Смертельный удар - Злотников Роман Валерьевич. Страница 41

Посланец рывком вскинул арбалет на плечо, и, торжественно кивнув, даже скорее поклонившись Слую, повернулся и шагнул к двери. Слуй проводил его взглядом и снова повернулся к окну. Корабли уже швартовались. С «Росомахи» перебросили трап. Слуй вдруг почувствовал какую-то пустоту. Он любил своего командира и господина, но, если быть честным, Грон – это… Грон. Яг, несомненно, станет великим государем и приведет Корпус к власти над миром, но, несмотря на всю свою преданность, Слуй твердо знал, что Яг будет лишь слабой тенью Грона. И знал, что это знает и сам Яг. Лейтенант вздохнул. Что ж, уже поздно жалеть о чем-то. Снизу, от пыточных камер, послышался грохот захлопнувшейся двери, а потом рев Яга:

– Лекаря!

Слуй повернулся и, прыжком подскочив к двери дежурной комнаты, распахнул ее. Ткнув пальцем в ближайшего бойца, он рявкнул:

– Лекаря сюда, живо.

Тот моментально исчез. Несколько мгновений спустя с лестничной клетки выскочил запыхавшийся Яг с побагровевшим и искаженным от гнева лицом:

– Где лекарь?

Слуй повернул голову к двери, которая почти сразу распахнулась, буквально выплеснув в коридор лекаря и курьера. Яг тут же заорал бойцу:

– Отвести вниз, в пыточную. – Потом повернулся к лекарю и прорычал ему в лицо: – Там, внизу, человек, если он умрет, ты последуешь за ним, и в том же виде, понял?

Лекарь побледнел и мелко-мелко закивал головой. У Яга в Корпусе была очень страшная репутация. Они вмиг исчезли, и только дробный стук деревянных подошв, доносящийся с лестницы, доказывал, что они все-таки не привиделись. Яг повернулся к Слую:

– Где Посланец?

– Пошел на маяковую башню.

Яг взвыл, потом резко смолк.

– Быстро, людей и за ним. – И глухо произнес: – Они обманули меня. Если Грон умрет, этому миру осталось жить только девять лет.

Слуй снова метнулся к двери дежурной комнаты и, распахнув двери, тоном, от которого даже камни срывались с места, рявкнул:

– Все за мной, с оружием.

Яг выскочил на гребень стены и бросил напряженный взгляд на маяковую башню. Убийца уже был там. Он перевел взгляд на пристань. Грон тоже уже сошел с трапа и двигался по пирсу. Пока еще его заслоняли люди, но шагов через сорок начинались самые мостки. Яг скрипнул зубами и, кивком указав Слую на башню, бросился вниз по лестнице. Он успел сбежать вниз и почти добежал до пирса, но, когда до Грона оставалось еще двадцать шагов, понял, что не успевает, а потому отчаянно заревел:

– Сверху!.. Посмотрите наверх!.. Заслоните Грона!!!

Но Грон и те, кто шел рядом с ним, недоуменно уставились на Яга. А потом, решив, что он хочет что-то сказать Грону, остановились у мостков, и воины расступились, открывая ему прямой проход к командору. Яг бессильно зарычал и, увидев, что фигура на площадке маяковой башни уже вскинула арбалет, отчаянно рванулся вперед. Уловив еле слышимый хлопок арбалетной тетивы, Яг подпрыгнул и выбросил свое тело на траекторию полета стрелы. Несколько мгновений он с ужасом думал, что промазал, что арбалетный болт пройдет мимо и вот-вот, пробив легкую кольчугу, войдет в грудь Грона, но тут стрела со шлепком вошла ему между лопаток, и он с гримасой боли и облегчения рухнул на настил пирса. С той стороны, где стояли капитаны, послышались крики. А Грон кинулся вперед, одним махом преодолел мостки и, рухнув на колени рядом с Ягом, приподнял его голову.

Яг поднял на него наполненные болью глаза:

– Грон… – Потом вскинулся: – Слуй его взял?

Грон глянул на маяковую башню. Арбалетчика скрутили и волокли вниз. Грон склонился к Ягу и кивнул. Тот расслабился:

– Прости…

– За что?

Яг откашлял кровавый сгусток, забивший горло, и тихо прошептал:

– Это я помог ему проникнуть в Герлен.

Несколько мгновений Грон молча смотрел на него, потом кивнул. Яг, хрипло дыша, не сводил глаз с Грона. Тот усмехнулся:

– Плюнь, я уже забыл.

Яг искривил губы в усмешке:

– Ты прощаешь врага? Странно…

Грон мотнул головой:

– Ты не враг. – Потом тихо добавил: – Я ждал чего-то такого. За столько тысячелетий у них должен накопиться колоссальный опыт совращения самых верных, так что у тебя практически не было шансов. Но… мне больно.

Яг вздохнул. Потом конвульсивно дернулся, исторгнув из горла уже целый фонтан крови, и хрипло просипел:

– Я понял слишком поздно. Сайторн долго молчал…

Грон стиснул зубы и хрипло спросил:

– Он жив?

Яг прикрыл глаза и еле слышно прошептал:

– Если доживет до утра, выживет.

Грон стиснул кулак. Яг пошевелил губами. Грон наклонился к нему и услышал:

– Прости.

Грон вскинул голову:

– Где лекарь?

Яг дернулся. Грон снова склонился к нему, вслушиваясь в прерывистый шепот:

– Не надо… Бессмысленно… А если бы даже и нет… Я не смог бы жить… С этим… – Тут он опять дернулся и захрипел.

Грон поспешно положил руку на его губы, как бы прося поберечь силы. Яг хрипло дышал. Кровь толчками вытекала из его рта. Он уже не мог больше говорить. У стены послышался шум. Грон поднял глаза. Слуй со своими людьми выволок схваченного из ворот и остановился, глядя на Грона и Яга глазами, полными боли. Грон посмотрел в глаза своего полковника, уже почти полностью подернутые пеленой смерти. Потом осторожно положил голову на настил, поднялся на ноги и жестом приказал Слую приблизиться. Тот подошел. Они смотрели в глаза друг другу. Слуй перевел взгляд на лежащее тело. Грон негромко спросил:

– Ты был верен ему? – Слуй поднял глаза и твердо ответил:

– Да.

– Во всем?

– Да.

Они замолчали. Потом Слуй спросил абсолютно спокойным голосом:

– Меня казнят?

Грон ответил так же сйокойно:

– Нет. – И добавил: – Хуже.

Яг дернулся в последний раз и затих. Грон опустился на колено и закрыл ему глаза, потом выпрямился и продолжил уже более жестко:

– Ты займешь его место и будешь делать то, что делал он. Так, как делал он, – он сверкнул глазами, – лучше, чем он, потому что однажды он совершил ошибку, – Грон посмотрел на тело Яга, – и дорого заплатил за это. – Он поднял глаза на Слуя: – У тебя же не будет права даже на одну ошибку. – Он несколько мгновений смотрел на Слуя, пока тот не вытянулся и не отдал честь, а потом повернул голову в сторону схваченного: – А теперь приведи его сюда.

Задержанного поставили перед Гроном, Посланец вскинул голову и прорычал с еле сдерживаемой яростью:

– Все равно ты обречен. Измененный.

Грон молча смотрел ему в глаза. Тот некоторое время с вызовом глядел на Грона, потом попытался отвести глаза, но вдруг почувствовал, что не может этого сделать. Его начала бить мелкая дрожь, а лицо покрыл липкий пот. Грон медленно отвел взгляд и повернулся к Слую:

– Лейтенант, заберите его. – Он помолчал и продолжил голосом, от которого у схваченного похолодело сердце: – Не спрашивай его ни о чем, просто отрезай от него по кусочку. Сначала пальцы, потому уши, нос, в конце, если не надоест, распори ему живот и отрубай по локтю кишок. Не торопись. – Он сделал паузу, кинул на схваченного равнодушный взгляд и столь же равнодушным тоном закончил: – Впрочем, если он сам, по своей воле, расскажет тебе что-то слишком важное и сумеет тебя убедить, что все, что он сказал, – правда, я разрешаю тебе подарить ему быструю смерть. – И, усмехнувшись так, что стоявший перед ним убийца вздрогнул, предостерег: – Но будь ОЧЕНЬ недоверчивым. Эти люди слишком лживы, чтобы верить им на слово.

Слуй отдал честь и повернулся к схваченному. Убийца судорожно перевел взгляд на его лицо и помертвел, не увидев в его глазах ничего, кроме смерти. Посланец рванулся и визгливо закричал:

– Ты не должен ему доверять! Это он по приказу своего господина помог мне проникнуть в Корпус! Он обучил меня стрельбе из арбалета!

Грон снова искривил губы в усмешке, больше похожей на оскал, и тихо произнес:

– Я знаю, – повернулся и прошел мимо. Оставив за спиной труп своего друга, его убийцу и Слуя, который коротким ударом под дых остановил едва не вырвавшийся вопль посвященного, а затем приказал своим людям: