Спасти Москву - Ремер Михаил. Страница 2
Хорьки, настороженно зыркая по сторонам, бросали хищные взгляды на сбившихся в беспомощную кучку холопов-преподавателей. Завуч, как отъевший брюхо дьяк, неторопливо поправляя словно бы душащий его галстук и протирая лысину платком, бросал презрительные взгляды на собравшихся. Хорьки, а по скромным меркам Булыцкого – так холуи банальные, как один в строгих деловых костюмах угрожающе-черного цвета с аляпистыми кляксами ярких галстуков, видимо, подобранных одним и тем же незатейливым стилистом-дальтоником. Преподавательницы, среди которых действительно не оказалось ни одной из молодых сотрудниц, – в вязаных кофточках да старомодных блузах, боязливо кутающиеся в шерстяные платки, словно тая под недобрыми взглядами цепных сенбернаров-охранников, медленно-медленно сбивались в некое подобие тевтонского клина [2], словно щит выставляя вперед Николая Сергеевича Булыцкого, по традиции, ну и по ерепенистому своему характеру, принимавшего в таких ситуациях удар на себя.
– Только лишь задействовав все основные активы, мы сможем привлечь новые, перспективные кадры и совершить качественный рывок в области предоставления специализированых образовательных услуг.
– То есть сейчас услуги некачественные, а мы – активы? – в момент апофеоза бесцеремонно перебил директора Булыцкий. – И почему никто не пригласил этих самых новых перспективных? Им разве не нужно знать о том, что они – всего лишь активы? – имея в виду целую группу выпускниц-преподавательниц, этим летом пополнивших изрядно потрепанные ряды преподавательского состава.
– Николай Сергеевич, – пока не сбиваясь с возвышенных тонов, отвлекся директор, – не принимайте все слишком близко к сердцу.
– Да я просто понять пытаюсь, какие такие скрытые резервы? – оглядевшись по сторонам, парировал тот. – И почему среди резервов нет тех самых молодых и перспективных? – также равнодушно закончил он.
– Николай Сергеевич, – возмутился в ответ тот, и тут же, как по команде «Фас», хорьки синхронно уставились на дерзкого старика, – это уже больше похоже на банальное упрямство. – Вторя хорькам, дьяк осуждающе покачал головой: «Мол, нехорошо поступаете, нехорошо». Тут же и родственники, словно проснувшись, запоздало дернулись к своим папкам, выискивая там ручки да книжки записные. Мгновение, и вот они уже, дружно уткнувшись в только им ведомые документы, что-то сосредоточенно пишут, по привычке своей имитируя невероятно бурную деятельность.
– Да я просто хочу понять, что за скрытые резервы такие, – невозмутимо пожал Николай Сергеевич плечами. – Может, эти ваши? – кивком указал он на тут же принявших равнодушные выражения лиц замов.
– Школа богата одаренными учениками и преподавателями, – ладонь директора опустилась на полированную поверхность трибуны, из-за которой тот вещал в «народ», с таким противным шлепком, что даже и холуи директорские, и дьяк, и бояре от неожиданности, как ужаленные, подскочили на своих местах, – энергия и страсть которых должна быть использована во имя перемен и только к лучшему!
– Чего? – презрительный тон Николая Сергеевича разом принизил идиллическую картину, сбив речь выступавшего с высокой риторики вечевого собрания [3] до обычной базарной перепалки. Надоел Булыцкому цирк этот! За свою жизнь нахлебавшийся достаточно, чтобы не ждать от перемен ничего хорошего, он и пошел-то сюда только по собственному упрямству да по многочисленным просьбам смирных пожилых преподавательниц, больше похожих на добрых, но замученных фей из какой-то третьесортной сказки. Так сказать, на правах единственного лица мужского пола и характера, имеющего, к слову сказать, веский авторитет.
– Потенциал школы огромен! – попытался реабилитироваться директор – Да, да! Огромен! Вы только представьте себе, что можно организовать из уже имеющихся ресурсов! Оснащение компьютерного класса с легкостью позволит проводить курсы повышения квалификации для секретарей, бухгалтеров и просто организовывать бизнес-тренинги для всех желающих! Перепалкин Вадим Николаевич и еще несколько успешных бизнесменов нашего города, – продолжал вещать тот, – с удовольствием поделятся опытом эффективной предпринимательской деятельности со своими коллегами по цеху! – все больше и больше распалялся оратор. – Вы только представьте себе, – Билык снова вошел в раж, и сбить его с волны теперь мог только какой-нибудь казус, обязательно гнусного характера, – какую роль наше учебное заведение может сыграть в повышении культуры предпринимательства города! На базе школы наиболее продвинутые бизнесмены смогут запросто организовать полигон для гармоничного обмена опытом! На базе школы мы сможем создать эффективный бизнес-центр, и теперь уже не будет необходимости ездить в Москву для прохождения обучения. Зачем?! Обучиться можно будет и здесь! И это – совсем скоро!
– А чем сейчас плохо? – не вставая с места, злорадно поинтересовался Булыцкий. – Потенциал не используется, да?
– Используется, – с готовностью кивнул Билык. Ну ни дать ни взять болванчик из табакерки. Не почувствовав подвоха, он с жаром продолжил: – Но используется он, скажем прямо, бесхозяйственно! Свадьбы и юбилеи в школьной столовой – раз! – воодушевленно оттопырил тот большой палец. – Аренда спортзала сторонними организациям в свободное от занятий время – два! Факультативные занятия по изучению иностранных языков всеми желающими, ведут которые – и даже сейчас, – он многозначительно посмотрел на оппонента, – те самые молодые и перспективные, которые чем-то ухитрились вам не угодить. Три! Аренда актового зала под семинары и тренинги всем желающим. Четыре! – выпалил директор, торжествующе оглядывая поникших подчиненных. – Но что это? – он торжествующе посмотрел над головами почтительно притихших преподавательниц.
– Фарцовка, – презрительно фыркнул в ответ Булыцкий, снова сбавив тон с пафосного на более спокойный. – Сажали за это недавно, – как бы между прочим добавил он, буквально втаптывая оппонента в грязь.
– Николай Сергеевич, не утрируйте! Всем известно ваше отношение к передовым идеям, – покраснел его оппонент, сбитый на землю таким грубым маневром. Билык Константин Максимович (а в кулуарах просто – БКМ) – директор общеобразовательной школы и по совместительству – преуспевающий бизнесмен Красноармейска. Один из тех, кого на Руси Древней называли коротко и емко: шельма. Уже и байка появилась, что, мол, если Бэкаэм чем-то заинтересовался, то, значит, жди: скоро родственники править придут. И точно, бросая победоносные взгляды на сгрудившихся преподавателей, те, забыв про свои записи и довольно о чем-то перешептываясь, гаденько посмеивались, словно школьники-сорванцы, строящие «козы» за спиной строгого преподавателя. Трое из них Булыцкому незнакомы, а вот в четвертом признал он владельца местной антикварной лавки, уже не единожды навещавшего его краеведческий музей.
– Передовой идеей была мастерская по производству валенок! А еще – мастерская по ремонту предметов старины и школьный краеведческий музей, где всех желающих могли обучить древним ремеслам! – гаркнул в ответ тот, меча молнии то в Бэкаэма, то в его холуев. – Что стало с ними?!
– Не начинайте, Николай Сергеевич! – поняв, что совершил оплошность, поморщился директор, но было уже поздно. Булыцкого понесло.
– Это вы не начинайте! – поднявшись на ноги, ринулся он в атаку. – Я два года инструмент собирал! По крупицам! Я своими руками оснастку ладил! Сколько инстанций прошел, кто помнит?! Сколько порогов обил, а?! – набирая обороты, распалялся преподаватель. – Ставку вторую взял, чтобы кабинет под мастерскую переоформить да сырье закупить! Кто-нибудь помнит?!! С мальцами по вечерам сидел да ремеслу обучался с ними вместе! Что, плохо было?!
– Никто не пытается с вами спорить, – попытался сдать назад чиновник, понимая, что себе дороже будет вступать в эту в общем-то заведомо проигрышную дискуссию.
– И не спорьте! – взвился в ответ тот. – Мальцам наука была, раз! – для наглядности начал он загибать пальцы. – Из моих по дворам с пьянью никто не шастал, два! Валенки какие были; дачники, вон, нарасхват разметали, три! А как девочки догадались их цветастыми делать, так из Москвы приезжать начали! А станок прядильный нашли да сюда привезли! Девочки, вон, мастер-классы, или как их там, по ткацкому делу организовали! И что?
2
Тевтонский клин – боевой порядок немецких рыцарей (часто называют «свиньей»). «Schweinkopf» (нем.) или «caput porci» (лат.), что означает «голова свиньи». Данное название достаточно точно отражает порядок построения немецких всадников, применявшийся до XVI в. Снаружи конные рыцари, а внутри – пехота: копейщики, ландскнехты, мечники и лучники.
3
Ве?че (общеславянское; от славянского в?тъ – совет) – народное собрание в Древней и средневековой Руси и во всех народах славянского происхождения до образования государственной власти раннефеодального общества – для обсуждения общих дел и непосредственного решения насущных вопросов общественной, политической и культурной жизни.