никак не соберутся в Черном доме, была она сама. Не далее как вчера, решив, что двое парней посмотрели на нее слишком фривольно, она тут же приказала своим громилам-горгосцам прикончить их. Так что надеяться теперь, что ребята побегут подставлять башку под клинки Длинных пик (а в том, что в Ллире появились Длинные пики в Черном доме узнали сразу же после той стычки у ворот, когда один боец в балахоне трамма вырезал всю груду; траммы, конечно, тоже лихие вояки но не настолько же) по желанию этой… кх-м… совершенно не приходилось. Даже когда Наблюдатель, поняв, что задуманная атака может окончиться провалом из-за недостатка людей, послал еще одного вестника с сообщением, что утраивает гонорар (на что пришлось выделить изрядно золота из своих собственных средств, но Наблюдатель уже был готов на все, лишь бы побыстрее избавиться от своей гостьи), тощий ручеек добровольцев не слишком-то увеличился.